Калеб обнял ее.

— Что ты делаешь? — спросила она, и Калеб почувствовал, что она дрожит.

— Если мы поженимся, мы будем больше, чем друзьями. Ты догадываешься об этом?

Она отвернулась.

— Посмотри на меня, Виктория.

Виктория посмотрела ему в лицо и он увидел страх в ее глазах.

— Нет. — Она произнесла это очень строго. Он мог поклясться, что мисс Виктория Холбрук никогда не признается, что боится.

— Я не хочу заниматься любовью с незнакомцем. Ненужно делать мне предложение. Ты же не хочешь жениться. Ты говорил это только вчера.

— Ты поймала меня на слове, Виктория. Я слишком часто говорил это, и теперь все убедятся, что я — лгун.

Виктория почему-то расслабилась.

— Это же не навсегда, — поправилась она. — Мы можем пожениться, зачать ребенка и полюбовно расстаться.

— Звучит просто, — согласился Калеб.

— И мы не будем сожалеть в дальнейшем. Никакого риска, — добавила она.

— Надеюсь.

— Мы спасем твою репутацию, — сказала она со смешком.

Калеб нахмурил брови.

— Какую именно — что я неукротимый бабник или что я хороший парень?

— Хм, думаю обе. Ты действительно хороший парень, ты женишься на женщине из Ринваля, чтобы защитить ее и исполнить ее мечты, а потом вернешься к правилу «никаких ринвальских женщин». Ведь ничего не надо менять, не так ли?

Она с надеждой посмотрела на него.

Он знал, что все изменится и, возможно, не к лучшему. Они никогда не смогут вернуть те дни, когда были просто друзьями. Когда все кончится, они перестанут общаться. Но их будет связывать ребенок. Если бы это его остановило, она опять поехала бы в Дэлловей.

— Ничего не надо менять, — согласился он. — Итак, ты выйдешь за меня?

Она долго смотрела на него, как бы желая заглянуть ему в душу. Ему было интересно, что же она увидела в его глазах.

— Это похоже на трусость.

— Ты и раньше собиралась заняться со мной любовью.

— Мне казалось, это так просто.

Калеб засмеялся.

— Виктория Холбрук, все что касается вас, совсем не так просто.

Виктория нахмурилась.

— Может, ты прав. Родители постоянно мне это говорили. Итак... трусость это или нет, но действительно, сама мысль заняться любовью с первым встречным ужасает меня. Я согласна, Калеб. А ты согласен развестись после того, как я забеременею?

Калеб поднял правую руку.

— Обещаю.

Виктория покачала головой.

— Я попрошу моего адвоката составить брачный контракт. Один мужчина сказал мне, что надо быть ко всему готовой. Я не хочу, чтобы ты продолжил свою благородную миссию после того, как все закончится.

Калеб не сдержавшись рявкнул.

— Виктория, прекрати говорить, что я благородный. Это навредит моей репутации.

Виктория засмеялась, и Калеб опять удивился, какой приятный у нее голос.

— Лучше подумай, что будет значить для твоей репутации ребенок.

— Ты не права, Виктория. Женщин так и тянет к молодым папашам.

Виктория слегка стукнула его по руке.

— Значит, это только уловка, рассчитанная на то, чтобы дамы уделяли тебе больше внимания.

— Угадала.

— Понятно, — сказала она. — Так когда мы это сделаем?

Калеб поперхнулся. Он представил себе Викторию в черном шелковом белье, которое лишь слегка прикрывает ее прекрасное тело.

— Когда мы это сделаем?

— Калеб! Я имею в виду, когда мы поженимся?

— Ах, это. Как только уладим все формальности. Нет смысла ждать, учитывая обстоятельства, — сказал он с улыбкой.

— Мы сделаем ребенка, — мечтательно проговорила Виктория.

Но им придется сделать для этого еще кое-что, им придется заняться сексом.

Но сегодня ночью он будет спать спокойно, зная, что никакой мужчина не притронется к ней. Никто, кроме него, разумеется. Он почувствовал легкий укол совести. Конечно, надо помочь Виктории, но не меньше он хотел обнимать ее, и чтобы при этом на ней ничего не было надето.

Гостей было немного, они оба не хотели афишировать свадьбу. Но в церкви Виктория увидела помощницу Калеба, Дэниз, с видеокамерой.

— Извини, — сказал Калеб. — Я забыл сказать тебе, что упомянул про свадьбу Дэниз. Рано или поздно все равно все узнают. И если не сразу, они могут подумать, что что-то неладно. Дэниз сплетничает очень тактично. Она может даже промолчать, если захочет.

Виктория не могла не улыбнуться, услышав эти слова. Все в городе знали, что Дэниз всем рассказывает чужие секреты, но все знали и то, что она безгранично предана своему шефу. Викторию не очень волновало, как поведет себя Дэниз. Она даже повернулась к камере и улыбнулась.

— Наверное, ты прав, — сказала она будущему мужу.

Она многим обязана Калебу. А скоро будет чувствовать себя обязанной еще больше. Он переспит с ней, чтобы сделать ей ребенка. И наверняка он постарается.

Виктория дрожала.

— Что с тобой? — спросил он. — Не хочешь присесть?

— Нет, — сказала она громче, чем нужно.

— Улыбнись, дорогая, — сказала Дэниз. — Клянусь, Калеб, в это никто не поверит. Ты женишься на Виктории, женщине из Ринваля. И когда только вы успели...

Калеб повернулся к своей помощнице.

— Удивляйся, Дэниз. Но о твоей реакции ничего не будет написано в газете, ведь это моя газета, надеюсь, ты помнишь. Только сама новость и фотография счастливой пары. — Он посмотрел на Викторию. — Счастливой пары, — он прошептал эти слова Виктории на ухо. Она поняла, что он намекает на ее озабоченный вид.

Виктория поднялась на цыпочки и прошептала ему в ответ:

— Дэниз права. Никто не поверит в эту свадьбу. Люди будут недоумевать и говорить, что я околдовала тебя, опоив любовным напитком.

— Ну и пусть, — сказал он, его губы коснулись ее уха. — Наши отношения никого не касаются. Мы женимся, Виктория, и делаем это по обоюдному согласию. Это будет настоящий брак. Понятно?

Виктория кивнула. Его губы коснулись ее шеи, и она ощутила удовольствие от этого прикосновения.

— Ух-ты! — сказала Дэниз, обмахиваясь рукой. — Надеюсь, вы сохраните страсть до ночи. А то вы меня немного смущаете.

Калеб улыбнулся невесте.

— Не беспокойся, Дэниз. Мы подождем до ночи. — Его голос был многообещающим. — Ты готова? — спросил Калеб.

— Да, — Виктория почувствовала, что начинает паниковать. Но она все-таки подошла к Калебу и повторила слова за пастором. — Я беру этого мужчину...