— Княгиня? — император вопросительно взглянул на Кирану, расслаблено жующую яблоко, пока шли разбирательства.

Охотница согласно кивнула.

— Вы можете отказаться! — постарался мягко подтолкнуть девушку к нужному решению Пётр Алексеевич, но та уже пошла в сторону арены.

Кирана вышла на ту же арену, где вчера «знакомились» Ксандр с Махмудом. За ночь площадку успело припорошить снегом. Скинув обувь, Кирана с удовольствием зарылась ступнями в пушистую перину.

По краям площадки толпились аристократы, а внутри арены выстроились три лучника. В метрах пятнадцати от них охотница стояла и с закрытыми глазами ворошила снежок у себя под ногами.

Принцесса и император стояли с одной стороны, наблюдая за чистотой эксперимента. А вот принц Андрей, до того возмущенно уговаривавший Кирану отказаться от затеи, стоял рядом с Ксандром, Тэймэй, баронессой Белухиной и названным отцом Ксандра.

Остальные гости ещё только просыпались, ведь на дворе было раннее утро. Борис Сергеевич Подорожников, личный лекарь императорской семьи, был готов устранить любые ранения, если таковые вдруг произойдут. Глядя на сестру Михаила Комарина, Борис Сергеевич почему-то подумал, что у этой семьи настолько необычная судьба, что впору книги писать.

Кирана же расслабилась и отдалась во власть чувств, ощущений и холода. Она с закрытыми глазами чувствовала, как вокруг неё собралась толпа зверья, по недоразумению называвшаяся людьми. Любопытная, жаждущая крови и её поражения, низвержения с высокого пьедестала, на котором вдруг оказалась никому неизвестная девица.

Охотница раскинула руки и выровняла дыхание, слыша одновременно кровожадный гул всей толпы разом и биение сердца каждого по отдельности. Она чувствовала себя, словно дикий зверь, выставленный на потеху публике, упивавшейся своей властью.

— Княгиня, вы готовы? — прозвучали где-то вдалеке слова императора, который вместо того, чтобы поставить собственную дочь на место, предпочел пойти у неё на поводу и выставить сразу трёх лучников.

«Вам нужен зверь? Вы его получите!»

— Да.

«А» ещё витало в воздухе, когда охотница резко крутанулась на одной ноге в присяде и подняла пушистый снег в воздух. На следующем такте сердца она слилась с родной стихией и рассыпалась пургой, искрясь и сверкая мельчайшими снежинками в лучах рассветного солнца. А на третьем такте она пронеслась порывом вьюги между тремя лучниками, ещё не успевшими спустить тетиву. Сделать этого они уже и не смогут, ведь одним ножом она перерезала тетивы, а вторым обозначила порезы на шеях ни в чём не повинных бойцов.

Воплотилась она нос к носу с принцессой с окровавленным ножом в руке, чуть приподняв верхнюю губу и оскалившись. А затем сделала куртуазный реверанс и, не дожидаясь какой-либо реакции, отвернулась и пошла к своим.

Вся демонстрация заняла меньше двух секунд. Стояла звенящая тишина, нарушаемая лишь жидкими аплодисментами лишь одной особы.

— Княгиня, примите мои искренние извинения, — произнесла Мария Петровна Кречет в спину Киране, и той пришлось обернуться на полпути, чтобы следовать протоколу общения с правящим родом. — Я признаю собственную неправоту и хочу загладить вину. После ухода баронессы Светланы Подорожниковой у меня вакантно место личной фрейлины, и я хотела бы, чтобы его заняла столь неординарная и достойная личность, как вы!

Капкан, расставленный на неё, как на самую настоящую добычу, захлопнулся с оглушительным лязгом. Охотница прекрасно осознала, что отказать в такой ситуации означало бы плюнуть в лицо императорской семье, ну или засунуть извинения Её Императорского Высочества ей же в задницу.

И всё же она не могла заставить себя сказать «да». Не сейчас, когда её выставили на потеху публике.

— Ваше Императорское Высочество, считаю недоразумение улаженным и вынуждена отказаться от столь высокой чести из-за необходимости заниматься делами рода, — Кирана склонила голову и наблюдала, как меняется выражение лица принцессы и императора. Если Пётр Алексеевич лишь поджал губы в неудовольствии, то Мария Петровна не могла поверить, что ей отказали, причем на глазах у всех.

«Да пошли вы! — зло подумала охотница. — Как-нибудь выкрутимся!»

— А у нас за такое вызывали в круг чести, — послышался задумчивый голос Махмуда Кёпеклери, — и выходил оттуда лишь один. Не допороли кого-то в детстве, ох, не допороли, — последние слова он намеренно произнёс громче, и в морозном воздухе они звонкой пощёчиной ударили по и без того разгневанной принцессе. Вот только сделать Кёпеклери она ничего не могла. Здесь ей приходилось учитывать последствия.

Спасением протрубил охотничий рог, созывающих всех желающих на загонную охоту.

— Ты… — император мерил шагами покои, отведённые их семье в усадьбе Белухиных, и не находил слов. Нет, слова были, но воспитание не позволяло обложить собственную дочь нецензурной лексикой. Да что там, у него действительно руки чесались выпороть его всегда рассудительную дочь за устроенное представление. — Ты хоть понимаешь последствия собственного демарша?

— Я всё разыграла как по нотам! Она обязана была принять моё предложение! Императорским особам не отказывают! — Мария и так едва сдерживала гнев, а тут ещё и отец принялся за чтение морали.

— Ты часом княгиню с рабыней не перепутала? — чересчур спокойно поинтересовался Пётр Алексеевич. — Что она ещё обязана сделать?

«Засесть в своём Абрау и ходить беременной коровой ближайшие лет тридцать», — зло подумала принцесса, но вслух этого не произнесла.

— Ты вообще понимаешь, что своей выходкой по древним традициям практически объявила роду Виноградовых войну, при свидетелях расстреляв её в упор⁈ — император, наконец, дал волю своему гневу. От его рыка зазвенели стёкла в оконных рамах.

— Нет такого обычая, — неуверенно возразила Мария Петровна. Она бы знала о чём-то подобном. — Тем более, она сразу же метнула в меня нож! В меня! В принцессу! Почему ты это не берёшь во внимание?

— Я не беру во внимание? Я⁈ — вот теперь он разозлился по-настоящему. Повернув макр в перстне на одном из пальцев, император поставил дополнительный купол от прослушки к ранее активированному первому. — Слушай сюда, маленькая заносчивая дрянь! Выстрелив стрелой с нашим гербом, ты бросила вызов Виноградовым от лица Кречетов. Кирана своим ответным броском