Никто из них не видел человека, с которым она ехала. Слушаявыступления свидетелей, Стефания вдруг ощутила безмерную усталость. Нет, она несумеет доказать, что ни в чем не виновата. Даже Мейсон не спасет ее. О боже,неужели в тюрьму, ведь один из пострадавших при катастрофе умер… Как все этоужасно… Ее взгляд упал на осунувшееся за эти дни лицо дяди. Бедный дядя Макс!Он не пожалел денег, но что толку?

Мейсон, не спускавший глаз с девушки, понял ее состояние. Вперерыве он подошел к ней.

– Очнитесь, мисс Клэр, так нельзя. Вы выглядите так, чтодостаточно взглянуть на вас, чтобы убедиться в вашей виновности.

– Они не верят мне, мистер Мейсон, и у меня нет никакихдоказательств. Мне иногда кажется, что я схожу с ума. Этот человек, мистерГрили, я узнала его сразу, но никто не верит, что он украл машину…

– Послушайте, Стефания, – медленно начал Перри. – Я тоже недумаю, что он украл машину. – Девушка с ужасом взглянула на него. – Нет, нет, яверю, что вы говорите правду. Просто Грили не из тех, кто угоняет машины. Еслион пользовался автомобилем, то он делал это с разрешения Хоумена, и это значит,что Хоумен лжет, говоря, что машину украли. Хоумен послал Грили с каким-топоручением, и тот взял его машину с согласия и разрешения хозяина. Хоумен лжеттолько по одной причине: он хочет скрыть, что это было за поручение.

– Неужели он способен погубить меня ради этого?

– Не сомневаюсь. Кстати, насчет этих ключей, Стефания.Боюсь, нам придется отказаться от нашего плана. Лучше рассказать прямо, как оник вам попали. Обещаю, что все будет хорошо.

На губах Стефании появилась слабая улыбка.

– Да, – вдруг вспомнила она, – брат этого Хоумена был у менявчера. Он сказал, что не верит в то, что я украла машину. Он пригласил меняпокататься ночью на яхте его брата, но потом позвонил и сказал, что тотпочему-то отказался дать ему яхту. Все равно приятно, что не все считают меняворовкой. – Она сделала попытку рассмеяться, но на глазах ее были слезы.

Заседание возобновилось. Начал Хэнли, представительобвинения:

– Мною вызваны два свидетеля, ваша честь. Один здесь, другой– на пути сюда. Это крупный деятель кинопромышленности. Прошу разрешениявызвать первого свидетеля.

Судья Картрайт кивнул в знак согласия.

– Миссис Эдлер Грили, – громко объявил Хэнли.

Миссис Грили, одетая в черное, медленно прошла через залсуда и заняла свое место на скамье свидетелей.

Хэнли начал:

– Ваше имя Дафни Грили, не так ли? Вы вдова Эдлера Грили,биржевого маклера?

– Да.

– На прошлой неделе, в пятницу, вы были вызваны лейтенантомТрэггом в отель «Гейтвью», где вам было предложено опознать убитого человека?

– Да, – чуть слышно произнесла она.

– Это был ваш муж?

– Да.

– Теперь, миссис Грили, будьте добры припомнить, что произошло19-го числа этого месяца в среду. Вы помните этот день?

– Да. Это была… была годовщина нашей свадьбы.

– Что делал ваш супруг в этот день?

– Мы решили провести этот день дома, вдвоем. Эдлер сказал,что вообще не пойдет в контору. Накануне он предупредил секретаря, что его весьдень на работе не будет. Однако получилось так, как всегда бывает у деловыхлюдей. 18-го числа ему пришлось срочно отправиться в Сан-Франциско. Он заехалдомой, взял чемодан и отправился в аэропорт.

– Как он был одет?

– Как обычно люди одеваются в дорогу. На нем был серыйкостюм и пальто.

– Взял ли он с собой смокинг?

– Не знаю. Он сам укладывал чемодан. Впрочем, не думаю.

– Ваш муж уехал на своей машине?

– Да. Обычно он оставляет ее в аэропорту. У меня есть своя.

– Он звонил вам из Сан-Франциско?

– Да. Эдлер просил меня посмотреть кое-какие бумаги настоле.

– Когда он вернулся?

– В четверг, рано утром.

– Вы сказали, что он звонил вам?

– Да.

– Когда?

– Приблизительно часа в четыре.

– Почему вы думаете, что он звонил из Сан-Франциско?

– Потому что я звонила ему туда по номеру, который он мнеоставил, и передала ему то, о чем он меня просил. Я просмотрела бумаги ипозвонила ему в Сан-Франциско. Это было около четверти шестого.

– Вы не запомнили номера телефона?

– Нет, к сожалению.

– Этот разговор, несомненно, зарегистрирован в вашей книгесчетов за телефон?

– Конечно.

– Вы уверены, что с вами разговаривал ваш супруг?

Она слегка улыбнулась:

– Абсолютно уверена.

– Когда он вернулся домой?

– Я же сказала – рано утром. Он разбудил меня, когда вошел,но я не посмотрела на часы. По-видимому, он вылетел из Сан-Францискодесятичасовым вечерним самолетом.

– Вы не заметили ничего странного в его поведении?

– Нет.

– От него не пахло вином?

– Нет.

– Он не был одет в смокинг, когда вернулся домой?

– Конечно, нет.

– Ваша очередь, Мейсон, – сказал Хэнли.

– Не имело ли дело, по которому ваш муж был так спешновызван в Сан-Франциско, какого-либо отношения к мистеру Хоумену?

– Не знаю. Он сказал только, что дело очень важное исрочное.

– Это все, – сказал Мейсон.

Хэнли взглянул на часы.

– Ваша честь, мой следующий свидетель…

В этот момент в зале появился Хоумен, привлекший к своейособе всеобщее внимание. Его немедленно пригласили на место для свидетелей,причем судья Картрайт не преминул бросить на него укоризненный взгляд. Помнению судьи, даже знаменитые продюсеры должны являться в суд без опозданий. УХоумена был вид человека, которого только что оторвали от весьма важного дела икоторый находится далеко не в благодушном настроении. На вопросы он отвечалрезко, с еле скрываемым раздражением.

Мейсон обратился к нему:

– Мистер Хоумен, вы владелец автомобиля марки «Бьюик» заномером 87243, не так ли?

– Совершенно верно.

– Где находилась ваша машина вечером девятнадцатого сегомесяца?