Первая же проблема из серии, связанной с процессом государственного строительства, — это пути достижения и сложение центральной власти.

Даже при поверхностном знакомстве с сагами очевидно, что короли, методы достижения и удержания ими центральной власти, их отношения между собой и с подданными, их образ жизни, облик, нравственные принципы, их судьбы, их битвы, победы, поражения и смерть занимают в сагах одно из самых значительных мест. Правителям посвящены «королевские саги», речь о королях так или иначе идет в большинстве «родовых» и прочих саг.

Необходимо напомнить, что фольклорные основы саг и средневековой поэзии, как скандинавской, так и тесно связанной с ней (по меньшей мере до конца эпохи викингов) поэзии англосаксонской, да и повествовательные материалы того времени особо выделяют и более подробно говорят о знаменитых королях, чьи деяния сохранились в исторической памяти ближайших, а затем и отдаленных потомков. Это может быть один из героев поэмы «Беовульф» (ст. 1018) Хродульф — Хрольф Краки (Жердинка, герой саги о нем), который имел, по мнению создателей поэмы, блестящий двор и совершил громкие подвиги. Это два короля по имени Олав, в конце X и в начале XI столетий объединявшие и крестившие Норвегию. Это и Олав Шётконунг Шведский, который прославился как креститель и первый христианский король объединенной Швеции. Это датские короли: Харальд Точило (или Точильный Камень, 1074–1080) — «муж замечательный, правитель справедливейший…», и Вальдемар Датский (1157–1182), заслуживший прозвание Великий, герой популярной баллады «Вальдемар и Тове» (где, впрочем, достоверно только прославленное королевское имя Вальдемар)[1360].

Так или иначе, но все имеющиеся материалы непреложно свидетельствуют о том, что верховная власть королей складывалась, оставляя позади реки крови и груды недвижных тел. И этот процесс продолжался на протяжении всей эпохи викингов, хотя формально был закреплен лишь в законодательстве XII–XIV вв.

Уже не раз в ходе предыдущих очерков становилось очевидным, что, хотя понятие королевской власти к эпохе викингов существовало уже далеко не первое столетие, представление о ней носило еще племенной характер, а система престолонаследия оставалась совершенно неупорядоченной. К тому же существовало множество малых королевств, союзов племен, которые занимали свои наследственные территории, что запечатлено в названиях исторических областей скандинавского мира: Ютландия, Трандхейм, Восточный и Западный Гёталанд и мн. др. Внутри этих уже значимых областных политических общностей во времена саг в ряде случаев выделялись более мелкие политические образования, каждое из которых возглавлял свой конунг.

«Много конунгов в Упплёнде», — пишет Снорри Стурлусон об одной из областей Норвегии[1361]. Действительно, в Норвегии до 70-х гг. IX в. правили в той или иной мере малые «конунги племени» (fulkis konungr), которые возводили свой род к богам. И так же обстояло дело в Швеции (вспомним конунгов свеев, о которых пишет Римберт) и, тем более, территориально раздробленной Дании. «Конунгов было много, и у каждого была своя дружина», — свидетельствует он же в «Саге о Харальде Серая Шкура»[1362]. Точнее, было много разных правителей, так как наряду с малыми королями, прямыми наследниками племенных вождей, власть в других областях нередко на таких же условиях принадлежала ярлам[1363]. И чтобы стать если не единственным, то хотя бы главным королем — а именно таким путем нередко складывались монархии, — следовало победить, подчинить или уничтожить всех прочих конунгов, даже в том случае, когда претендент был сыном правителя, уже им выбранный в наследники своего престола.

Но для того чтобы получить власть, а затем удержать ее хотя бы на несколько лет, претендент на роль верховного правителя должен был иметь ряд качеств и отвечать известным условиям, которые во многом определялись его личными свойствами, а не только объективными обстоятельствами и волей прихотливого случая.

Во-первых, такой «кандидат» должен был принадлежать к знатному роду и иметь своими предками малых конунгов или ярлов. Это условие саги подчеркивают так часто, что его можно считать само собой разумеющимся (хотя не были исключены и случайности).

Во-вторых, он должен быть отличным воином, иметь богатый воинский опыт — опыт личного и доблестного участия в сражениях. Воинская слава в высшей степени увеличивала шансы любого, кто хотел бы считаться не только королем, но и хёвдингом. В мифологической «Саге о Вёлсунгах» (гл. XXX) о ее герое (и вообще знаменитом герое северных сказаний) говорится, что убийство им чудовища Фафнира «дороже стоит, чем вся держава Гуннара конунга»: «Сигурд змея сразил, и слава об этом / не может померкнуть до гибели мира», — пишет об этом скальд[1364].

В-третьих, он должен стоять во главе определенного числа преданных профессиональных воинов — дружины, а если предстоит сражение, то собрать возможно больше воинов-ополченцев.

В-четвертых, выйдя победителем из схваток с соперниками, он должен заручиться согласием своих подданных на то, чтобы стать их королем. Это согласие следовало получить в результате процедуры выборов на тингах (путем голосования), как центральных, так и провинциальных. Иначе говоря, будущему королю следовало позаботиться о своей социальной опоре, о поддержке у знати и простых бондов, причем не только при достижении трона, но и усевшись на него.

В-пятых, король должен обладать значительными материальными ресурсами: запасами чеканенной монеты или сокровищ, дорогого оружия, земельных владений и прочего имущества, необходимого хотя бы для того, чтобы платить воинам, прежде всего дружине, а также кормить ополченцев, одаривать союзников и подкупать противников.

В-шестых, он должен создать систему собственных владений, которые служили бы опорными пунктами реализации его власти.

Наконец, король должен был пройти процедуру посвящения, или инаугурации, получив при этом некие предметы-символы, обладание которыми окончательно подтверждало легитимность его верховной власти.

В процессе дальнейшего изложения постепенно рассматриваются все условия захвата и удержания власти королями, конечно, в той мере, в какой это позволяют сделать саги и сопутствующие материалы. В центре исследования оказалась силовая, прежде всего военная деятельность претендентов на престол, и это понятно, ведь именно война, прямое насилие в большинстве случаев были решающим средством захвата власти.