– Сначала вы вынырнули рядом с орбитой Нептуна, и если бы вы слушали там, то засекли бы нас. Но нас предупредили наблюдательные посты… О! Автоматические посты. Вы оставались там несколько часов, изучая солнечную систему, а когда совершили новый нырок, чтобы вынырнуть рядом с нами, мы включили режим радиомолчания.

– Но зачем?

– Мы не знали ваших намерений. Они могли быть враждебными!

– На вас уже нападали?

– Нет, но могли. А мы теперь совсем невоинственные. Конечно, мы будем сражаться, если понадобится, но…

– И еще вопрос. Что это за народ, у которого мы приземлились?

– А, люди палеолита? Ну, время от времени тут рождались индивиды, неприспособленные к жизни в нашей цивилизации мира и спокойствия. Индивиды, нуждавшиеся в сражениях и конфликтах. Это была серьезная проблема. В далекие времена ее решали, отправляя этих людей в дикую часть Земли, где они могли жить так, как мечтали. С тех пор мы нашли другие способы урегулирования, но их потомки образуют племена. Порой – довольно редко – некоторые наши граждане просят разрешить им присоединиться к «первобытным людям». Обычно они быстро возвращаются и живут по принятым у нас правилам. Или же умирают – свободными людьми. Но хватит слов. В центральном парке в вашу честь пройдет праздник. Самое время туда отправиться.

Праздник выдался великолепным. Парк, в котором обычный рассеянный свет был погашен, сверкал тысячами разноцветных фонтанов. Его заполонили толпы веселых людей в ярких одеждах, гармонично двигавшихся мужчин и женщин. Специально для гостей разыграли театральное представление, но астронавты поняли далеко не все, ибо оно было полно аллюзий, говоривших о сложной цивилизации. Звучали чудесные песни, играла прекрасная музыка, а для тех, кто ценит физические усилия, был устроен борцовский турнир: матросы «Отважного» выступали с переменным успехом, тогда как Брак победил всех своих соперников.

– Они слишком вежливые, эти типы, – сказал он поздравившему его Рону. – Словно боятся сделать тебе больно!

Затем были танцы, которые Рон, пуританин по воспитанию и по натуре, счел, скорее, непристойными, а венчал праздник банкет в цветущей рощице на берегу озера. Еда была вкусной и обильной, напитки – разнообразными и приятными. В конце банкета появилась процессия юных девушек: они церемонно внесли бутылки с какой-то переливчатой жидкостью и разлили ее по бокалам.

– Капитан, – сказал сидевший напротив Рона Тахир, – мы все хотим выпить за команду «Отважного» и ее пребывание среди нас! Мы выпьем наш священный напиток, содру, которая делает жизнь веселой! Выпейте с нами, наши товарищи, нашедшиеся после стольких тысячелетий! За Землю, нашу общую мать! За ваши федерации, белую и черную! Пусть благодаря тем документам, которые мы вам дадим, в них снова воцарится мир! Выпьем же, друзья!

Капитан выпил. Напиток имел свежий и изысканный аромат, не похожий ни на один из тех, что были ему знакомы. «Похоже, в нем много алкоголя», – подумал Рон, тут же ощутивший, как тепло поднимается из желудка и разливается по всему телу. Да, содра была божественной! Лучше, чем самый старый виски Каледона, лучше, чем самые изысканные вина Франчии. До чего же приятно очутиться на планете-матери и узнать, что, вероятно (да нет, несомненно!), эту абсурдную войну вскоре можно будет остановить! Эти земляне оказались чудесными людьми. И в сущности, они правы. Зачем мотаться из одного конца космоса в другой? По возвращении на Федеру, как только задача будет выполнена, он удалится в свой фамильный особняк в долине Клер, найдет спутницу жизни и заживет счастливо, предаваясь воспоминаниям. Да, жена – именно то, что ему нужно. А пока, если Брак не приврал, ему будет нетрудно…

Рон обвел толпу взглядом: со всех сторон его окружали улыбающиеся лица. Он ощутил легкий укол совести: Эйнар и его двадцать парней, сидевшие взаперти на крейсере, несли ненужную и глупую вахту! Надо бы вызвать их сюда. Пусть тоже насладятся этой чудесной содрой! Он вытащил из кармана передатчик.

– Эйнар? Это Рон! Все идет лучше некуда, просто великолепно. Можешь присоединиться к нам со своими людьми. Сейчас пришлем за тобой проводника, я этим займусь. Что? «Отважному» ничто не грозит! Да, закрой люки, если тебе так хочется, и приходи. Мы тебя ждем!

Утопия! Именно в ней он, Рон Вариг, капитан пиратского звездолета, находился сейчас! Вот и осуществилась многовековая мечта! Гармония, мир, спокойствие душ и тел! Край вечного счастья, воплощенных идеалов! Навстречу ему, обнимая каждой рукой по девушке, шел Стан Дюпар. Славный старина Стан! Наконец-то он понял, что дисциплина, возможно, составляет силу боевого флота, но уж точно не счастье. Блондель, Абу, Дюрю – они все были здесь, радостные и веселые! Брак и его товарищи уже исчезли – вероятно, отправились в укромный уголок парка или в какой-нибудь дом. Из офицеров поблизости был один лишь Борнэ. Ну и дела! А я-то считал его еще большим пуританином, чем я сам! Ункумба, прислонившись спиной к дереву, оживленно беседовал с какой-то милашкой. Меланцы – братья, все скоро уладится. А! Вот и Гуннарсон с его парнями, им уже подают содру. Рон уже направился к товарищам, когда его перехватили две юные красотки. Действительно ли юные? Впрочем, какая разница? Они свежи, привлекательны.

– У нас не пристало быть одному, – сказала ему та, что была пониже ростом. – Кого из нас вы выберете?

Он рассмеялся:

– Надо сделать выбор? Это не так уж и просто! А нельзя оставить обеих сразу?

– Конечно можно! Все зависит только от вас! – ответила девушка, улыбнувшись.

– Тогда пойдемте! И да здравствует Земля!

VIII

Он лениво проснулся: рука его обнимала женщину, еще одно теплое тело, свернувшись калачиком, прижималось к его спине. Ах да – Вана и Сора! Ну и ночка! А сколько таких еще может быть! Акеро говорил, что для сбора документов потребуется время. Пока же тут, в Утопии, живется очень неплохо.

– Давайте, девушки, подъем, пора вставать!

Ответом ему была пара зевков. Сора присела на кровати, широко потянулась.

– Спешить некуда: сегодня никто не работает! Праздник продлится трое суток.

– Я приготовлю завтрак, – сказала Вана. – Поможешь мне?

Они куда-то унеслись, голые, и вскоре аппетитный запах побудил встать и его тоже. Завтрак состоял из горячего и ароматного черного напитка под названием кауа, теплых румяных хлебцев и восхитительных конфитюров. Он перекусил, сидя напротив девушек. Улыбка Соры напомнила ему о Мойе, и впервые в жизни он подумал о ней без сожаления. Теперь это были далекие воспоминания, стершиеся, словно полузабытая история.

– А что ты, Сора, делаешь, когда ты не в моей постели? И ты, Вана? И сколько вам лет, кстати?

– Я обучаю детей, – сказала первая. – Сколько мне лет? Да какая разница! Но если уж тебе так хочется это знать – двадцать семь!

– Я управляю синтезатором пищи, – сказала вторая. – Мне двадцать девять.

– И много времени у вас отнимает работа?