Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Всего лишь человек, – озадаченно пробормотал Линкей. – Но все люди… Каждый из вас… по-своему прекрасен.
* * *
– Ну что, Йед, готов ли ты отправиться со мной в столицу? – спросил Чтец замешкавшегося юношу. – Я подыщу тебе достойное место службы. И кто знает, каких высот ты сможешь достичь, если сумеешь проявить себя.
Йед рассеянно глядел в лес, будто пытался там что-то высмотреть, только сам не знал, что именно.
– Почему всё так странно? – отозвался он. – Ничто не должно меня здесь удерживать. Но я будто забыл о чём-то. О чём-то очень важном.
Маэл едва заметно нахмурился, но промолчал. Он не стал ни торопить Йеда, ни нарушать ход его размышлений.
Тот в последний раз окинул взглядом лес и пепелище деревни.
– Прошу прощения за заминку. Еду за вашей милостью.
И направил коня по Королевскому тракту, вслед за Чтецом.
Ночь окончательно спустилась на долину. Небо почернело, и в нём мерцали звёзды. Одна сияла особо ярко, желтоватым светом. С вершины мира звезда эта будто внимательно наблюдала за всем, что происходит в землях между морями. Потому люди и называли её Оком Шамины.
Над горизонтом впереди поднимались две луны Междуморья. Обе блёкло-оранжевые, и одинаковые, как близнецы. При свете полных лун хорошо виднелись очертания приближающейся столицы с её величественной доминантой – храмом Шамины.
Йед смотрел на город впереди и всё прогонял в уме трагедию минувших дней. Чёрные мысли никак не отпускали сознание. Возможно, именно потому ему на секунду показалось, будто две луны впереди – это налитые кровью глаза неведомого зверя. Хищным взглядом тот зверь неотрывно взирал на путников в долине, на столицу с храмом Богини, на Закатные горы позади.
На всё Междуморье.
Чёрное чудовище медленно подымалось из-за края мироздания. Оно готовилось проглотить сверкающее звёздное небо и обречённые земли, что раскинулись под ним.
Глава 9
«Именно такие вопросы – незаданные – самые важные»
Посол Олимпа грациозно обернулся к продолговатому – во весь рост – иллюминатору. Там, за толстым стеклом, медленно плыли далёкие моря и континенты, подёрнутые сизой дымкой атмосферы.
Комендант станции невольно проследил его взгляд и нащупал глазами клочок земли где-то за границей света и тени. Окутанная одеялом ночи, оттуда мерцала россыпь золотистых огней.
Родной дом. Аркадия.
– Что же… – молвил олимпиец, не отрывая взгляда от планеты. – Тогда на этом инспекция окончена. Поздравляю, комендант, вы выдержали проверку с честью, несмотря на всю внезапность. Я доложу Олимпу, что вашими усилиями система «Аполлон» содержится в полной боеготовности. И что вы справляетесь с обязанностями отменно – не в пример предшественнику. Я остался доволен.
Комендант был стреляным солдатом, который повидал немало. Но ему всегда делалось не по себе в присутствии таких, как этот ревизор Олимпа. Особенно, если они начинали говорить своим певучим – даже немного гипнотическим – голосом.
Подлинные – так они себя называли. Пока олимпиец говорил, со стороны казалось, будто разговаривает он с собственным отражением в стекле иллюминатора. Вернее, что друг с другом говорят два совершенно одинаковых человека по разные стороны от стекла. Оба высокие, благородно-осанистые, оба голубоглазы, и оба – с одинаково тонкими чертами одинаково женственных лиц. Все Подлинные выглядели одинаково, почти как отражения друг друга.
Словно на наноконструкторе их штампуют, невольно подумал комендант. А вслух отчеканил:
– Благодарю, легат Астрений! Служу Олимпу! На страже мира и согласия!
Тот нехотя оторвал взгляд от планеты. Повернувшись вполоборота – что проделал ещё грациозней прежнего – смерил коменданта взглядом, полным гордости и достоинства. Золотая оливковая ветвь, что вздымалась над его ухом изящной петлёй, вдруг резко сверкнула на солнце.
Точно также сверкнул венец у его отражения. По ту сторону от иллюминатора.
– Министр Астрений, – холодно поправил он. – Теперь я министр. Вас не успели об этом проинформировать? Простым легатом из Министерства технологической безопасности я был год назад, когда вас сюда только назначили…
– Виноват, сэр, оговорился по старой памяти! – поспешно гаркнул комендант. – И…
Но министр остановил его мягким движением ладони.
– Впрочем, неважно. Я понимаю, политики носят слишком уж мало знаков отличия, не то что военные. Потому забудем это недоразумение. Мне ведь нужно ещё доделать кое-какие личные дела. Сопроводите меня к каюте, комендант… А затем готовьте отбытие – уже через пару часов я должен вернуться в Аркадию.
– Так точно, сэр!
Комендант, пусть и пристыжен за оговорку, остался тайно горд тем, что всё-таки заслужил похвалу столь высокого гостя. Он немедля отдал приказ по коммуникатору – готовить транспортный шлюз – а затем почтительным жестом пригласил министра следовать за собой.
По дороге они, однако, не перемолвились ни словом. Новоиспечённый министр технологической безопасности оставался молчалив, поглощённый думами государственного масштаба, а комендант, будучи человеком военным, не привык вести светских бесед. Уж точно не просто ради беседы.
– Биоидентификация выполнена, – раздался автоматический голос из динамика перед входом в каюту. – Личность Геспера Астрения подтверждена. Добро пожаловать, министр!
Дверь каюты открылась, а затем закрылась с тихим шелестом, оставив коменданта где-то позади. И Геспер облегчённо выдохнул.
Новая должность ему не нравилась. Как, впрочем, и старая. Вовсе не политикой он мечтал заниматься, когда был молод.
Но он стал тем, кем стал. И вот, хотя бы в космосе ему выдался часок отдыха. Отдыха от самого себя. От своей постылой каждодневной роли.
Он замер, желая дать прелести мгновения наполнить всё его существо – до отказа. Чистые голубые глаза Подлинного целую минуту созерцали такую же голубую планету, что медленно плыла за бортом станции. Как же мерзок был этот мир из пятидесяти миллиардов человеческих душ, но как прекрасен он стал, стоило лишь взглянуть на него со стороны!
Наконец, он отвернулся от иллюминатора. В стене каюты темнел пустой экран.
– Аргус… – устало позвал Геспер.
– Да, министр Астрений? – откликнулся откуда-то услужливый голос.
– Хочу просмотреть видеозапись перед отбытием. Выведи её на экран.
– Всё ту же, сэр? Опять Крожский эксперимент?
– Верно угадал. Покажи мне запись Крожского эксперимента… ещё раз.
– Выполняю, сэр! – послушно ответствовал голос Аргуса.
На экране появился бункер с грандиозной установкой. Затем какие-то люди – учёные в халатах. Они объясняли цели и задачи предстоящего эксперимента. Временами камера переключалась на седовласого профессора с окладистой бородой. Сверкая благородной лысиной, тот давал интервью, которое больше походило на лекцию по физике.
Впрочем, сейчас всё это знают даже школьники.
– Прокрути вперёд… – утомлённо молвил Геспер. – За десять секунд до события.
Установка
