деревне Перелесино. Мимо нас по шоссе проезжали обозы полков, кухни, проходили раненые. Но все это делалось с удивительным спокойствием и в большом порядке.

23 октября. Положение наше очень невеселое. Красные, пользуясь удачным расположением железных дорог, поддерживают свои беспрерывно наступающие пехотные части отлично оборудованными и вооруженными бронированными поездами. Главное несчастье то, что у нас совершенно отсутствуют резервы, которыми можно было бы заменить уставшие полки. В пылу наступления усталость не замечалась, а теперь она сказывается, и все-таки как офицеры, так и солдаты держатся отлично, выказывая себя настоящими героями. Царское Село держали и теперь в блестящем порядке отступали какие-нибудь полторы тысячи. Я уверен, что со стороны красных на этом участке было сконцентрировано раз в десять больше.

24 октября. Деревня Новый Бугор. Сегодня поздно ночью мы опять отошли на новые позиции. Наш штаб переехал в деревню Новый Бугор. Это уже, так сказать, последний этап до Гатчины, которая всего лишь в 10–15 верстах. Сегодня на фронте довольно спокойно; красные, вероятно, собираются с новыми силами, но и мы не дремлем – в помощь к нам из-под Пскова и Гдова идет 1-я дивизия. Ее ждут не сегодня завтра. В связи с этим вырабатывается план нашего общего контрнаступления, венцом которого должно быть взятие Царского Села и Пулковских позиций, после чего дорога на Петроград будет открыта.

25 октября. Сегодня всю ночь шел сильный бой. Наше положение не совсем удовлетворительное, так как 3-я дивизия снова немного отошла. Однако мы все еще не падаем духом. Прибыла из-под Пскова и пошла на фронт 1-я дивизия. Ее поместили между нашей 2-й и 1-й (втиснули). Конечно, это немного облегчит наше положение. 5-я дивизия в бою с матросами, высадившимися у Петергофа, потеряла командира своего 1-го полка генерала барона Радена, бывшего моряка, героя защитника Пекина, получившего тогда орден Святого Георгия.

25 октября. Гатчина. Вчера, приблизительно в полночь, меня с полуэскадроном послали в Гатчину найти подходящие для нас всех квартиры. Штаб выступил позднее, часа в три утра. Была прелестная, теплая ночь, хотя довольно темная. Сколь неприятно вылезать из нагретой кровати, столь очаровательно было проезжать верхом, мелкой рысью, сквозь окружающее нас невозмутимо спокойное царство сна. Ехали все время по шоссе. Обогнали один из танков, который стоял и возился со своим мотором. Между прочим, мне передавали офицеры, служащие в танках, что, собственно говоря, машины, присланные нашими союзниками-англичанами, никуда не годятся: то к пулеметам нет подходящих обойм, то гусеницы очень поношены и часто рвутся и т. д. Часов около трех утра был в Гатчине.

27 октября. Сейчас получил известие, что противник взял Красное Село и что Ливенская 5-я дивизия немного отошла. Положение Гатчины становится довольно неприятным. На фронте сегодня спокойно, и я, воспользовавшись этим, проехал к брату, в штаб 1-й дивизии.

28 октября. На фронте идет сильный бой, особенно в 3-й и 5-й дивизиях. У нас сравнительно спокойно, хотя фронт в верстах восьми от штаба. Из разговоров начальника дивизии с начальником штаба можно заключить, что Гатчину хотят во что бы то ни стало держать, а с прибытием на наш фронт всей 1-й дивизии предполагается даже образовать ударную группу для контрнаступления.

29 октября. На фронте довольно спокойно, хотя сегодня слышна артиллерийская перестрелка, так как все это происходит в непосредственной близости от города.

30 октября. Ночью шел сильный бой и сейчас продолжается. Противник почти беспрестанно обстреливает наши позиции артиллерийским огнем; у него гораздо больше орудий, чем у нас. Вообще артиллерия у красных стоит на должной высоте, и в снарядах у них изобилие. Поговаривают, но пока еще под большим секретом, что Гатчину придется оставить. План о нашем контрнаступлении так, вероятно, и не придется привести в исполнение.

31 октября. Сейчас узнал, что нам из-под Гдова перебрасывается 4-я дивизия. Дивизия эта отличается своими дикими нравами, но, с другой стороны, и лихостью. В довершение ко всем неприятностям дня, получено сведение, что красными взята Луга, причем так неожиданно, что наши небольшие команды, находящиеся в городе, не успели вовремя уйти и были захвачены. Взятие противником Луги является для нас чрезвычайно неприятным фактом, и особенно если связать это с переброской почти всех наших сил на Гатчинский фронт. Таким образом, весь Гдовский уезд, а с развитием операции и железная дорога Нарва— Гдов, то есть, иначе говоря, наш тыл, может в самом ближайшем будущем попасть под удары противника. Как наше командование будет реагировать – трудно сказать, так как свободных резервов у нас уже больше нет: единственное, что можно сделать, – это снова снять какую-нибудь часть с нашего фронта и бросить ее навстречу противнику позади нас. Но, увы, это тот же «тришкин кафтан».

Вот что говорят мои записки. Была оставлена Гатчина. Наше отступление продолжалось. Но это не было отступление разбитой армии. Малая силами, но великая доблестью своих солдат и офицеров, измученная и голодная, Северо-Западная армия под давлением превосходящих сил противника и из опасения быть окруженной, возвращалась тем же путем на свои исходные позиции. Геройски защищая каждую пядь родной земли, она 15 ноября 1919 года снова переходила реку Лугу.

Итак, нам понадобилось всего лишь 11 дней, чтобы дойти до столицы России и видеть Св. Исакий, а большевикам – 25, чтобы заставить нас, не имевших ни резервов, ни тыла, измученных постоянными боями и переходами, отступить назад.

Г. Цельмин

Под Петроградом266

В Дудергофе мы простояли 14, 15 и 16 октября. Утром 16 октября мы получили сведение, что Гатчина взята, и нам был дан приказ идти в Красное, куда мы и прибыли в полдень. В Красном мы простояли всего лишь ночь и утром 17 октября отправились в Сергеево. Сергеево лежит всего в 13 верстах от Петрограда и в 8 верстах от Красного.

За время нашего пребывания Красное сильно обстреливали большевики. Должно быть, шпионы донесли им о нашем уходе, ибо, как только мы покинули Красное, большевики начали обстреливать дорогу, по которой мы двинулись. В 2 верстах от Красного мы наткнулись на врага. Он оказывал сильное сопротивление. Мы продвигались вперед чрезвычайно медленно и прибыли в Сергеево вечером, беспрерывно борясь с большевиками. У нас в этот день были довольно тяжелые потери, между прочим, пал подполковник Скудра. Вечером на помощь нам был послан броневик. Так как наступила ночь, мы остановились в Сергееве и окопались около дороги, ведущей из Петрограда в Ораниенбаум и Петергоф. Части раскинулись вправо и влево от места, где упомянутая дорога соединяется с дорогой, ведущей