– Что с тобой делать-то? – громко крикнул я, и тут же услышал голос эмиссара.

– Найди и порази его сердце, идиот! – воскликнул он и замолк.

– Можно подумать, что у него оно есть, – буркнул я и увернулся еще от пары комков слизи.

Теперь активировать второе зрение было очень просто, но я почувствовал легкое жжение в груди. Новая татуировка дает о себе знать. Она теперь постоянно зудеть будет?

Темный образ Чернослива заискрился тысячами тусклых точек. Ну и тело у него. Как такового его нет. Просто облако пыли. В некоторых местах есть яркие вспышки – это, наверное, плетуны. И где у него сердце? Обманул меня голос сновидения? Такое вообще бывает? Нет, не слышал. Чернослив чист. У него нет уязвимых мест, а рубить его я тут до ишачьей пасхи буду. И тут до меня дошло. Этот монстр всего лишь порождение лужи, а значит, он не более чем палец на руке. Как гриб, который всего лишь является отростком мицелия. Копать надо глубже – в самой жиже. Я посмотрел на самое дно бассейна и увидел огромную сливную дырку, откуда и поступала вся эта дрянь. Вот и ответ на мой вопрос. Придется запачкаться по самое не балуйся. Даже не знаю, что меня там может ожидать. Переключать зрение нельзя, иначе я просто ничего не увижу в этой жиже. Вперед!

Я с криком рванулся вперед, проскочил прямо под телом паука и, не раздумывая, нырнул прямо в сливную дыру бассейна. Темная масса симбионтов пыталась меня сдержать, но я выставил катану вперед, и это помогло мне пробиться через это сопротивление. Я спускался все глубже, совсем забыв, что не умею плавать. Страха не было, а вот какой-то дикий задор, наоборот, присутствовал. Дна я не видел, но зато скоро появилось «сердце», хотя его так называть было нельзя. Просто очень плотный и активный сгусток порченцев, которые за каким-то хреном собрались в кучу. Может, им так размножаться удобнее? Я был уже совсем рядом с этим скоплением. Катана светилась так, что слепила даже мой измененный взор. И тут я почувствовал резкие холод и дрожь. Они исходили от сердца жижи. Порченцы не умели разговаривать, но хорошо передавали свои эмоции. На мгновение я распознал дикий страх, а затем пылающее лезвие вошло в самый центр сгустка. Золотые нити сорвались с клинка и начали складываться в причудливые узоры. Я завис в дрожащем желе, наблюдая эту прекрасную картину, а затем меня с неимоверной силой вышвырнуло наружу. Я вылетел из сливной дырки и чуть не пробил потолок – хорошо, что успел вовремя перегруппироваться и встал ногами на дощатое покрытие. В реале я бы уже грохнулся, но тут нет. Это сон, и можно еще не такие штуки выделывать. Черная жижа начала стекаться в бассейн и уходить в дыру. Я же пошел прямо по потолку, вверх ногами, к тому, что осталось от Лилианы. Ну и скукожило ее, конечно. Теперь она размером с небольшую дыньку.

Какой интересный защитный слой. Внешне казалось, что это просто необычный фрукт, висящий на ветке, но теперь стало отчетливо видно, что внутри этой странной штуки лежит свернувшись калачиком белая ведьма. На ее раскрытой ладони горел неизвестный мне символ. Его свет отражался от стен защитной капсулы. Я еще раз поглядел на убывающую жижу, дабы убедиться, что господин Чернослив не вылезет еще раз. Не люблю боссов с несколькими фазами. Убили так убили, что называется. Лежи и не дергайся.

