Ну и пусть. К черту все, какая разница, кого она считает своей настоящей дочерью? Главное работать, приносить деньги, продукты и платить за дом. Остальное пусть остается как есть, тем более, сейчас у нее достаточно других забот. Неловкий завтрак закончился почти так же тихо, как и начался, и Эмили засобиралась уходить. В будние дни она не могла помогать Инесс, потому что та работала и возвращалась в свой дом только поздно вечером. По словам Эмили, у бедной девочки скапливалось немало стирки и прочей работы, так что все выходные проходили в трудах праведных, в то время как ей уже нельзя было брать на себя такую тяжелую работу. Эмма старалась все понимать и не возражать, старательно глотая возмущение и обиду. Плевать, зато Мэйлин приехала чтобы познакомиться с Софией.

Как все-таки глупо получается! Она собиралась познакомить лучшую подругу с маленькой девочкой, словно она хотела удочерить Софию, что, конечно же, было невозможно.

Не слишком умный поступок, но Эмма не могла остановить себя. Подозрительность Мэйлин, ее предостережения и беспокойства – все это должно было испариться, едва она увидела бы этого чудесного ребенка. Эмма хотела, чтобы подруга поняла, почему она так привязалась к малышке, почему она говорит о ней без умолку и постоянно думает о грядущих выходных. Впрочем, от ее желания здесь зависело слишком мало, но попытаться все же стоило.

Из дома они вышли втроем, и Мэйлин сразу же предупредила, что непременно разузнает расписание местного кинотеатра, пройдется по всем магазинам и покатается на автобусе. Отпустив мать и свою гостью, сама Эмма направилась к соседнему дому, уже предвкушая встречу со своим маленьким лучиком.

София умела радоваться по-тихому. Каждый раз, встречая Эмму у порога, она просто смотрела на нее сияющими глазами, улыбалась и сжимала кулачки. Она не бросалась к ней на шею, как это любили делать прочие дети, не визжала от восторга и не спешила показывать ей свои достижения. Она просто стояла, глядя на нее со смесью счастья и настороженности, словно боясь, что сегодня Эмма сделает вид, будто не знает ее.

– Привет, милая, – наклоняясь к малышке и целуя ее в щеку, улыбнулась Эмма.

– Привет, – оттаивая прямо на глазах, радостно ответила София.

Ожидание предательства поселилось в душе этого ребенка так глубоко, что София, вполне возможно, и сама не понимала, с чем связаны все эти страхи. И уж тем более о них ничего не было известно Эмме. Все что оставалось – ловить отголоски детской боли и стараться исправить все это мимолетными встречами, происходившими только по выходным. Как мало она могла предложить этому ребенку! За последний месяц в голову Эммы все чаще закрадывались мысли о том, что она должна оставить жизнь в большом городе ради того чтобы чаще видеться с девочкой. Однако такое решение уж точно не могло найти понимания и поддержки Эмили, а потому Эмма с трудом отмела эту идею. Оставалось ограничиваться тем, что было.

Они вместе прошли по коридору, поскольку нужно было получить директивы от Ирены.

– Я пришла. Что сегодня? – появляясь в дверях гостиной, спросила она.

Хозяйка отвлеклась от своей неизменной работы за гладильной доской, подняла глаза и вздохнула:

– Обед и уборка. Нужно убраться в детской спальне. Инесс уже не может двигать кровати, а у меня на это нет времени. Обязательно приведите в порядок ванную комнату, там просто ужасная грязь. Ну, и коридор, конечно же.

Даже прекрасно зная, что речь идет о ее собственном доме, Ирена умудрялась говорить так, словно Эмма сама довела комнаты до полного запустения и беспорядка.

– Хорошо, – все еще сжимая ладошку Софии, кивнула Эмма. – Что лучше приготовить к обеду?

– Ой, только не надо жирного, мне от такого плохо становится.

– Понятно.

Не дожидаясь, пока Ирена добавит что-нибудь еще, Эмма ушла и увела с собой малышку. Она уже привыкла к тому, что все дела выполнялись в присутствии Софии и под ее чутким наблюдением. В первое время девочка ни о чем не спрашивала, но теперь, немного привыкнув и осознав, что Эмма не собирается ругать ее за несвоевременные вопросы, она стала изредка любопытствовать и тихонько уточнять некоторые моменты. Работать рядом с ней было приятно и легко – время пролетало незаметно, и Эмма даже не замечала, как приходила пора возвращаться домой. Это значило, что для них наступал еще один этап долгожданного выходного – возможность побыть только вдвоем, поиграть, пошуметь и вдоволь побегать вокруг дома.

Однако сегодня был особый день, и Эмма не знала, сможет ли она организовать такие же бурные игры, если рядом будет находиться трезвомыслящая и вечно осуждающая Мэйлин.

Нужно было подготовить Софию заранее, и поэтому Эмма начала издалека, почти сразу же после того как они оказались на кухне. Занимаясь приготовлением обеда, выстирывая грязные простыни из детской, орудуя тряпкой и передвигая мебель, она осторожно рассказывала Софии о том, что дальше ее ждет знакомство с новой тетей.

– Ты не должна бояться, – уверенно говорила она. – Мэйлин очень хорошая.

– Такая же, как ты? – поинтересовалась София, перебирая пальчиками бахрому, свисавшую с оконных занавесок.

Вопрос-комплимент. Маленькое чистое сердечко считало Эмму хорошим человеком. София верила в то, о чем Эмма предпочитала даже не задумываться. Вряд ли она была хорошим человеком, и ей не хотелось обманывать ребенка, но сейчас был неподходящий момент для развенчания мифов – нужно было сосредоточиться на предстоящей встрече. Главное, чтобы София не испугалась и не спряталась в свою скорлупу, из которой ее так сложно выманить.

– Нет, она совсем на меня не похожа, – ответила Эмма, и это было чистой правдой.

Мэйлин была ее полной противоположностью почти во всем, кроме некоторых особенностей характера.

Закончив со всеми делами, Эмма накормила Софию обедом, а потом они известили Ирену о том, что собираются уходить, и получили в ответ молчаливый, но точный кивок: она их поняла и одобрила. Или просто ей было все равно, чем они будут заниматься – это казалось более честным толкованием сего краткого жеста.

Оставив позади дом и узкую дорожку, они подошли к калитке дома Эммы, и София впервые сама по собственной инициативе взяла ее за руку, выдав свое волнение. В этот момент Эмма почувствовала настоящее тяжелое раскаяние, внезапно осознав, что уговаривая Мэйлин приехать и посмотреть на Софию, она совсем не подумала о том, что будет чувствовать девочка.

– Не бойся, – накрыв ее ладошку второй рукой, прошептала она. – В доме еще никого нет, Мэй придет чуть попозже.

Словно подтверждая ее мысли, из-за дальнего поворота показался силуэт Мэйлин, а чуть позже в воздухе разнеслось постукивание ее каблучков.

– А вот и она, – вздохнула Эмма, чувствуя, что и сама начинает нервничать.

Боже, ну что за детский сад? Она отлично знает Мэй, и ей известно, что ничего плохого от одного простого знакомства не будет. Какая идиотская неуверенность, просто нелепость какая-то.