Она застала ее возле раковины, девушка плескала в лицо холодной водой.

— Голова кружится… — прошептала она.

— Соберись! — Надежда схватила ее за локоть. — Пошли быстрее, он здесь.

От страха Катя скакнула вперед, как бодрый кузнечик.

— Да не беги ты, это подозрение вызывает!

До остановки дошли без происшествий, никто их не остановил и не окликнул. Уловив запах выхлопа из подъехавшего автобуса, Катя стала голубовато-зеленой, как брошенная униформа медсестры. Надежда вздохнула и подняла руку.

Остановился дядечка на стареньких «Жигулях». Катя слабым голосом дала водителю адрес.

— Чего это она у вас такая бледная? — поинтересовался он, когда Катя плюхнулась на заднее сиденье.

— А как думаете, из больницы здоровые, что ли, выходят? — сварливо ответила Надежда Николаевна. — Если у человека сотрясение мозга, он румяный, что ли?

— Что случилось-то, упала?

— Машиной сбило, — буркнула Надежда. — Ездите вы…

Дядечка обиделся и замолчал.

— Куда мы едем? — тихонько спросила Надежда.

— Домой.

— Слушай, у тебя есть к кому обратиться? — продолжала Надежда. — Родные, друзья… Все это очень опасно, нужно, чтобы кто-то с тобой рядом был…

— У меня родители далеко, — нехотя ответила Катя.

— А другие родственники?

— Есть одна тетка… — Катя помрачнела. — Тетя Тина… то ли мамина сестра двоюродная, то ли так — дальняя родня. Она вообще-то здесь живет, в Петербурге, но у нее с мамой сложные отношения были, так что не знаю, можно ли к ней обращаться.

Катя вспомнила раннее детство. Тогда тетя Тина довольно часто приезжала к ним, привозила девочке разные подарки. Тетя Тина тянулась к ней, но мама держалась настороженно, а как-то раз Катя застала ссору между ними. При ее появлении женщины замолчали, но тетя Тина почти сразу уехала и больше уже не появлялась в их доме. Катя еще долго вспоминала тетку, спрашивала маму, почему та не бывает у них, но мама отмахивалась от нее, отделывалась какими-то общими словами.

У детей память короткая, и примерно через полгода Катя перестала вспоминать тетю Тину.

— В общем, считайте, нет родственников, — подвела она итог своим размышлениям.

— А ты в общежитии живешь? — Надежда вспомнила, что девушка учится в «Мухе».

— Нет, квартиру снимаю… снимала…

— Так снимаешь или снимала? — удивилась Надежда. — Ну ладно, друзья, подруги, парень у тебя есть?

И тут она увидела, что Катя плачет.

— Ну что такое… — протянула Надежда, — ну что еще случилось?..

— Нет у меня подруг, — Катя шмыгнула носом, — теперь нет. И парня нет…

— Что, близкая подружка у тебя парня увела? — спросила Надежда.

— А как вы узнали?

— Ну, догадаться нетрудно, — Надежда пожала плечами, — дело житейское. Выброси их из головы, да и все.

— Если бы было так просто… — Катя поникла головой и, сама не зная почему, рассказала этой незнакомой женщине свою историю.

Она проучилась уже два года в художественном училище, когда подружка Кира, с которой они вместе снимали квартиру, неожиданно вышла замуж. Девушки подрабатывали на ежегодной выставке «Мир камня», торговали изделиями из полудрагоценных камней. Там Кира познакомилась с очень талантливым художником из Львова, у которого была своя мастерская, где он делал исключительные вещи.

За три вечера, что они провели вместе, художник сумел Кирку увлечь так, что она забыла все на свете, и когда он позвал ее с собой на Украину, она все бросила и улетела во Львов. Там, на месте, все оказалось не совсем так, как описывал художник: мастерская представляла собой крошечную тесную комнатку в подвале, а в квартире художника проживала его бывшая жена с новым мужем. Но постепенно все как-то устроилось, Кира была вполне довольна своей жизнью и не собиралась возвращаться.

Кате одной трудно было оплачивать квартиру, поэтому ей подыскали соседку. Вика приехала из того же города, что и Катя, поступала в музыкальное училище, но не поступила, устроилась куда-то на временную работу, а три вечера в неделю пела в ресторане.

С Катей они поладили — хоть Вика и была несколько шумной и норовила спихнуть на Катю уборку квартиры, Катя, от природы девушка неконфликтная, считала, что лучше лишний раз промолчать, чем раздувать на пустом месте ссору. Устраивало Катю и то, что Вика часто отсутствовала вечерами и теперь у нее появилась возможность встречаться с Шуриком.

В этом месте Катя тяжко вздохнула и провела пальцами по ресницам, чтобы удержать набежавшие слезы.

— Ну ладно, ладно. — Надежда погладила ее по худенькой руке. — Что же теперь так убиваться…

— Да я ничего… — Катя совсем по-детски шмыгнула носом. — Обидно просто. Что я им плохого сделала?

Пришел черед Надежды тяжко вздыхать. Досталось девчонке за последнее время. Мама далеко, парень бросил, да еще так подло, и поделиться не с кем. Если в академии узнают, начнут сплетничать и вообще затравят. Ух, у нас люди злые!

Далее выяснилось, что Катина история самая что ни на есть обычная, можно сказать, банальная. Шурик учился на курс старше, сначала они с Катей просто переглядывались при встречах, потом познакомились в компании, потом подружились.

Надежда хмыкнула: как-то все это несовременно, обычно молодые люди действуют гораздо быстрее. Но ей-то что до этого?

Шурик был, что называется, местным, жил в большой трехкомнатной квартире с папой-бизнесменом и мамой-домохозяйкой. Мама заочно невзлюбила Катю и сразу предупредила ее через Шурика, чтобы не раскатывала губу на трехкомнатную квартирку в центре; не для того, мол, они старались, чтобы единственный сын привел в дом какую-то приблудную девицу. Возможно, мама выразилась более вежливо, но смысл был именно такой.

— И твой Шурик тебе все это рассказал в подробностях? — прищурилась Надежда. — Ты, небось, его еще жалела?

— Так и есть. — Катя опустила глаза. — Надо было сразу же его выгнать. А я вот…

Дальше в истории не было ничего интересного. Как-то Шурик пришел пораньше и столкнулся с Викой. Поболтали немного, все втроем выпили чаю, потом Вика ушла. Однажды Катя заболела, и Шурик пришел ее навестить с апельсинами и сиропом от кашля. Вика была дома, она заверила Шурика, что с Катей все будет хорошо. Катя металась в жару и плохо помнила, когда Шурик ушел.

Потом Катя нашла очередной приработок — соседка вела кружок по рисованию в студии, что рядом с домом, и попросила Катю заменить ее на два месяца, чтобы съездить к больной матери в Белоруссию. Занятия были по средам и субботам, так что Катя пропускала в училище немного. Но все же она запустила занятия, так что была даже рада, что Шурик некоторое время не приходил по вечерам.