Слишком холодный голос. Слова, которые я так не хотел слышать.

– Твоя душа стала грязна в тот момент, когда ты убил инквизитора. И это не последний погибший от твоей руки, поверь.

Внутри словно взорвался огненный шар. Я бросил поводья, вмиг оказываясь рядом с ведьмой, и схватил ее за грудки. Она лишь холодно взглянула на меня, не сопротивляясь, поддаваясь тому, что я чуть поднимаю ее в воздух.

Моя злость столкнулась с ее холодом. Руки дрожали от желания уничтожить ее, растерзать прямо здесь.

Это не последний погибший от твоей руки.

Ее голос эхом разнесся в моей голове, и руки дрогнули в последний раз. Я резко отпустил ее, разворачиваясь и уходя прочь. Даже слова не требовались для того, чтобы знать – Алден прочитала все мои мысли в том взгляде, в яростной хватке, в моих скрипящих зубах и пылающих алых глазах.

Я не стану зверем. Я не стану таким же, как она!

– Остановись!

Я слышал, как она идет за мной. Цоканье копыт лошадей, которых она вела.

– Не приближайся ко мне! Убирайся прочь! – рыкнул я, не поворачиваясь.

В то же мгновение цепкие пальцы схватили меня за плечо и развернули. Казалось, мои эмоции заразили и ведьму.

– Дурак! Что тебе это даст? Хочешь умереть от руки своих «братьев»?! – Она умышленно с презрением процедила это слово. – Или хочешь вновь наслаждаться пытками у ведьм, только уже без второго шанса?

Я упрямо смотрел ей в глаза. Это была настоящая битва, только сражались мы взглядами.

– Уж лучше умереть, чем связаться с ведьмами, – прошипел я.

В ее глазах блестела злость. Но где-то за ней, в самой глубине, я все же смог различить едва заметный страх.

Алден тоже боялась смерти? Боялась, что, если уйду сейчас, у нее не останется шансов?

– Я не говорила, что ты обязан остаться со мной. Если так хочешь, можешь и умереть! – выкрикнула она, и злость в ее взгляде начала увядать.

Она крепче сжала руку на моем плече, опуская голову, и почти прошептала:

– Помоги мне…

Резкая перемена ее масок сбила с толку. Пара вздохов потребовалась, чтобы унять бушующее в груди пламя и заставить себя понять смысл ее слов.

Так ты боишься, Алден? Боишься за себя. Хочешь спасти свою шкуру. Моими руками.

Так же, как и я.

– Мы разойдемся после убийства Мерулы, – скрывая взгляд за челкой, хрипло произнес я.

– Да, – тоже отводя глаза, ответила она.

Сбросив руку девушки с плеча, я подошел к своему коню и запрыгнул на него.

Нужно было ехать. Как бы ни бурлили эмоции, как бы ни был зол – меня учили не терять голову. Даже рядом с ведьмами.

Мы ехали уже несколько лейтов, и город давно остался позади. Высоко в небе сияла луна, вокруг была тишина – лишь тихий стук копыт лошадей по рыхлой земле очередных полей. Я почти не чувствовал усталости – видимо, помогала ведьмовская магия. Но от этого на душе лучше не становилось. Кровоточащими ранами в памяти жил наш разговор, не давая покоя.

Почему это все происходит именно со мной?

Потому что я инквизитор, который так нелепо попался в лапы судьбы.

Почему я вынужден связаться с ведьмой?

Чтобы выжить, к сожалению.

С какой стати она готова отпустить меня после всего этого на все четыре стороны?

А вот тут ответ найти сложнее. То ли она нагло лжет, то ли я ей действительно не нужен. Но это решение глупое по определению. Раз я – то самое оружие, за которым так охотились ведьмы, зачем ей отказываться от силы? Скорее она просто надеется, что мне не хватит смелости сражаться в одиночку с инквизиторами и я прибегу к ней, как послушный пес. Стану пресмыкаться, лишь бы получить защиту.

Не дождется. Мое решение по-прежнему было твердо – лучше уж я умру, чем буду с ведьмами.

Только отчего же я прямо сейчас не пойду на верную смерть, раз такой принципиальный? Я отогнал предательскую мысль и сжал поводья, бросая взгляд на девушку.

Она тоже была погружена в мысли. Внешне выглядела равнодушно, но глаза выдавали – Алден растеряна и, скорее всего, тоже до конца не знала, как поступить. Возможно, убить Мерулу – неправильное решение, но девушка цеплялась за него, как утопающий за соломинку. Даже побег в другую страну не принесет нам спокойной жизни – ведьмы на то и ведьмы, где бы они ни жили и на каком языке бы ни говорили. Других вариантов не было, а этот хоть и казался самым безумным, но был единственным шансом на наше спасение.

Интересно, действительно ли она хочет вытащить Ивори? Воспоминания о девушке появились неожиданно, и на душе сразу стало погано. Она осталась там, в этом замке. С Мерулой. Которая наверняка прямо сейчас продолжает пытать ее. Если, конечно, девушка еще не сломалась…

Я вновь посмотрел на Алден. Насколько важна для нее Ивори? Или это все лишь прикрытие, чтобы получить власть, которую она желает? Не стечение обстоятельств? И она не жертва, загнанная в угол, а хитроумный манипулятор?

Но почему-то казалось, что это не так и она пребывает в таком же состоянии, как и я. Наблюдая за девушкой, я видел все больше обреченности в ее взгляде.

И вдруг в переплетении мыслей появилась безумная идея. Я немного вошел к ней в доверие. Ведь я могу… Просто оглушить ее. Схватить, доставить инквизиторам – доказать, что я не подчинен, и вернуть свою жизнь!

От этой догадки по телу побежали мурашки, и рука сама скользнула к кинжалу, прикрепленному к поясу. На глаза словно налетел туман, затмевающий сознание, а кровь в жилах забурлила.

Вся та боль, что она мне причинила…

Мне нужно лишь взять кинжал…

Прикосновение к холодному металлу на мгновение отрезвило, снимая наваждение. Вновь в легкие пробился свежий ветер, сверкнули на небе звезды. И я заморгал, отчаянно отгоняя непонятное чувство.

Нет. Я не могу этого сделать. Не знаю почему… Но не стану. Мы заключили договор, и пока она не давала мне серьезных поводов для предательства. Несмотря на то что она заслужила это своими поступками в подземелье. Но это было до.

Я выдохнул, вновь переводя взгляд на дорогу. Алден не заметила моего маленького помутнения рассудка – и я был этому рад.

Мы доехали до города ближе к рассвету. В этот раз нам повезло – мы сняли две комнаты и наконец провели какое-то время без общества друг друга. Усталость валила с ног, и, когда я упал в кровать, последнее, что смог сделать, – это укрыть себя одеялом.

На следующий день я снова не мог подняться с постели около полулейта, потому как Трэа где-то ходила. Видимо, ее заклятие на поддержание моего организма действовало только тогда, когда она была рядом. Когда ведьма наконец заявилась ко мне в комнату, то получила строгий наказ будить меня тогда же, когда просыпается сама.