– Мне тошно на тебя смотреть! – заявил блондин Дидье.

– Бывает, – сочувственно ответил тот.

– Я тебе сейчас личико подправлю! – рявкнул блондин, выпятив челюсть.

– Эй, охолони! – вмешался я. – Не зли моего друга, пожалеешь.

– Иди к черту! – огрызнулся здоровяк.

Краем глаза я заметил, что его приятель топчется чуть поодаль.

– А знаешь, что мы в Ленинграде с такими, как ты, делаем?! – рявкнул блондин.

– То же, что и везде. – Дидье, не вынимая рук из карманов пиджака, невозмутимо откинулся на спинку стула. – Пока вас не остановят.

Ленинград… Русские. Я украдкой взглянул на приятеля: стройный, черная рубаха, потертые джинсы, растрепанные русые волосы, прозрачные зеленые глаза, улыбчивый рот. Парень был спокойнее, чем здоровяк у нашего стола, и это спокойствие делало его опасным противником. Посетители напряглись. Мне тоже стало не по себе. Парень взглянул на меня и добродушно улыбнулся.

– Ну-ка попробуй! – завопил блондин и стукнул себя кулаком в грудь.

Посетители поспешно освободили соседние столы. Блондин сдвинул мебель к стене и издевательски крикнул:

– Давай, малыш, не бойся!

Дидье неторопливо поднес к сигарете зажигалку.

– Эй ты, пидорас! – не унимался здоровяк. – Пидорас пархатый! Жидовская морда! Тьфу!

Официанты приготовились разнимать драку, но успокаивать разбушевавшегося русского не торопились – никому не хотелось получить в ухо.

– Ну, чего ты тянешь?! – орал блондин.

– Погоди, вот выкурю сигарету, там разберемся, – сказал Дидье.

«Этого еще не хватало», – подумал я.

Дидье с наслаждением затянулся, выпустил дым, аккуратно стряхнул столбик пепла в стеклянную пепельницу. В наступившей тишине приятель блондина подошел к нашему столику и вежливо осведомился:

– У вас свободно? С вашего разрешения, я присяду, пока ваш друг курит?

Я кивнул, откинулся на стуле, запустил правую руку за спину, поближе к ножам за поясом, и сказал:

– Конечно. В свободной стране все вольны поступать как хочется, Олег. Поэтому я здесь и живу.

– Спасибо, – ответил он, усаживаясь рядом. – Слушай, тебе не кажется, что это слишком заезженный стереотип: раз русский, значит обязательно Олег?

Я запоздало сообразил, что он прав, а правоту всегда приходится признать, даже если собираешься пырнуть собеседника ножом.

– Меня зовут Лин, – представился я. – Только я пока не уверен, что рад знакомству.

– И я тоже, – кивнул он. – Олег.

– Издеваешься? – спросил я, сжав рукоять ножа.

– Нет, что ты! – рассмеялся он. – Меня на самом деле зовут Олег. А твоему еврейскому голубку сейчас задницу надерут.

Дидье задумчиво разглядывал сигарету.

– Я б поставил на еврея, – сказал я.

– Серьезно?

– Я всегда ставлю на еврея.

– А сколько? – с интересом спросил мой новый знакомый.

– Сколько есть.

– А сколько есть?

– Три тысячи.

– Долларов?

– Рублей не держим, – улыбнулся я. – Мой друг уже почти докурил. Ну как, согласен?

– Заметано, – сказал он.

Мы обменялись рукопожатием, и я снова потянулся к ножу. Олег подозвал официанта. Дидье сделал еще одну затяжку. Официант по имени Саид встревоженно и недоуменно перевел взгляд с Олега на меня, а потом посмотрел на здоровяка, который нетерпеливо переминался у столов, сдвинутых к стене.

– Принеси холодного пива, – сказал Олег, – и тарелку картошки фри.

Саид ошарашенно заморгал и уставился на меня.

– Ничего страшного, я тоже не понимаю, что происходит, – сказал я.

– А, тогда я сейчас ваш заказ принесу, – облегченно выдохнул Саид и ушел, размахивая руками и крича на хинди: – Ничего страшного! Никто не понимает, что происходит.

Официанты расслабились и с любопытством следили, как Дидье докуривает сигарету.

– Надеюсь, твой друг победит, – сказал мне Олег. – Хоть это и маловероятно.

Дидье затушил сигарету в пепельнице.

– Ты надеешься, что мой друг победит? – переспросил я.

– Чертда, – сказал Олег по-русски.

– Что это значит?

– Черт, да! – повторил он по-английски.

– Ну-ну.

– Черт, да! – снова воскликнул он. – Я бы сам с радостью заплатил три штуки баксов за то, чтобы этого кретина хорошенько отлупили. Глядишь, мозги бы вправили. Только это не в моих правилах.

– Не в твоих правилах?

– Это ты его в первый раз видишь, а я с ним который месяц работаю. Достал он меня, сил нет, но подляну ему подстроить совесть не позволяет. Я на своей шкуре такие подляны испытал.

– Ну-ну.

– А если твой приятель победит, а я тебе проиграю, то никакого кармического долга.

Дидье медленно встал из-за стола.

– Олег, мы с тобой чуть позже продолжим разговор, – пообещал я.

Дидье аккуратно отряхнул пепел с черного бархатного пиджака, поправил ворот и, не вынимая рук из карманов, подошел к блондину.

Здоровяк, раскачиваясь из стороны в сторону, замахал громадными кулаками. На всякий случай я покрепче перехватил рукоять ножа: если Олег решит ввязаться, я его остановлю. Мой новый знакомый невозмутимо закинул руки за голову, поудобнее устроился на стуле и с интересом следил за происходящим.

Дидье, остановившись в полутора шагах от блондина, взвился в изящном балетном прыжке, раскинул руки, согнутыми коленями пнул здоровяка в грудь, а рукоятью пистолета стукнул по голове – и тут же отскочил и снова засунул руки в карманы. Ноги блондина подкосились, он беспомощно задергал руками, но мозг отключился, и здоровяк с размаху шмякнулся носом в пол.

Дидье отправился к стойке бара договариваться с официантами.

– Ты проиграл, Олег, – сказал я.

– Ничего себе, – протянул он. – Представляешь, этот болван в России типа чемпион по рукопашному бою.

– Твоего чемпиона только что балетным прыжком свалили. И отлично сделанным пистолетом. Так что плати.

– Без проблем, – ухмыльнулся он. – Мы, русские, знаем толк в отлично сделанных пистолетах. – Олег вытащил из кармана пухлую пачку денег, отсчитал три тысячи и сунул остальное в карман.

– Загадочный ты человек, – сказал я.

– Не загадочный, а безработный.

Джордж Скорпион нанял русских телохранителей, а теперь русские появились в «Леопольде». Вряд ли это было совпадением.