Как известно, историю пишут победители, однако в эпоху фиатных государственных валют победители определяют и глобальную финансовую систему. Правительство США позвало союзников в городок Бреттон-Вудс в штате Нью-Гэмпшир, чтобы обсудить новый уклад мировой коммерции. История не слишком милостиво отнеслась к авторам этой системы. Представителем Британии был не кто иной, как Джон Мейнард Кейнс, чья экономическая теория разбилась о рифы действительности в послевоенные годы. Представитель США, Гарри Декстер Уайт, впоследствии был изобличен как коммунист, много лет сотрудничавший с Советским Союзом[42]. В ходе Бреттон-Вудской конференции Уайт фактически навязал собравшимся свои планы, по сравнению с которыми даже идеи Кейнса выглядели относительно рациональными. США должны были стать центром глобальной финансовой системы, а доллар — резервной валютой для центробанков других стран, денежные единицы которых будут конвертироваться в доллары по фиксированному курсу, тогда как сам доллар будет конвертироваться в золото, тоже по фиксированному курсу. Чтобы ускорить создание этой системы, в США предполагалось перевести золотой запас из центробанков других государств.

В то время как американским гражданам по-прежнему запрещалось держать частный резерв золота, правительство США пообещало центробанкам других стран обменивать доллары на золото по твердому курсу, приоткрыв так называемое золотое окно. По сути, глобальная финансовая система все еще опиралась на золото, и если бы американское правительство не увеличивало долларовую массу так, что она в итоге превысила золотой запас, а другие страны не наращивали свою денежную массу, превышая запас долларов, такая система приблизилась бы к золотому стандарту XIX века. Увы, в действительности кросс-курсы были какими угодно, только не твердыми, и правительства вскоре позволили менять котировки, чтобы исправить «фундаментальное неравновесие»[43].

Для управления этой глобальной системой якобы твердых курсов и устранения возникающих перекосов Бреттон-Вудская конференция учредила Международный валютный фонд, который должен был координировать действия центробанков мира, тем самым обеспечивая стабильность обменных курсов и финансовых потоков. В сущности, Бреттон-Вудская система пыталась методом централизованного планирования добиться того, что международный золотой стандарт XIX века обеспечил спонтанно. При классическом золотом стандарте общей валютой было золото, в разном количестве представленное в денежных единицах любой страны, а потоки капитала и товаров свободно циркулировали между странами, самопроизвольно регулируясь безо всякой централизованной поддержки и указаний сверху и никогда не приводя к кризису платежного баланса, ведь любые партии денег или товаров пересекали границы по усмотрению своих владельцев и не могли вызвать макроэкономических проблем. Однако в рамках Бреттон-Вудской системы правительства действовали по указке экономистов кейнсианской школы, которые рассматривали вмешательство в налоговую и монетарную политику как важнейшую и естественную часть государственного управления.

Постоянный контроль финансовых потоков неизбежно приводит к колебанию курса национальных валют, что, в свою очередь, вызывает дисбаланс при обмене товарами и капиталами. Когда валюта страны обесценивается, ее товары становятся дешевле для иностранных покупателей, а значит, начинается отток товаров за границу, тогда как держатели национальной валюты начинают скупать валюту других государств, чтобы защитить сбережения от инфляции. Поскольку девальвация сопровождается искусственно заниженными процентными ставками, капитал уходит из страны туда, где инвестиции приносят больше выгоды, что еще сильнее обесценивает валюту. При этом государство с более твердой валютой всякий раз получает приток капитала, когда деньги соседей девальвируют, что обеспечивает дальнейший рост его валюты. Девальвация порождает лишь новые витки девальвации, тогда как подорожание валюты ведет к новому периоду роста. Такая динамика проблематична для обеих стран. При золотом стандарте подобных осложнений не возникало: стоимость любой валюты была постоянной, так как измерялась в золотом эквиваленте. Движение товаров и капитала не влияло на курсы валют.

Автоматические механизмы регулирования золотого стандарта всегда обеспечивали устойчивую шкалу для оценки экономических процессов, но плавающие курсы валют разбалансировали мировую экономику. Роль МВФ сводилась к попытке дирижировать всеми правительствами мира, чтобы установить иллюзорное равновесие и удержать обменные курсы в произвольном диапазоне заранее установленных значений вопреки движению товаров и капиталов, которое постоянно меняет эти показатели. Однако без стабильной меры стоимости эта миссия была столь же безнадежна, как попытка построить дом с измерительной лентой, длина которой меняется при каждом очередном использовании.

Помимо учреждения Всемирного банка и МВФ в рамках Бреттон-Вудской конференции, США и союзники намеревались создать еще одну международную финансовую структуру, которая специализировалась бы на управлении торговой политикой. Первая попытка учредить Всемирную торговую организацию не увенчалась успехом, поскольку Конгресс США отказался ратифицировать договор, однако взамен было заключено Генеральное соглашение по тарифам и торговле (ГАТТ), вступившее в силу в 1948 году. ГАТТ должно было помочь Международному валютному фонду в его невыполнимой миссии — балансировать бюджеты и торговлю для обеспечения финансовой стабильности, то есть заниматься централизованным планированием мировой торговли, а также фискальной и монетарной политики, как будто их можно удержать в равновесии приказом свыше.