Помахали Софи, которая принялась обрадованно подпрыгивать на месте. А потом пристроились на противоположном конце зала и принялись делать заказ.

— Мне кажется, Софи развивается слишком быстро для своего возраста… — задумчиво обронила я, глядя на девчушку.

— Она маг, так и должно быть. Вы не хотите поделиться со мной подробностями вчерашней встречи? Кто это был и что он вам сказал, раз вы так расстроились?

Я покрутила в пальцах чайную ложечку, а потом взяла да и рассказала все Артуру. Надо же хоть кому-то доверять, почему бы не ему. Раз уж он и так теперь знает, что я попаданка, и дочь не моя, и мужа никакого нет и не было у Мариэллы.

Я убедилась, что нас укрывает звукопоглощающий щит и ни словечка не просочится наружу, а потом поведала обо всем, что произошло с Мариэллой, и о том, что я узнала вчера о смерти насильника.

— Даже так? Неожиданный исход, — протянул Артур. Но совершенно не удивился ни моему рассказу, ни новости о смерти. Его внимание привлек лишь способ убийства. Хотя я ведь вчера это уже сказала, как и про отрезанные части тела. — И что же вы думаете обо всем этом? Свяжетесь с отцом Маркуса Нобля?

— Даже и не подумаю. Зачем он нам? Пусть живет спокойно, нам не нужен ни он сам, ни его титул, ни его деньги.

— Уверены? Он один из богатейших людей королевства.

— Пофиг, — отмахнулась я все той же чайной ложечкой. — Если он вырастил такого отморозка, как Маркус, его на пушечный выстрел нельзя подпускать к приличным людям.

— Он вправе настоять, вытребовать опеку. Если дело дойдет до королевского разбирательства, то судьи встанут на его сторону, Мари. Так уж устроен этот мир.

— Вот как? Ну что ж… — Я задумалась. — Значит, поборемся, если дело дойдет до этого. Но Софи я ему не отдам, это исключено. Мариэлла поручила ее мне, я ее и выращу. Что же касается месье Нобля… Как его зовут, кстати?

— Лео́ндр Нобль, маркиз.

— Неплохой титул. Месье маркиза ждут неприятности, если он попытается меня обидеть. Я подумаю над этим, магистр. Хорошенечко подумаю. Если понадобится, ославлю семейство Нобль на все королевство.

— Вы рискнете публично рассказать о том, что случилось?

— Еще как рискну, но лишь в крайнем случае. А если и это не поможет… У Софи есть поклонник. Обращусь к нему.

— Это кто?

— А, большой такой, чернокожий, рогатый, клыкастый, желания выполняет за плату, — фыркнула я.

— Серьезно?! — округлил глаза ректор и откинулся на спинку стула.

— На войне как на войне, — пожала я плечами. — Я не такая, какой была тихая мышка Мариэлла Монкар.

— О да, — рассмеялся Гресс. — Вы не мышка. Вы хищная целеустремленная кошка. Независимая и самодостаточная. У вас есть план покорения мира.

— На том и стоим, — улыбнулась я. — А теперь, расскажите-ка мне, как у вас хватало совести подглядывать за мной через вашего питомца? Я все прочитала, и теперь понимаю многое из того, что меня смущало. Вам не стыдно?

И тут он покраснел. Клянусь. Взрослый мужчина, магистр, боевой маг, ректор и мой начальник покраснел, как мальчишка, которого поймали с поличным. А я едва удержалась, чтобы не сказать ему: «А-я-яй!».

Я ждала. Месье мучительно краснел и тоже молчал. Ну а что тут скажешь? Спалился.

Спасли его студенты, которые засобирались обратно в университет и подошли ко мне сообщить об этом и спросить о своих студенческих делах.

Вскоре и мы с Артуром отправились назад. В какой-то момент мне почудился внимательный взгляд в спину. Но когда я оглянулась, никого не увидела. Лишь спешащие по своим делам люди. Но, учитывая ситуации, и мою, и Артура, я решила не игнорировать этот факт. Я ведь теперь маг, у меня появилась какая-то новая фи́ча[1], чуйка там, особенности восприятия, раз уж я теперь вижу призраков…

— Магистр, кажется, за нами следят. Как полагаете, за мной или за вами?

— За обоими? — спросил он.

Мы переглянулись.

Тут я впереди увидела очередную компанию студентов, на этот раз четверокурсников. Недолго думая, я окликнула их:

— Ребята! — помахала им рукой, когда они оглянулись. — Вы в Усач?

— Маэстрина, магистр, — поприветствовали они.

А я с независимым видом, приветливо улыбаясь, догнала их, пристроилась рядом и завела беседу.

— Как погуляли? На каток ходили? Месье ректор, ну что же вы? Идемте скорее, мы ведь все равно уже возвращаемся. Хоть послушаем, что нового интересного в городе. Студенты наверняка уже везде были и все изучили, в отличие от нас, скучных.

Завязался разговор, как это обычно у нас случалось. Весело, интересно. Почему-то мы всегда или смеялись, или бурно дискутировали, если такие беседы случались.

Артуру Грессу я подмигнула, поймав его взгляд, и поманила рукой:

— Магистр, не повезете коляску? У меня страшно замерзли руки.

— Маэстрина, держите мои перчатки, — тут же вытащил из кармана и сунул мне в руки свои большие меховые перчатки один из парней. — Мне вообще жарко, как же это вы мерзнете?

— А у меня лапки! — покрутила я кистью руки в тонких кожаных перчатках, чем вызвала смех.

На территорию университета мы вернулись всей толпой, а потом еще недолго стояли неподалеку от входа и продолжали разговор, пока на нас не шикнул убирающий с территории снег уборщик. Мол, брысь отсюда, мешаете человеку работать и снег огромной лопатой сгребать.

Артур Гресс пребывал в задумчивости. Новостью смерть наследника рода Ноблей для него не была. Он сам принял в этом некое участие, что уж. Разумеется, никто этого не знает и никогда не узнает. Его связи позволили ему тогда остаться анонимным, но донести информацию о богатеньком молодом насильнике и убийце до… определенных людей. И он ни секунды не сомневался, что долго Маркусу не жить. Только вот не ожидал, что смерть его будет такой… говорящей. Ведь сначала тот пропал, об этом Артур еще успел тогда услышать. И думал, что Маркус Нобль так и сгинет в неизвестности, а его трупа никто не найдет.

Странно, что он пропустил, когда о страшной находке писали в газетах. Чем же был тогда занят, кроме своего пошатнувшегося и практически уничтоженного взрывом здоровья и припадков головных болей, когда даже моргать не можешь и мечтаешь умереть?

Мари подробностями не была шокирована, скорее озадачена. Впрочем, на ее месте удивились бы и все приличные дамы из высшего общества. Откуда им знать законы дна и преступного мира.

Насильнику отрезали гениталии. У убийц и воров тоже есть своя тайная гильдия и свой кодекс чести, хотя и непонятный другим.

Тому, кто влез в чужое дело и