– Наркотики, что ли? – изумленно выкатил глаза начальник, и женщина согласно кивнула. – Да вы что! Нет, конечно! Бывало, выпивали после работы, пару пива могли за обедом, но какие наркотики, откуда?

Выйдя из ЖЭКа, Алевтина посмотрела на часы, села в машину и поехала в агентство.

Хоть рабочий день и близился к концу, Никанор Потапович решил навести порядок на территории. Взяв грабли, секретарь вышел на крыльцо и оглядел фронт работ. Прошлогодняя трава с листвой были уже вычищены, газоны радовали свежей зеленью, но старику все равно требовалось что-нибудь убрать. Вернее, ему не давала покоя мысль о том, как же всё-таки в офис пробралась какая-то нечисть, да еще и с немалым грузом земли. Неторопливо прочесывая граблями молодую травку, Никанор направился в обход здания. Он не находил ничего необычного до тех пор, пока взгляд не зацепился за царапины на стене – на краске заднего фасада виднелось несколько линий, едва заметных, таких тонких, словно их нацарапали иголкой. Приподняв очки, секретарь внимательно рассмотрел линии, запомнил рисунок, и снова принялся прохаживаться граблями по газону.

Обойдя вокруг дома, он увидел за оградой мужчину – тот стоял у калитки и смотрел на вывеску при входе. Никанор Потапович сразу вспомнил этого человека с мелкими, будто стертыми чертами лица и зализанными на косой пробор светлыми волосами, не так давно он отирался у агентства и задавал вопросы по поводу названия – почему «ЭФ», что это означает. Взяв грабли наперевес, старик вышел из-за угла и направился к ограде. Заметив его, незнакомец кивнул с улыбкой и пошел дальше по улице. Проводив его взглядом, Никанор собрался было подниматься на крыльцо, но увидел красную машину. «Тойота» подъехала к агентству, и старик пошел к калитке, встречать Алевтину.

Зайдя в агентство, они столкнулись с Феликсом, директор собирался домой.

– Что-то интересное привезла? – спросил он.

– Да не особо, хотелось большего, – ответила Аля. – Могу завтра рассказать, чтоб не задерживать.

– Давай в двух словах.

Алевтина передала разговор с завхозом театра, с начальником ЖЭКа и подытожила:

– С нашим идеальным во всех отношениях актером толком ничего не проясняется, наоборот запутывается – говорят, не было у него романтики с Бакушинской, хотя дочка ее почему-то уверена в обратном. Еще и с дворником какая-то темная история. И связаны каким-то образом эти две смерти или нет – тоже не ясно.

– Будем выяснять, – сказал Феликс и перевел взгляд на Никанора. – У тебя что? Вижу, тоже какой-то информации накопил.

– Энто не к спеху, – отмахнулся старик. – Утречком доложу, поезжай, отдыхай, сердешный.

Феликс ушел, а сотрудники собрались в главном офисе. Немного обсудили текущие дела, затем Никанор Потапович рассказал о подозрительном мужчине, что проявляет интерес к агентству.

– Как еще раз нарисуется, позови меня, – сказал Сабуркин. – Спрошу культурно, какого черта он тут потерял.

– Ладно, товарищи, – Герман выключил компьютер, – давайте двигать по домам, надеюсь, завтрашний день принесет нам что-нибудь полезное, любопытное, интересное.

– Феликс Эдуардович какой-то мрачный ушел, – сказала Арина. – Случилось, может, что, не знаете?

Валентин наморщил лоб, бровями пошевелил и пожал плечами:

– Да вроде ничего, все тихо было.

– Это естественное состояние Феликса Эдуардовича, – сказал Гера, направляясь к выходу. – Пора бы уже привыкнуть.

По дороге домой Феликс отстраненно следил за автомобильным движением, прислушиваясь к непривычной тишине в голове. Мысли словно остановились, образы ушли, как актеры со сцены, оставив темный зал пустым. Состояние это было непривычным, в чем-то даже приятным и главное – никак не мешало. Единственное, Феликсу напрочь не хотелось размышлять о текущем расследовании, о бессознательных каракулях, и о демоне пустыни думать не хотелось тоже. Он покосился на листы с распечатками, лежавшие на соседнем сиденье и перевел взгляд на дорогу.

Подъехав к своей высотке, Феликс рассчитывал попасть в полнейшую тишину – хотелось дополнить тишину внутреннюю, но расчеты не оправдались, «зоопарк» находился дома. Услышав поворот ключа в замке, ворон с крысой бросились в прихожую встречать хозяина.

– Ты сегодня не задержался, это прекрасно! – пропищал Дон Вито.

– Вкусненького чего-нибудь привез? – приветствовал Паблито.

– Не привез, не захотел задерживаться, – ответил Феликс.

Оставив ключи, мобильный телефон и распечатки в прихожей на столике, он сразу направился в ванную смывать город, дороги, машины, людей. Заинтересовавшись бумагами, ворон вспорхнул на край столика и принялся лапой приподнимать страницы, засовывая меж ними любопытный клюв. Дон Вито хотел, было, его остановить, но сам не справился с любопытством.

– Что там? – поинтересовался крыс.

– Какие-то закорючки, – разочаровано ответил ворон, продолжая листать страницы. – И..и… портрет Дааны с каким-то текстом.

– Дааны? – удивился Дон Вито. – И что там написано?

– Не знаю! Ты же один у нас тут грамотный, образованный, при библиотеке жил! – сердито прокаркал Паблито. – Залезай и читай!

Но залезть крыс не успел – из ванной вышел Феликс. Ворон торопливо поправил бумаги и спрыгнул на пол.

Смешав кровезаменяющий напиток, Феликс прихватил из прихожей телефон с бумагами, прошел в гостиную, уселся в свое кресло и уставился с пустым лицом на картину в простенке. Дон Вито забрался на подлокотник, присел рядом с рукой мужчины, тронул его пальцы лапкой и произнес:

– Спрашивать, все ли у тебя хорошо, нормально ли ты себя чувствуешь, или не стоит?

– Все в порядке, – Феликс поднес бокал к губам, не сводя глаз с натюрморта. – Непривычная пустота в голове весь день, наверное, после инъекции, но это даже приятно. Вот только не могу сосредоточиться на сущей ерунде.

Мужчина подбородком указал на распечатки, лежавшие у него на коленях. Ходивший туда-сюда по ковру ворон остановился, склонил голову на бок и поинтересовался:

– Что там такое?

Откинувшись на спинку кресла, Феликс прикрыл глаза и ответил:

– Расследуем одно дело, нашли бумажку с каракулями – механические, неосознанные рисунки, надо бы их расшифровать, может, дадут подсказку о личности художника.

– И вся проблема? – всплеснул лапками Дон Вито. – Ты знаешь, дорогой, когда я…

– Жил при библиоте-е-еке! – ехидно протянул Паблито, передразнивая крысу.

– Да-да, – ничуть не обиделся тот, – когда я жил при библиотеке, то мне попадались книги по психологии, где подробно описывалось, как разгадать скрытый смысл таких рисунков. Даже помню, что называются они дудлы или грифонаж. Если хочешь, дай мне посидеть с ними ночку и надеюсь, что к утру я смогу составить кое-какую картину.

Феликс приподнял голову, посмотрел на крысу и произнес на выдохе: