внутри забора, кинулся на пост охраны. Они уже были на связи с минбезом, и я отобрал работающую трубку.

Того, что происходило сейчас на поляне, нельзя было допустить. Если сила бронов зависит от количества поклоняющихся им верующих, то они будут обращать в свою религию всё больше людей. До сих пор молитвы и подношения просто не достигали господина Умукха, но теперь… Даже на Земле хорошо если половина населения придерживается рациональных взглядов, да есть ещё сколько-то фанатично верующих в других богов. Но для неопределившихся живой, стоящий перед тобой, страшный бог, обладающий сверхчеловеческими способностями — это очень серьёзный аргумент. А уж на планетах расселения, где в большинстве случаев царят суеверия и язычество, броны заполучат вообще всех! Это нужно остановить немедленно, пока эта чума не расползлась по миру!

29 декабря

Анатоль Сержо, руководитель проекта

Официально проект закрыли из-за его опасности для жизни и здоровья подопытного. Муданжский император прибыл на Землю, перепожал сотню рук, поулыбался своей покорёженной рожей в камеру и выразил мне лично глубокую признательность за усилия по поддержанию его протеже в добром здравии. Оказалось, что, обставляя мою молельню, я один сработал за десятерых, потому что почитание придаёт богу тем больше сил, чем труднее даётся почитающему. Поначалу ещё бабка эта, уборщица, вкладывалась со своим вареньем, а потом уже только я, да и то под конец только сласти покупал, вот божество и ослабло.

Я, конечно, сделал морду кирпичом и изобразил, будто догадался до этой схемы и молился во избежание конфликтной ситуации в случае заболевания подопытного. А молчал об этом, потому что опасался массовой истерии, каковая и приключилась, когда все эти мракобесы кинулись распространять аутентичные тексты молитв. Минбез моё враньё сглотнул — да и не до того им было, эти ведь почитатели, вооружённые рабочими молитвами, кинулись молиться, а уж кто что просил… Хорошо хоть, бог музыки и медицины, а не чего похуже. Его братцу, который на Муданге помимо прочего числится богом войны и смерти, маршал вынес отдельную благодарность за то, что не обучил людей молиться себе, а только младшему брату. А то поимели бы мы…

Впрочем, поимели и так немало. Повезло тем хиппи, которые просили вдохновения на запись альбома или, скажем, непревзойдённых навыков игры на укулеле. Но ведь кто-то хотел галлюцинировать дополненную реальность без устройств и веществ, а кто-то — чтобы вместо языка у него выросло змеиное жало. Муданжцу пришлось вызвать подкрепление из своих и заставить их поститься и отжиматься до изнеможения под молитвы, чтобы божество вернуло всё как было. Тут и старший брат огрёб люлей — это ж надо было догадаться обывателям такой доступ открывать! Наш подопытный вообще только сидел в углу и выл, как тогда, когда я оговорился.

Однако это удалось разрулить. Бог огня потихоньку пожёг бумажки, а минбез потёр то, что успело просочиться в Сеть. К счастью, молитвы старший брат диктовал по-муданжски, а хиппи в лагере не очень-то правильно их записали, не говоря уже о том, чтобы правильно прочитать написанное. Поэтому стоило увести подопытного обратно на территорию заповедника, и бесноватые могли хоть обораться своих молитв, он их больше не слышал.

Я было облегчённо вздохнул — проекту крышка, могу идти на все четыре стороны в отпуск, минбез же не допустит мракобесов до тела, а без них тело долго не выживет… Но тут меня пригласили в головной офис ЗС.

Помимо меня там уже сидел и нервничал скептик Поэма, а спустя пару минут присоединились маршал Ваткин, муданжец и старший брат.

— Господа, — начал муданжец с хитрой улыбкой и каким-то турецким, что ли, акцентом. — У нас тут сложилась прямо-таки безвыходная ситуация. Я категорически против того, чтобы сила и здоровье Умукх-хона подвергались риску.

— А я, — вздохнул маршал, — категорически против того, чтобы превращать пол-Земли в секту муданжского божества.

— Но мы не можем прекратить исследования, — вставил скептик. — Если бы всё это стало известно до начала проекта, можно было его просто не анонсировать, но теперь он получил слишком большой общественный резонанс.

— Увы, — кивнул муданжец. — К нам уже хлынул поток желающих обучиться “правильным молитвам”. Мы, конечно, отказываем им во въезде, но, право же, не хотелось бы полностью изолироваться, а так таможенные служащие чудовищно перегружены.

Он произнёс всё это, укоризненно глядя на огненное божество, рассевшееся за столом в одних только бусах и юбке и совершенно не обеспокоенное этой укоризной.

— Господин Ирлик, — засопел скептик, — вы ведь знали, как устроен энергообмен у вашего брата. Почему же вы не предупредили с самого начала?

— И более того, — добавил муданжец, — сами предложили его на роль подопытного.

— Но это же было так весело! — оскалился бог. — Они все как ломанулись! Умукх, бедняжка, конечно, наисполнял всякой чуши, обижается на меня теперь. Но разве я мог упустить такую забаву?! — Он развёл руками и звонко расхохотался.

Муданжец обречённо вздохнул.

— Но позвольте, — первым обрёл дар речи скептик. — Как же это работает у вас на Муданге? Почему муданжцы не требуют с богов глупых вещей в обмен на свои пожертвования?

— Потому что обывателям известны только самые слабые молитвы, — пояснил муданжец. — Более сильными могут пользоваться только духовники, которые фильтруют запросы населения и решают, о чём просить, а о чём нет.

Он как будто хотел ещё что-то добавить, но передумал. А мне с трудом верится, что такая информация может успешно храниться в секрете — наверняка кроме духовников ещё кто-нибудь ею владеет, да муданжец говорить не хочет.

— Формулы поднесения, — наконец продолжил он, — вообще известны только Старейшинам.

— И твоей жене, — захихикал огненный бог.

Муданжец прожёг его взглядом.

— Она их не запомнила. Буду вам весьма признателен, если больше не станете учить её подобным вещам.

— То есть, — включился маршал, — можно обучить надёжного человека правильным молитвам, залудить ему храм там со всем антуражем, и пусть верующие ходят и ему рассказывают, чего хотят?

— Обучение духовника занимает долгое время, — скривился муданжец. — В стандартном случае двадцать лет.

— Ой, ну Байч-Харах, — махнул на него рукой бог. — Сам не разбираешься, а туда же! Двадцать лет — это со всеми примочками, с обращениями ко всем богам, формулами на все случаи жизни… Тут-то не потребуется подбирать специальную молитву на урожай хурмы, а другую на защиту стада от волков. Сообразим что-нибудь