что не найдут. Оказывается, родственнички-садисты легко ее вычислили и нашли даже на этой квартире, про которую никто еще не знает. Ну или почти никто.

Господи, ну почему она такая дура?

– Про эту квартиру тоже все знают? – спросил Федор.

Марфа покачала головой.

– Поточнее скажи.

– Хочешь выяснить, кто на меня навел?

– Почему сразу навел? Может, ляпнул без задней мысли. Никто ведь не думал, что так получится.

– Даже я.

Федор усмехнулся. Марфа сразу взвилась.

– Намекаешь на мою непроходимую тупость?

– Скорее на наивность и легкомыслие. Так кто знал?

– Лариска, но на нее выйти они не могли, она не из редакции. Продавцом в бутике работает. Герка, наш журналистский гений, но он тут ни разу не был и точного адреса не знает. Володя, но до него им не добраться.

– Почему?

– Что?

– Почему до твоего Володи ему не добраться?

Гений журналистики его не зацепил, а этот неизвестный Володя почему-то заставил напрячься.

– Потому что про него они знать ничего не могут. Он в правительстве работает, у него высокий пост, и вообще… он тут ни при чем. Он даже не знает еще ничего про мои выкрутасы.

– Это ты о побеге?

– Ага.

– Ценю твою самокритичность.

– Если хочешь сказать, что я поступила опрометчиво…

– Да.

– …глупо…

– Да.

– …безответственно…

– Да.

– …то все это я знаю без тебя! Но дело сделано! Теперь отступать некуда!

– Позади Москва.

– Хватить прикалываться. Ты же видишь, что я боюсь! – неожиданно услышал он.

Федору стало стыдно. Тоже, нашелся моралист! Девчонка хотела как лучше. Спасти! Освободить! В конце концов, эта Юля согласилась на побег. Значит, была к нему готова, просто ждала подходящего случая, который и явился к ней в лице пылкой защитницы всех угнетенных Марфы Марецкой. Он посмотрел на нее с уважением. А смелая девчонка! Никого не испугалась и ведь на самом деле спасла бедолагу!

И очень разозлила ее родственничков. Быстро они примчались. Как же все-таки они ее нашли?

Надо попытаться понять, что это за люди и откуда у них такие возможности. И еще его сильно беспокоил разлюбезный Володя. Что еще за фрукт?

– А как ты справился с двумя бандитами? – неожиданно услышал он.

Марфа смотрела с любопытством. Быстро она оклемалась.

– Все было совсем не как в кино. Просто они не ожидали, что кто-то кинется тебе на подмогу, и даже не догадывались, что это будет человек, отсидевший три года на зоне. И потом, они не хотели тебя убивать. Им нужна информация, следовательно, на этот раз было разумнее ретироваться, чтобы попробовать еще раз в другом месте.

– Вот спасибо! Обнадежил!

– Я не собирался обнадеживать, я хочу, чтобы ты была готова к любой ситуации.

– Они скоро вернутся, как думаешь?

– Этого я не знаю.

– Может, в полицию обратиться?

– По поводу нападения?

– Нет, что ты! Я же не дура! По поводу преследований!

– Ну, во‐первых, сделать это может только сама беглянка, хотя ее они как раз преследовать еще не начали, а во‐вторых, результат будет тот же.

– То есть никакой.

– Верно.

– И что нам делать?

Нам? То есть Марфе и ему?

– А нам надо быть начеку и…

– Что? – с трогательной надеждой спросила Марфа и потрогала рану под глазом.

– Держаться вместе.

Она серьезно кивнула.

И при чем тут неизвестный ему Володя?

У тетушки

На следующий день сосед утром ждал ее во дворе. Курил у баков. Марфа, как увидела эти баки, сразу почувствовала тошноту.

– Привет, – поздоровался Федор и выбросил окурок.

Она сглотнула, подышала открытым ртом и ответила:

– Доброе утро. Меня ждешь?

– Подстраховываю.

– А-а-а… До метро проводить хочешь?

– Зачем до метро? Подвезти хочу.

Подвезти? На чем, интересно?

– Я машину ставлю в конце квартала, у сквера. Ближе не получается. Пошли?

– Ну пошли.

Гуськом – она впереди, он сзади – они вышли на улицу. Когда повернули за угол, Марфа вдруг притормозила и взяла его под руку. Вид у нее был очень независимый, и Федор сразу понял, что она боится. Это нормально. После того что с ней случилось, другая неделю сидела бы под одеялом и дрожала от любого шороха. А эта хорохорится. Ему почему-то вдруг так жалко ее стало, что он даже запнулся на ровном месте.

– Ты чего?

– Камень не заметил, – хмуро ответил Федор и кашлянул.

У сквера Марфа остановилась и стала вертеть головой в поисках древней коробчонки, на которой ездила еще лягушонка. Неожиданно совсем рядом мигнули фары плоской красной машины. На капоте сверкнула желтая эмблема. Марфа присмотрелась. Так у нас бывшие зэки на «Феррари» ездят?

Она обернулась и с подозрением уставилась на соседа.

– Чего? – поднял тот брови. – Я всегда любил скоростные машины. Чтобы по земле летать, как по небу. Шесть лет друг ее для меня хранил.

Он открыл перед Марфой дверь, которая выскочила куда-то вверх – как крыло птицы встрепыхнулось, и захлопнул, когда она уселась.

Итак, мы катаемся на «Феррари». Какие еще сюрпризы будут?

Больше никаких сюрпризов не было. Он отвез ее в редакцию и проводил до самого входа. Сел и уехал. Даже не обернулся. Она смотрела из-за стекла и почему-то немного огорчилась.

Весь день она сидела за столом, стараясь не поворачиваться к коллегам щекой с ужасной нашлепкой, но через пару часов только ленивый не спросил, как ее угораздило.

Конечно, любопытно. То шишка на лбу, то рана под глазом.

– Упала, потеряла сознание, очнулась – фингал, – не моргнув глазом сообщала всем она, строча на компе статью про всякие городские неурядицы и думая о том, что вечером они с Федором поедут к Геркиной тетке, чтобы поподробнее разузнать у Юли про ее замечательных родственничков. Ну и навестить беглянку, конечно. Как она там? Радуется, что свободна, или, наоборот, жалеет, что сбежала?

Герки на месте не было. Каждые полчаса Марфа бегала узнать, не появился ли, и названивала на сотовый. Глухо. Ну и фиг с ним, решила она наконец. К тетке можно поехать и без него.

В середине дня зашел Тимоша и немного порадовал. Ее статьи о беспределе в Приозерске обратили на себя внимание.

– Прокуратура решила разобраться, в чем там дело. И не местная, а областная! Так что ездила ты все же не зря!

Марфа вдохновилась и застучала по клавишам веселее.

Когда позвонил Володя, до конца рабочего дня оставалось тридцать минут.

– Ты на работе, Зая? – весело спросил он. – Я сегодня пораньше вырвусь. Будешь ждать меня в уютном гнездышке?

Марфа почувствовала, как в горле сразу пересохло.

– Володенька, милый, прости, у меня сегодня как раз полная ж… Хорошо, если к ночи освобожусь.