Сначала несколько раз, едва касаясь кожи. Потом сильнее.

Внутри забурлил яростный протест:» Прекрати! Не хочу твоих прикосновений! Этих лживых нежностей!»

И резко отвернулась. Стала выкручиваться из захвата всем телом. За что сразу же была наказана.

Мужчина больно зажал у корней волосы, развернул мою голову и, преодолевая сопротивление губ, впился жестко мне в рот, водя по нёбу и зубам языком.

Я не ожидала такого вероломного нападения и как то, сама не поняла даже как, умудрилась укусить его. Сразу почувствовала во рту солоноватый привкус.

Мужчина отстранился.

А я зажмурилась. Подумала, что сейчас наверняка ударит. Но открыв глаза, увидела, что воин усмехается, смачно слизывая с губы кровь.

Мне стало очень обидно и горько.

Конечно, смейся! Что я могу против тебя сделать! Огромный зверюга!

Я упёрлась в грудь демона и проговорила, не узнавая свой голос:

— Пусти … не смей меня… трррогать — последнее слово я почти прорычала. Ногтями попыталась его расцарапать.

Однако кожа была настолько каменная, что аж голова закружилась от титанического усилия, а он, кажется даже и не заметил ничего.

В ответ на мое сопротивление, мужчина аккуратно, но крепко обнял, снял мои руки со своих плеч и ладонью прижал к подушкам запястья. Не обращая никакого внимания на мои яростные попытки вырваться, стал опять ласкать.

И получалось у него это, на удивление, очень…нежно. Для насилия.

Мое сопротивление совершенно ему не мешало. Даже напротив — помогало! Поняв это, я замерла с чувством глубокой досады.

Красноволосый поймал мой взгляд и обратился ко мне мягко и дружелюбно.

Он, кажется, просил не бояться. Довериться. Окутал целым морем ласковых речей. В плавных, успокаивающих фразах я тонула, запутывалась как в сетях.

Сердечко трепетало. Непривычные, новые ощущения кружили голову.

Самые нежные, потаенные места моего тела вскоре были захвачены искусными пальцами. Мужчина с жадностью вдыхал запах моей кожи, продолжая произносить упоительные и бархатистые слова. От необычно терпкого, жаркого, хрипловатого тембра накатывали волны такой истомы, такого желания, что из моей груди неожиданно для меня стали то и дело вырываться короткие стоны, и по телу пошли густые мурашки.

Не хочу, думала я, еще продолжая упираться. Не хочу!

Но мне приятно!

Так приятно, что хоть кричи, хоть плачь от стыда за себя и свою позорную слабость.

В конечном итоге я сдалась, и сразу нырнула в море сладчайшей эйфории. Мой мир стал одним сплошным чувственным наслаждением. Словно ничего и никого больше сейчас не существует во вселенной. Только эти ощущения, только этот танец — то плавный, то набирающий башенный ритм. Только я и …он.

..Мужчина вошел в меня осторожно и почти не больно. Остановился, словно давая мне понять новые ощущения и привыкнуть к ним. Шепнул мне вновь что-то. Легкое головокружение нахлынуло нежной волной. Мне даже показалось, что я плыву в невесомости.

Я закрыла глаза, купаясь в бездонных ощущениях и находясь в томном, сумрачном экстазе. Мне понравилось быть наполненной им и мужчина начал двигаться внутри сначала плавно, слегка, а затем увеличивая темп и глубину.

Становилось все жарче и жарче…

И я заметила, что вдыхаемый мной воздух как то сильно накалился. Как то странно зажгло под ребрами.

Но вначале не придала этому значения, пока в центре груди не пробудился настоящий вулкан.

Мою грудь вдруг резко разорвали реки бурлящей лавы!

От адской боли я сильно вздрогнула и вскрикнула.

Я же сейчас сгорю!

Неожиданно яркой вспышкой вернулась в голову ясность и бешеный страх.

Смерть задышала рядом мерзким дыханием, останавливая сердце. Такая беспощадная и близкая.

Я яростно попыталась отстранить от себя мужчину, собирая остаток сил.

Бесполезно. Он продолжал безжалостно вбиваться в меня, и когда со звериным рычанием наконец вошел последний раз, боль заполнила меня уже всю, выжигая до последней капли бушующее ещё недавно море райского блаженства.

В исступлении я завыла, изогнулась и напряглась до предела в попытке выжать из себя раздирающее кожу и все внутри жидкое пламя, но тут же обмякла.

Силы иссякли. Но не боль!

Ей не было конца.

Я поняла, что умираю.

Красноволосый переложил меня к себе на колени.

Кажется, потёк густыми ручьями пот. Зазвенело в ушах.

{Ардагар}

Еще не тронули небосвод лучи светил, как ко мне воззвал Марна! Он предоставил мне информацию о преступление. Речь шла о Рухане.

Я приказал Темному готовиться к сражению, входя в Хара-Гьяли.

Поднимаясь к трону, прокручивал в сознание, то, что удалось захватить Фату сегодня ночью по каналам темных найхов.

Да уж! Неповиновение клана нирхарани достигло своего апогея! Сегодня они слетят со своего пьедестала высокомерия и заносчивости!

Я решил в величественной тишине зала зрелищ обдумать план осады Эрба.

Но едва я успел сесть на трон, как ко мне в голову штормом влетел со своими картинками Нимнас.

А вместе с его видениями пришел и он сам…Верховный показывал мне нечто совершенно абсурдное.

Досмотрев, я неспешно спустился по ступеням обратно к сцене. Оглянулся. За спиной сверкало роскошное, массивное возвышение из желтого азарита в окружении четырех змей с оскаленными пастями и красными глазами. Неожиданно, глядя на него, стало немного не по душе. Юмы признали во мне чуть ли не бога. И считают, что я должен непременно находиться, во время приемов на таком вот сияющем уступе, от которого рябит в глазах… Ну что ж…Я сам дал им полную свободу творчества…

— Тобой гордится мгла, Сияющий! Как вообще возможно запечатлеть такое

Я крепко сжал плечо найха, приветствуя его, и пристально глядя ему в глаза. Нимнас почтительно склонил голову.

— Картинки весьма странные и даже забавные!

Мой голос огласился громким эхом по всему многоярусному залу.

— Меня они не веселят, Повелитель, — Нимнас был хмур.

Я прошелся по сияющему мрамору, остановился в раздумьях, сложив руки в замок на груди.

«Нимнас, ты уже конечно же знаешь, что мне сегодня лететь в Нуэл-эл-эрб. Обвинение против главы клана нирхарани, приближенной Шидара Натаги, очень серьезны. Даже столь высокое положение не спасет ее от сурового наказания. Я должен созвать в Эрбе совет и пленить ее. А затем привести в Рамнэш к Марне.