Парень первый оторвался и открыл глаза. Взгляд эльфийки переменился. Она получила то, что хотела и обрела выражение глубокого удовлетворения.

— Спасибо, Годвин, ты настоящий друг. — тихонько произнесла Биатриса. — Мне отпустить тебя?

— Угу… — промычал юноша.

Она медленно согнула колени и поставила его на траву. Отшагнув назад он освободился от плена нависающих грудей. Бывший гвардеец неуверенно взмахнул руками.

— Ну… Я пойду?

Женщина кивнула и поспешила напомнить:

— Если захочешь заходи. Мое древо крайнее с северо-востока. А дом третий снизу.

Парень кивнул в ответ и побрел спиной назад. Из вежливости он не убирал взгляд от новой знакомой, пока не начал скрываться за поворотом ствола.

После этой встречи мысли остались смешанные. Она точно помогла притупить боль от ссоры с Авилиной, хотя точно также Годвин мог поискать утешения у Фелисии. Да только соседка бросила его на поляне из страха перед новыми побоями. Хотя и пыталась по началу даже защищать.

Что до Беатрисы, её он почти не знал и точно не испытывал никаких чувств, кроме влечения, как к прекрасной представительнице противоположного пола. Похоже она решила подловить момент раскола в его отношениях и перетянуть одеяло на свою сторону. Что же, получилось у неё хорошо. Не смотря на настырные приставания, парень не испытывал к ней неприязни, как в случае с Эделиной.

Тут он понял, что если бы сестра Авилины вела себя также обходительно и терпеливо дожидалась удачного случая — тоже сумела бы добиться его расположения.

“А почему нет? Они ведь все здесь невероятно прекрасны. Почему я должен отказываться, если одна воротит носом, а другая согласна?» — размышлял Годвин, поднимаясь по спиральному проходу к Общинному Дому.

Часть 7

Годвин появился на платформе Общинного Дома босой, в невзрачных синих штанах и посеревшей от времени рубахе. По сравнению с собравшимися он выглядел не очень представительно, но его это не волновало. Два десятка эльфов сидели на скамьях, за длинным деревянным столом и громко болтали о чем-то на эльфийском. Среди них, было всего двое мужчин, а остальные все молодые девушки и зрелые женщины.

Старушки, именуемые мудрыми матерями, сейчас работали на кухне, расположившейся с краю помоста. Судя по всему, их не очень волновало происходящее, как и детей резвившихся на полянке. Юноша удивился этому — неужели на совете, не найдется места старшему поколению? Зачем было называть матерей мудрыми, а потом не пользоваться их мудростью?

Глаза юноши забегали по рядам светлых голов в поисках Авилины. Все эльфы были одеты почти одинаково, но он сразу признал её по длине волос и сидевшей сбоку Эделине. Повёрнутая к нему спиной девушка, оперлась щекой на ладонь.

Парень пошагал к столу, стараясь не выказывать внутренее волнение. На слух он ещё тяжело воспринимал эльфийскую речь и с трудом понимал, о чём идёт разговор. Или вернее было сказать спор, который поддерживали две неизвестные ему эльфийки. При виде приближающегося человека они резко замолчали и уставились на него. Годвин смутился, отвёл взгляд в сторону и побрёл к возлюбленной.

Он перелез через скамью и умостился рядом с Эделиной, так что теперь, весь эльфийский совет находилися по правую руку. Первым делом юноша переклонился и заглянул через сестрицу на Авилину. Эльфийка была погружена в свои мысли, но вдруг, заметила его, и быстро выровнялась, демонстрируя безупречную осанку.

— Ави, прошу, давай поговорим. — принялся упрашивать парень — Мне здесь никто не нужен, кроме...

И тут он заметил, что подле возлюбленной сидит еще и её мать Гильда. Присутствия этой женщины оказалось достаточно, чтобы Годвин поперхнулся словами. В один миг, ему стало так неловко, что захотелось раствориться в воздухе. Он умолк и даже отодвинулся от Эделины на почтительное расстояние.

Эльфийская братия негромко перешептывалась, в ожидани остальных членов общины. Юноша, тем временем, набирался смелости, чтобы вступить в разговор. Он понимал, что другого шанса, показать себя и разом решить все свои проблемы, может не представиться.

Парочка девушек, продолжила спор, но уже не так упорно. Парень смог уловить некоторую суть и, как оказалось, они обсуждали, чья очередь собирать ежевику, растущую за рекой. Ничего серьезного, просто мелкая неурядица.

Постепенно прибывали новые эльфийки, в том числе Беатриса, которая невзначай уселась слева от Годвина. Тот сделал вид, что не обратил внимания, да и вообще её не знает. Пришел также узкомордый мужчина с длинным, острым носом и двумя косичками по бокам от лица. Парень признал в нём эльфа по имени Вимарк, известного тем, что пежится с женой на балконе, у всех на виду. Он обошел длинный стол и умостился напротив Годвина.

Видок у него был добродушно-залихватский, как у старого товарища Герберта. Поэтому бывший гвардеец, подумал, что его можно пораспрашивать. Он наклонился вперёд и, глядя на Вимарка, заговорил на эльфийском:

— Какая... Причина... Собрание.

Мужчина удивленно подбросил брови, но после, сразу их опустил и раздраженно ответил на людском:

— А я откуда знаю, я только с пасеки пришёл.

Дальше он повернулся к центру стола и молвил очень громко:

— Э-э, а на кой ляд нас собрали средь белого дня?!

Другой эльф, неизвестный Годвину, обернулся к нему. Он улыбнулся и показал непристойный жест — ударил ладонью по сжатому кулаку.

— А-а! — тут же понял его посыл Вимарк.

Он перевёл взгляд обратно на человека и ответил ему тоже с улыбкой.

— Наши девочки опять будут жаловаться, что им не хватает крепкого мужского члена.

Сидящая сбоку от него Флоренса, скорчила гневную мордочку и влепила мужчине затрещину. Тот убрал голову и прикрылся рукой, не прекращая улыбаться. Юноша, пораженный услышанным, отвесил челюсть. Получается Эделина была права, что вопрос коснется и его.

“Неужели они будут обсуждать мою измену на собрании? Вот же позор...” — огорчился он.

Парень вновь посмотрел на непреклонную Авилину.

— Ави, чтобы ты не думала, и чтобы не случилось дальше, знай, что я люблю тебя и жажду быть только с тобой.

Девушка, тяжело вздохнула, но ничего не