— У-у-ух! — я зарычал, — Помога-а-ай!

К счастью, Кент очнулся, и тоже упёрся в ящики.

Накренившись, башня с угрожающим скрипом повалилась на соседнюю, та тоже поехала вперёд, задела ещё штабель…

— Что за на? — послышался возмущенный возглас.

И грохот падающих ящиков заполнил помещение. Ржавые клинки звенели об пол, трескались доски…

— Кавардак! Кранты! — гоблины ругались, кто-то из них кричал истошным визгом.

— Бежим! — я рванул Кента за плечо, потянул обратно, — К твоей группе!

Тот закивал, хватая свой щит:

— Да, да! Точно, бежим к пати.

Мы понеслись в ту комнату с камином, где стоял накрытый стол. Тут бежать-то всего ничего до той развилки, враги не успеют догнать.

Вот только в следующем помещении, где стояли бочки, нас ждал сюрприз. Такой же зеленокожий гоблин перевалился через край бочки в углу, свесившись в неё. Из-под набедренной повязки открылась не самая приятная картина.

— Бухло! — слышался его голос, вылетающий из бочки словно из трубы.

Мы влетели внутрь и испуганно застыли, прошаркав по грязному полу.

— А? — гоблин заворочался, замотал ногами, пытаясь выбраться.

Думать было некогда. Я подлетел, схватил его за пятки и ухнул в бочку.

— А-А-А-абл-бл-бл… — его истошный крик резко потонул.

Но этого хватило. Потому что в том коридоре, в котором была развилка, послышались голоса. Скрипучие, хриплые, и вылетали они явно не из людских глоток.

Мы оказались в западне. Гоблины вот-вот должны были ворваться и с другой стороны.

— Кирды-ы-ык! Хана-а-а!

— Нет! — Кент так и продолжал обнимать рюкзак вместе со щитом, — Как они там оказались?

Я толкнул его обратно.

— Куда? — Кент особо не сопротивлялся, — Да всё пропало! Нас даже не успеют найти…

Забежав в комнату с камином, я испуганно огляделся. Стол, аппетитный поросёнок, чадящий камин в углу, морды всяких тварей на стене. Соображай, Гончар!

Сердце билось, как угорелое, отбивая в ушах похоронный марш. А руки до сих пор помнили прикосновение к живому гоблину. Обычный доходяга, кожа да кости, только холодный и потный.

И такие к нам бегут с двух сторон.

Из зала с ящиками уже неслась ругань и звон железа — гоблины пробирались через завалы. За спиной тоже приближались крики.

— Хана-а-а!!!

Поможет только чудо…

— Кент! — я тряхнул игрока за плечи.

— Трупы…

— Ке-е-ент! Ты же игрок, давай, делай что-нибудь!

Он непонимающе уставился на меня.

— Но я же балласт…

— Чего? Давай магию свою, хоть что-нибудь…

— Да я ничего такого не умею.

Я зарычал, перехватив дубинку, и толкнул его в угол, к камину. Напрягся, сваливая стол. Уф-ф, тяжёлый какой…

Стол завалился на бок, блюда и бутылки ссыпались, раскалываясь. Жареный поросёнок покатился по полу, собирая соломенную труху, и остановился у ног гоблина.

Он как раз влетел в комнату и едва не споткнулся. А потом растерянным взглядом посмотрел на испорченное блюдо.

— Жратва? — на него было жалко смотреть.

Впрочем, через секунду его взгляд налился лютой ненавистью.

— Кранты! — он повел пальцем по горлу.

— Что за на? — за его спиной рявкнул второй гоблин, — Сра-а-ач!

Мы спрятались за тяжёлой столешницей. Кент сидел со своим рюкзаком, прислонившись к ней спиной, да я и сам схватился за её край, как будто она могла спасти. И во все глаза рассматривал ухмыляющихся гоблинов.

Они уже прибывали с двух сторон…

— Жратва — нах! Бухло — нах! — надрывался шлемоносец, оглядывая картину в помещении.

Его глаза то и дело останавливались на грязном поросёнке в налипшей соломе. Он пытался размахивать рукой, и в то же время хватал спадающий доспех. Другие соглашались с ним, кивали, и рявкали в нашу сторону:

— Хана! Башку — нах!

Их можно было понять. Пришли тут, устроили погром на складе, опрокинули беднягу в бочку с вином, да ещё накрытую поляну разбросали по полу.

— У тебя свитков, что ли, нет? — зашипел я, пытаясь хоть что-нибудь придумать, — Давай портал! Или ещё что-нибудь.

— Есть! — глаза Кента округлились, — Сейчас инвиз будет! Точно!

Он полез в поясной кошель, а я, перехватив дубинку, отступил от столешницы. По словам игрока, он сейчас сделает нас невидимыми…

Вот только смысл от невидимости в помещении, полном гоблинов с ржавыми мечами?

— Вот! — Кент приподнялся, показывая мне крошечный свиток.

Потом он взял и хлопнул в ладоши, будто раздавил листок:

— Инвиз!

Ничего…

Гоблин, который всё это время видел меня за краем столешницы, так и продолжал на меня смотреть. Они прекрасно слышали, что там пытался наколдовать игрок, поэтому заржали в голос:

— Рукожоп, на!

— Баран, на!

— Чего у тебя там?! — прошипел я, чувствуя, что уже упираюсь в камин.

Хоть тот и чадил, едва показывая открытое пламя, но уже ощутимо припекал в спину. Кент подполз ко мне, подтягивая за собой щит и рюкзак. Его меч остался где-то позади.

— Да я перепутал! Я баффнул «мгновенный откат», — он смотрел на дрова в камине, как будто думал, как бы там спрятаться, — Мы трупы, Гера!

Мои лопатки упёрлись в тёплый камень…

Откат. Чего у нас можно откатывать? Если бы мы были супер-воинами со смертельным вихрем ударов, вот это я понимаю…

Я чуть не засмеялся, но рявкнул:

— Ну, ищи что-нибудь! Ещё свитки!

Гоблины уже схватили стол и отбросили назад, окончательно перевернув.

— Хана, — их главарь сочувственно покачал головой, — Вот так, на.

Как будто даже испытывал чувство вины.

Ржавые клинки были уже в метре от нас. Эти твари явно оттягивали удовольствие.

Я сглотнул.

Щёлк!

— А? — гоблины переглянулись.

Что-то непонятное щёлкнуло сзади меня в стене, а потом за камнями что-то перекатилось, послышался звон железки, звук переливающейся воды.

Кент поднял глаза:

— Это чего?

СКРА-А-АП!

Целый кусок стены за нашей спиной вдруг пришел в движение, крутясь вместе с полом. Со скрежетом он провернулся, и вот перед нами были гоблины, а через секунду впереди просто тёмный коридор.