Когда Отулисса прочла об этих поразительных волчьих способностях, она пришла в такой восторг, что даже немного позавидовала страховолкам. Как жаль, что совы почти полностью лишены обоняния! Им бы очень пригодилось умение издалека чуять опасность или получать сведения о новых открытиях!

Отулисса тихонько закурлыкала, представив себе огромную библиотеку, полную книг, страницы которых испещрены не буквами, а запахами.

«Пахучие книги, это было бы здорово! И вообще, почему при чтении должно быть задействовано только зрение? Как удобно было бы читать не только глазами, но и клювами — или как там называются эти смешные отростки на мордах у зверей?»

Но стоило Отулиссе вспомнить библиотеку Великого Древа, как ее веселье будто крылом сняло. Сейчас она отдала бы все на свете, лишь бы снова очутиться на своем родном острове, а не торчать в этом Глауксом забытом месте. Она вздохнула.

— Простите за любопытство, но вы горюете или радуетесь, мадам? — вежливо спросила масковая сипуха, опускаясь на каменный выступ рядом с Отулиссой.

«Типичный кузнец!» — мгновенно догадалась Отулисса.

Незнакомая сова вся пропахла сажей, а когти у нее были кривые и черные от работы с раскаленным металлом, клещами и молотами.

— Ни то, ни другое, — отрезала Отулисса. — Я просто устала.

— Вы здесь впервые? — осведомилась сипуха. Отулисса прищурила глаза, полуприкрыв их веками. Она знала, что это невежливо, но ее вдруг охватили подозрения. Она слышала, что в краю Далеко-Далеко не принято задавать вопросов, к тому же она вовсе не собиралась докладывать первому встречному о том, откуда и зачем она прилетела.

— Позвольте представиться. Меня зовут Гвиндор.

На этот раз Отулисса вытаращила глаза и заморгала.

«Но здесь же у птиц не бывает имен!»

— Мне казалось, в вашем краю имена не приняты, — настороженно проговорила она.

— У кого не приняты, а у кого и наоборот, — философски ответил Гвиндор. — Могу я поинтересоваться вашим?

— Нет, не можете! — рявкнула Отулисса.

Кузнец внимательно взглянул на нее. Слишком внимательно, как показалось Отулиссе. Настолько внимательно, что ей захотелось посоветовать ему проглотить мышку и убраться прочь.

Она ненавидела, когда незнакомцы навязывали ей свое общество.

«Не всем же быть душой компании!»

Впрочем, нагрубить ему она всегда успеет. Может быть, этот Гвиндор будет ей чем-нибудь полезен?

— Видите ли, я разыскиваю клан Макдункана, — холодно, но вежливо сообщила Отулисса. — И буду очень признательна, если вы поможете мне в поисках.

— Ищете волков Макдункана? — дружелюбно переспросил Гвиндор. — Что ж, это славный клан, один из самых древних в этих краях. Несколько дней назад они охотились здесь, а потом, вроде бы, двинулись вверх, к реке Пеннволт. Так что поищите их там, голубушка.

— Благодарю вас, вы очень любезны. Позвольте задать вам еще один вопрос. Вы не могли бы указать мне, в какой стороне находится эта территория?

— О чем речь! Я с удовольствием составлю вам компанию.

— Что вы, это совершенно излишне! — запротестовала Отулисса. Она вовсе не хотела путешествовать в обществе назойливой масковой сипухи. Этот Гвиндор был грязен, как трубочист, и каждый раз, когда он открывал клюв и начинал говорить, с его перьев во все стороны летела сажа, припорашивая хорошенькие белые крапинки на оперении Отулиссы.

— Уверяю вас, это не доставит мне никакого беспокойства! Я как раз собирался лететь в ту сторону. Совсем недавно до меня дошли слухи о том, что один мой старый друг прибился к клану Макдункана…

— Вот как? — беспомощно пробормотала Отулисса. Она была совершенно сбита с толку. Что ей теперь делать? В конце концов, она была в свободной земле, где любая сова имела полное право лететь, куда ей вздумается.

Ладно, пусть летит, но разговаривать она с ним все равно не станет! Будет держаться холодно и сдержанно, без грубости, разумеется, но с молчаливым загадочным достоинством.

К сожалению, такая задача оказалась Отулиссе не по силам. Она просто физически не способна была молчать в присутствии потенциального собеседника.

Как только совы поднялись в воздух и взяли курс на территорию клана Макдункана, Отулисса раскрыла клюв и больше его не закрывала:

— Прошу вас, расскажите мне про обонятельные способности страховолков. Какие именно территории они помечают своими метками?

Но не успевал Гвиндор ответить на один вопрос, как Отулисса тут же задавала ему следующий:

— Как вы полагаете, они используют эти метки в оскорбительном или в осмотрительном смысле? А что вы думаете по поводу их кодекса чести? Как, по-вашему, может сочетаться столь высокий уровень развития с непрестанной агрессией? Почему они постоянно враждуют друг с другом? Кстати, у вас весьма странное произношение, я бы сказала, в нем есть…

— Картавость?

— Да-да, именно так. Заднеязычное произношение звуков.

— Это принесли сюда страховолки, а от них переняли все остальные, — пояснил Гвиндор. — Наш выговор так и называется — страховолчий.

— Вот как? Это очень правильно. Но я так же расслышала в вашей речи еще один небольшой акцент. Видите ли, лингвистика — это моя страсть. Я ее обожаю, это один из моих самых любимых предметов! Кстати, я свободно разговариваю на кракиш. Вы не могли бы научить меня вашему диалекту?

«Глаукс Милосердный, за что мне такие муки? — подумал несчастный Гвиндор. — Она когда-нибудь замолчит или нет?»

— Оказывается, быть «мертвой» не так уж плохо, — думала Нира, летя над Серебристой Мглой. Одному Глауксу известно, откуда пошли слухи о ее смерти, однако они сослужили ей хорошую службу.

Нира помнила, что ее возлюбленного Клудда однажды тоже считали погибшим, и это позволило ему втайне ото всех собрать огромное войско. Нира собиралась последовать примеру погибшего мужа. Она давно уже вынашивала планы — великие планы. И именно в Серебристой Мгле решила начать их осуществление.

Она знала, что не сможет долго притворяться мертвой. Она прилетела сюда, чтобы убить. В этом заключался первый этап ее плана. Именно поэтому Нира летела на стук молота, доносившегося из лесной кузницы.

Ее первой жертвой должен был стать одинокий кузнец из Серебристой Мглы. Эта глупая тварь когда-то отказалась ковать боевые когти для Клудда и тем самым давно уже заслужила смерть.

Покончив с упрямой полярной совой, Нира собиралась использовать ее облик. Она выгребет сажу и копоть из кузницы и как следует вымажет себе перья, особенно лицевые. Потом возьмет корзинку с инструментами и полетит в Далеко-Далеко.