Наконец, мы выбежали на основную дорогу, и он немного подуспокоился. Отлично. Я как раз хотел кое-что спросить.

— Вы с ней давно знакомы? Я про Менфру.

— Эм, — парень запнулся о поребрик и чуть не полетел носом вперед, но сумел выровняться и продолжить бег. — Да не так чтобы…

— Я не осуждаю. Просто интересно.

Мы были уже у входа в парк. Тут было полно народа, поэтому Элай слегка приглушил голос.

— Полгода как, — оглядевшись по сторонам, признал он. — Она недавно тут. Я обычно хожу к ней, когда нужно что-то обсудить. Спросить совета там. Ну или иногда просто поболтать. Она классная.

— И что? — не понял я, по траве огибая группу радостно щебечущих девчонок впереди. — К чему скрытность? Боишься слухов?

Я ухмыльнулся.

— Или же… В слухах может быть доля правды?

— Чего? — он тупо глянул на меня и заметил похабную улыбочку. — Боже, мужик. Она вдвое меня старше.

— Тем даже интереснее, — со смехом добавил я и дружелюбно пихнул его в плечо, отчего парень отшатнулся и чуть не врезался в набирающую воду из пруда девушку.

— Эй, осторожнее! — рявкнул на нас стоящий рядом с ней парень и, покосившись на золотой венок Элая, тихо добавил. — Придурок.

— Простите, простите, — извинился тот и бросился догонять меня. — Мужик! Не круто.

— Ну извини, — пожал я плечами на бегу. — Кто ж знал, что ты такой дерганный.

— Это не я. Это Символ. Похоже, ты был прав. К нему сложно… привыкнуть.

— Успеешь еще.

Мы уже практически пересекли парк и теперь приближались к основным учебным корпусам. Я огляделся по сторонам.

— Ну что? Куда нам?

— Налево, — качнул головой в сторону входа Элай. — Ты что не видишь? Вон там. Народ.

Я прищурил глаза. Парень был прав. Недеко от входа собралась приличного размера толпа. Она стояла широким кругом, так что увидеть, что в центре не представлялось возможным. Но у меня была одна догадка. Очень и очень плохая догадка.

Во что же ты вляпалась, малявка?

— Эй, аккуратнее. Ты чего творишь? Куда ты… — ругались люди, пока я уверенностью ледохода прорывался к первым рядам. Наконец, мне это удалось. И мне не понравилось, что я увидел.

Как я боялся, в середине импровизированного круга оказалась Мина. Девочка угрюмо смотрела в землю, пальчиками нервно перебирая косички. Розовый рюкзак валялся в пыли у ее ног.

Рядом с девушкой, с гордым лицом и осанкой орла, стоял Энрико Фулмен и о чем-то тихо переговаривался с еще одним человеком.

И у мне не потребовалось приложить много усилий, чтобы понять, кто это.

Длинные седые волосы спадали по всему торсу мужчины, а его белый с золотым хитон едва скрывал могучие мускулы. На запястьях он носил украшенные сапфирами наручи, а на средних и безымянных пальцах сверкали перстни с печатью орла.

Но больше всего, конечно, внушали две молнии, словно обруч обрамлявшие его суровое лицо. Оно искрились и шипели, но мужчина будто бы не замечал их электрических разрядов. Впрочем, неудивительно.

Посреди школьного двора стол могучий Зевс, царь всех богов и владыка Олимпа.

— Что здесь происходит? — требовательно спросил я у ближайшего ученика.

Прилизанный парень в тонких брюках и синем пиджачке бросил на меня недовольный взгляд, но, видимо, прочитав что-то в моих глазах, поспешно ответил:

— Обнаружили «Проклятую», — кивком головы парень указал на до боли сжимающую кулачки девочку. — Сумела всех обмануть, представляешь?

— Проклятая! Она?! — выдохнул позади меня Элайас и быстро зашептал. — Адриан, это очень плохо. Ты же знаешь, кто это?

Я кивнул.

О да. Я знал. Я прекрасно, мать его, знал. Откопал в одной из книжек в библиотеке. Там еще слог был дико пафосный. Если вольно пересказывать, то получится что-то вроде этого:

Несколько тысячелетий тому назад, когда боги еще спокойно ходили среди смертных, а государство Греция только-только зарождалась, случилась война. Не очень долгая, но очень кровопролитная.

С одной стороны выступали объединенные силы богов, людей и не-людей — из тех, кто решил к ним присоединиться. Кентавры там, нимфы, некоторые племена минотавров.

С другой стороны оказались те, кто чувствовал растущую силу человеческого рода. Те, кто боялся их неминуемого вознесения, и желал поставить людей обратно на колени. Чудовища.

И их было много. Очень много. Это сейчас сложно увидеть какую-нибудь гидру или химеру, а раньше подобные твари были повсюду. А во главе всей это оравы стояли два самых натуральных исполина. Их прародители.

Тифон и Ехидна.

Война шла с переменным успехом. Чудовища во всем превосходили людей, а боги — чудовищ. Вот только богов было гораздо меньше. И они не могли быть везде и сразу.

И вот, со временем, некоторые из простого люда стали сомневаться. Честно говоря, сложно их винить. Когда ты живешь в полисе, каждый день слушаешь рассказы об очередной прошедшей бойне, а искалеченные трупы твоих сограждан свозят телегами… Как тут не поддаться панике?

И вот несколько городов вместо сражения выбросили белый флаг. Сдаться. И вот тогда-то и вскрылась настоящая опасность Тифона и Ехидны.

Эти твари оказались умны.

Там где простые и весьма тупоголовые чудовища спали бы города дотла, их прародители проявили… милосердие.

Два монстра прекрасно понимали, что уничтожив сдавшихся, они бы вынудили оставшихся людей объединиться и стоять насмерть. А пощадив их… О-о-о. Это совсем другое дело.

Но Тифон и Ехидна на этом не остановились. О нет. Эти ребята знали, что делали. Они предложили тем, кто сдался, перейти на их сторону. И самое главное — они поделились с ними кровью. Своей кровью.

Так и появились «Проклятые». Ну или «Проклятые Кровью», если брать полное название. Люди снаружи, чудовища внутри. И они были чертовски сильны. И очень опасны.

Если говорить откровенно, на этом война должна была бы и закончиться, но в последнем отчаянном броске армия людей и богов прорвалась к лежбищу Тифона, где Зевс в поединке один на один самолично вбил копье твари в глотку. Ехидна, узнав о смерти своего партнера, сбежала.

Оставшаяся без командования армия чудовищ представляла собой самый обычный сброд и была быстро уничтожена. Оставшихся тварей выгнали в горы, под землю… Куда могли, туда и выгнали, короче. А людей, что предали свой род, заклеймили отверженными и объявили на них охоту.

Что тут сказать?

Сейчас шел двадцать первый век, а отношение к «Проклятым» не сильно изменилось. Нет, теперь их не убивали на месте, как раньше, но они все еще были изгоями. Вынужденные скрываться ото всех и постоянно менять место жительства.