Не успеешь!

Нога поскользнулась на гильзах, я потерял равновесие, а он сделал еще шаг назад, оказавшись в коридоре, вогнал патрон в барабан и защелкнул раму. Я восстановил равновесие, шаг… Он взвел курок…

Коридор залило светом и грохотом. Первая десятка бронебойных пуль из автомата сгорела золотыми брызгами на щите убийцы. От неожиданности он дернулся, я бросился в ноги, и разряд ветвистой молнии, вырвавшийся из дула револьвера, прошел выше, больно хлестнув синими дугами по спине.

Золотые брызги неожиданно погасли, щит сдох, но пули у Кастета не кончились. Убийца закричал от боли, когда свинцовые осы начали рвать его руку и левый бок. Мне бы остановиться и прицелиться! Боль заставила противника переключиться на Кастета и прикрыться длинным овальным щитом, до того, как пули размозжат голову. Вот тут я на полном ходу и врезался в его ноги. Щит прошелся по спине и правой руке, основательно проморозив кожу прежде чем развеяться, но Кастет все равно не смог возобновить стрельбу, боясь ранить меня.

Мой пистолет и руки неожиданно оказались прижаты к полу чужой задницей, и пока я пытался их вытащить, убийца дважды приложил меня рукоятью револьвера по затылку. Мир расцвел красками боли и поплыл. Прибил бы гад, если б не Кастет, что в лучших футбольных традициях зарядил ему босой ногой в голову. Чемпионский удар!

Мы с неизвестным разлетелись в разные стороны, а Кастет, неприлично поминая матушку незваного гостя, запрыгал на одной ноге.

Обувь! Обувь надо было одевать, а не штаны! Где пистолет?! Я приподнял голову, не в силах оторваться от пола в бешено качающемся мире.

ФН оказался под рукой противника, но он, после Кастета, испытывал затруднения похожие с моими, да еще и соображал туго. Вместо того, чтобы схватить оружие, поставил на него руку и попытался встать. Пистолет скользнул по полу, рука поехала за ним, и убийца попытался удержаться, невольно сжав оружие в руке, но не помогло, он грохнулся на пол. Застонав от боли, он попытался отшвырнуть, что мешало, но, наконец, понял, что попало в руку, и попытался сменить хват.

- Стреляй! – приказал я Кастету, пока указательный палец врага добирался до спускового крючка. Парень развернул дуло в нужную сторону и зажал спуск. Мерцание огня вновь осветило коридор. Две-три пули точно попали в грудь и живот, заставив выронить пистолет. Но Кастет, стоя на одной ноге, не сумел удержать равновесие. Очередь вильнула по стене к потолку, а стрелок оказался на спине, в тот момент, когда затвор сухо клацнул по раме.

ФН все так же близко лежал к противнику. Тот стонал, но помирать отказывался. В нем бурлила какая-то уж совсем дикая смесь магии. Там кровь сплеталась со смертью, болото с песком, мелькала молния и лед. У него были все шансы если не выжить, то, по крайней мере, пережить нас. Я плюнул на качку, рывком поднялся, врезался в стену, отскочил от нее и полетел на противника. Пистолет был рядом, но мы вцепились друг другу в глотки, как дворовые псы.

С ужасом я осознал, что в грубой силе проигрываю начисто. Убийца победно рыкнул и усилил хватку. В глазах поплыли круги. Не совсем соображая, я пустил его шею, вытянул руку и активировал квадратный щит из перстня. В коридоре было слишком узко, чтобы закрываться им, но это не первый раз, когда я использовал его не по прямому назначению. Материализовав его ребром к себе, я еще и наклонил углом, резко потянул. Острый угол проекции врезался в затылок убийцы, сорвав нижний платок. Полыхнула льдом защита, но не помогло, хватка на моей шее ослабла. Я развеял щит, подхватил пистолет и оттолкнулся от врага, но тот быстро пришел в себя, схватил меня за ногу. Я упал и снова выронил пистолет, а лодыжку обожгло болью. Эта скотина впилась в нее зубами!

Я треснул каблуком свободной ноги по наглой роже, да едва не вырвал шмат мяса из лодыжки. В глазах почернело, зрение на мгновение пропало полностью, но быстро вернулось с тремя вспышками пистолетного огня. Кастет подобрал ФН. Убийца снова прикрылся ледяным щитом, рванул в конец коридора и высадил окно плечом. Зазвенело стекло, газон глухо принял тяжелое тело.

Сил преследовать не было. Живы остались и то хорошо.

- А ну стоять! – рявкнул густой бас за окном.

Через мгновение дуплетом гахнул дробовик, сверкнул огонь, и незнакомый голос разочарованно протянул.

- Ушел гад!

А бас поинтересовался.

- Эй соседи, вы там живы?

Мы с Кастетом переглянулись. Кто это там такой заботливый?

- Кинь мне пистолет, - потребовал я.

Кастет бросил Фн. Я поймал и тут же сменил обойму. Спарроу, вернее… Как там его новая фамилия? А не важно. Кастет подобрал автомат и ускакал к себе перезаряжаться.

- Дункан!? – крикнула Эйли. – Ты живой?

- Да что ему станется! – гораздо тише успокоил ее голос Джеймса Флауэра.

- Живой! – крикнул я.

- Клинт?

- Он тоже.

- Молодой человек, вам помощь не нужна? – спросил тот же бас.

Выскочивший в коридор Кастет с перезаряженным автоматом прислонился к стенке и сполз на пол, аккуратно приподняв больную ногу.

- Я бы не отказался, - сказал он. – Голос мистера Шеридана. Он хороший человек.

- Не откажемся, - крикнул я, – минутку, открою.

Лодыжка горела огнем, пришлось принять болеутоляющее зелье и залить рану целебным. Надо будет у Гарри лечебное заклинание выпытать. С моей удачей лишним не будет.

Кое-как доковыляв до двери, я открыл.

Ба! Да тут целая делегация: Эйли с Финеллой, Джеймс, брат Козы и еще пара мужчин. Самый старший, большой и бородатый держал одной рукой двустволку, что при его габаритах выглядела игрушечной.

- Джентльмены, - поздоровался я, - леди.

Уже знакомый мне брат Эйли повернулся к сестре с ехидной улыбкой.

- Живой твой ненаглядный, зря истерила.

Эйли на словесный выпад ответила пинком в голень.

- Ай! Ну правда же, чего дерешься!?

В силу обстоятельств я не сумел оказать гостям достойный прием, даже чаю не предложил, благо девушки знали, что здесь где, и быстро заняли кухню, тогда как мужская часть соседей осела в гостиной. Отца Эйли звали Хал, старшего брата Маркусом, а с младшим, Гарфилдом, я уже был немного знаком. Вся троица оказались ветеринарами, и вызвались оказать первую помощь. Младший, с духом лошади, или боевого скакуна, как он говорил, усадил Кастета в кресло и с хрустом поставил на место пальцы травмированной ноги, после чего занялся бинтованием. Отец со старшим сыном уложили меня на диван задом, то есть лодыжкой кверху и устроили консилиум. Терзая прокушенную плоть и так, и эдак. Делали они это под видом промывания, для чего использовались остатки джина, что нашлись на кухне.

- Чувствуешь? – спросил отец, надавив на икру.