– Тук-тук, дамочка, откройте! – громко сказал я, присаживаясь на корточки. Да, сидеть так на потолке было не очень прикольно, потому что длинные волосы спадали вниз. В принципе, я могу попробовать перевернуть пространство сна, но тогда остатки жижи выльются и затопят нас. Потерплю. Конечно, Лилиана меня не слышала. Я прикоснулся к защитному полю, и тут же обжегся. Валькнут отозвался еще раз. Наверное, в последний. Я ведь и не считал толком. Да, сильную штуку сотворила эта девица, как же до нее теперь достучаться? А, может быть, просто оставить ее так? Пусть поваляется в коме, потом проснется, поймет что порченцов больше нет и вернется к нам. Или попробовать вскрыть этот саркофаг?

– Решать только тебе, – шепнул Рагни.

– Не приведет ли моя попытка спасения к гибели Лилианы? – спросил я, – вдруг у нее какая-то связь с этой штукой?

– Все может быть. Мне откуда знать? Я таких защит не встречал, но если она смогла замедлить порченцев, это говорит о многом.

– Да. И откуда у Лилианы такие познания в оккультизме? Что это за символ? Мне кажется, я видел нечто подобное в дневнике Анники.

– И что ты будешь делать? – Рагни резко выскочил из меня и начал ходить кругами прямо по потолку.

– Порой, если ты не знаешь что делать, то лучше оставить все как есть. Симбионт поражен. Плетуны сожрут его за несколько часов, может быть, за день. Лилиана вернется к нам.

– А как ведьма узнает об этом? Ну, что опасность миновала?

– Ей скажет об этом Еххи, – предположил я, – пусть с этими знаками разбираются те, кто хоть что-то о них знает. Моя работа здесь окончена.

– Верное решение, – согласился со мной волк, – а ты умнеешь прямо на глазах. Мудреешь?

– Нет, просто не тороплюсь как раньше. Поспешишь – херню совершишь. Все вокруг слишком быстро меняется, моя прошлая безалаберность может привести к плачевному исходу.

– Хорошо, – волк остановился, – куда дальше? Начнем зачищать всех по списку?

– Давай для начала вернемся в мой сон, – ответил я и взмахнул рукой. Часть кафельной стены отошла в сторону, обнажая светящийся синий портал. За ним отчетливо были видны руины моего замка. Мы с Рагни в последний раз посмотрели в сливную дырку, а затем нырнули в стенной проем.

Какое знакомое место. На этот раз получился забавный казус. Часть прошлого сна наложилась на руины, поэтому среди каменных валунов бродили отупевшие спрайты. Один даже пытался продать другому кусок глины, объясняя что это на самом деле арбуз. Выходит, что персонажи сна до сих пор считают, что пребывают в супермаркете? Вот идиоты. И только я был единственным кто видел изнанку мира.

– Молодой человек, – обратился я к спрайту, который уже был готов отдать за кусок глины пачку денег, – погодите-ка, разве вы не видите, что покупаете дерьмо? Вернее глину.

Юноша с удивлением посмотрел на меня, потом на товар. Его лицо побагровело, и он, убрав деньги в карман джинс, сжал кулаки.

– Вы что себе позволяете? – возмутился он, – я просто хотел купить арбуз!

– Это глина.

– Это арбуз! – заорал как потерпевший продавец, – причем это «Дэнсукэ»! Черный! Он стоит пять тысяч долларов!

– Охренеть. Ну и общество потребления вы тут построили! – теперь пришел мой черед возмущаться, – один момент!

Юноша уже замахнулся на меня кулаком, но я быстро перехватил его руку, а затем нырнул прямо внутрь парня. Не люблю такие фокусы, но мне и правда интересно, что тут происходит. Сон сломан, надо рассмотреть ситуацию со всех сторон. Мое зрение тут же изменилось, и я увидел мир глазами спрайта. Ха! А ведь он прав. Я снова оказался в супермаркете, только вот он был частично разрушен, но это не мешало спрайтам шляться по нему и торговать. Продавец от удивления выронил дорогущий арбуз, и тот разлетелся на куски. Я поднял один с пола и надкусил. Ну обычный, даже чересчур водянистый вкус. За что такие бабки платить? Только за черный цвет шкурки?