О как! Проявились сразу же… Еще один пулемет. Был…

Последний из наших свалил – пора и мне. Остальные уже перебежали к соседнему зданию. Все пока просто – потому что за нас всерьез не взялись. Основная их цель – комплекс зданий министерства, а мы просто кусаем их. В спину. Больно, неприятно, но что поделать. Если они, например, выделят отряд человек пятьдесят – со снайперами, с пулеметчиками, с гранатометчиками, – то вечер для нас перестанет быть томным.

Очередное здание – закопченное, выгоревшее изнутри, изгаженное, покинутое людьми, наполненное едко пахнущим дымом. Темные, едва различимые силуэты прикрывают окна, двери – в общем, места возможного проникновения противника. Где-то дальше, в самом здании вяло перестреливаются – верх с низом, похоже, кто-то наверху таки уцелел. Сбоку, у стены, кого-то бинтуют – Чижик, птаха вольная…

– Что?

– Снайпер… Соседнее здание…

– Сняли?

– Нет…

– Где конкретно?

– Забыли спросить, б…

Вот и накаркал – прогулка и в самом деле перестает быть томной.

– Бесшумка?

– Нет. Из глубины комнаты откуда-то стреляет.

Старый прием… Если, кстати, снайпер за нас взялся – значит, круто мы им насолили, надо тактику менять.

– Здесь засесть можем?

– На кой?

– Толпой он нас отсюда не выпустит. Мне надо в одиночку с ним разобраться. В одиночку я пройду дальше, остальные – не пройдут.

– Добро… Опознание?

– Три-один-три. Рацию?

– Добро… Рацию возьми, мой позывной испокон веку – Бобер.

– Вороном назовусь…

Три-один-три, это схема выстрелов, сигнал, что впереди – все чисто, можно идти…

Лодки покачиваются на воде – иссиня-черные, низко сидящие на воде, да еще прикрытые сверху маскировочной сетью, они похожи на плавучие острова тины и тростника, которых вообще-то в море быть не может. В лодках замерли в ожидании приказа, сжимая в руках оружие, экипажи флотского спецназа. Командир специальной группы досадливо смотрит на часы – до рассвета остается не так уж и много времени, а ночь, желательно непроглядная, – лучший друг разведчика-диверсанта. По резиновым бортам с тихим плеском шлепают волны.

Станция спутниковой связи оживает, когда на часах без десяти минут три по местному времени. Через два часа ночь начнет отступать. Командир надевает наушники, спецназовцы начинают шевелиться, разминая затекшие от долгого неподвижного лежания мышцы.

…

– Вас понял, Нептун! Вторая волна десанта идет за нами, сигнал к общей атаке – «вспышка», код опознания «три-один». Конец связи.

Командир снимает наушники, оглядывает беспросветную чернь моря вокруг, щелкает пальцем по закрепленному у гортани микрофону, привлекая внимание остальных.

– Внимание, получен приказ атаковать. Основная задача – расчистить путь воздушному десанту, ликвидировать опасные для вертолетов цели. Командирам лодок доложить готовность!

– Четыре-один готов.

– Семь-один готов.

– Начинаем выдвижение штурмовым ордером, соблюдая максимальную скрытность. Снайперов на нос лодок, работаем тихо! Без команды не стрелять! Как поняли?

– Четыре-один принял.

– Семь-один принял.

– Начать движение!

Черные тени перестраиваются – теперь они идут широким фронтом, прикрывая друг друга, – направлением по-прежнему на тусклое, мерцающее на горизонте зарево…

– Ты что сделал, ишак! – Эмир Хатами был вне себя от ярости. – Ишак и сын ишака! Пшел вон отсюда, иди и таскай теперь сам. О, помогай мне Аллах, какие тупые ишаки…

Стоящий рядом британец в точно такой же, как у амира, полувоенной форме бесстрастно взглянул на секундомер.

– Вы отстаете от графика почти на два часа, амир, – бесстрастно сказал он, щелкнув ногтем по стеклу наручных часов. – Этот корабль вы уже должны были разгрузить.

Эмир дернулся как от удара, но сдержал свой гнев. С англизами ссориться нельзя – по крайней мере сейчас.

– Я не виноват, что эти ишаки сломали два крана, а русские разрушили третий!

– В таком случае направьте на погрузку часть ваших людей, занятых на охране периметра. Все равно русские порту не угрожают.

Амир ничего не ответил, в глазах темнело от ярости…

Амир Вакуб Хатами был зол. И не просто зол – он был в ярости, он не понимал, за что его сунули сюда, в это Аллахом проклятое место. Пока его братья добивают русистов в городе – он стоит здесь и обеспечивает разгрузку судов со снаряжением. И что он скажет, когда его спросят: чем ты занимался во время освобождения? Контейнеры грузил?

– Мои люди заняты своим делом, эфенди! Каждый! – Эмир наконец придумал достойный ответ.

Меньше чем в десяти метрах от них, на бетоне, прячась за составленными у самого края причальной стенки морскими контейнерами, распластались несколько темных теней…

Естественно, террористы не озаботились охраной порта от нападения с моря. Никак. Классические, патентованные сухопутные крысы – все патрули только защищают порт от атаки со стороны города, от нападения с моря… хоть бы одну лодку спустили на воду, патрулировать акваторию, право слово. Гранаты бы в воду кидали в качестве защиты от боевых пловцов – ума на это много не надо, дернул чеку да кинул. Сухопутчики…

– Расходимся. Я центр, Четвертый – левый фланг, Седьмой – правый фланг. Приоритетные цели – зенитные комплексы, расчеты любого группового оружия. Максимальная скрытность.

Лодки медленно и почти бесшумно плывут по маслянистой воде порта, едва слышно бурчат под звукоизолирующими кожухами моторы. Никто не обращает внимания, никто не смотрит на воду – все ожидают нападения с неба. После того как на них обрушился огненный дождь, после того как они массированным пуском «Стингеров» и «Блоупайпов» повредили-таки самолет кяфиров, – все ожидали нового нападения с неба. На море не смотрел никто…

Левая лодка отворачивает, скорость ее еще больше падает – два узла, не больше. Цель ее – стоящий у крайнего причала, странно выглядящий на фоне нефтеналивников контейнеровоз. Его разгружают – не портовыми кранами, два из них просто стоят без движения, а третий, словно срезанный гигантским ножом, лежит на треть на причальной стенке и на две трети – в воде. Правее, в той стороне, где была военная база, что-то горит и раздаются редкие выстрелы – кто-то еще уцелел, кто-то держит оборону. Контейнеровоз разгружают самым простым и примитивным способом – открывают стоящие на палубе контейнеры и по трапу тащат содержимое, передавая его по живой цепочке и загружая внизу в грузовики. Естественно, быстро так не разгрузишь. Лодка бесшумно скользит по воде, неотвратимо приближаясь к цели.