– Проблему, – даже есть больше не хочу.

– Обычно, демоны пытаются натворить зло. А этот странный. Хотя они всегда странные.

– Работа у тебя, конечно, ГОВНО!

Костик грустно усмехается и выплевывает мясо.

– Да, ладно! Даже не поморщился! Тайком подъедаешь же! – я просто обязан вывести его на чистую воду! У Преподобного мускулатура, как у качка. Без органики такого не добиться. Я-то о спорте много знаю!

– Это глупо, сестра Литиция.

– Белок необходим для мозга, – с радостью любуюсь на его брезгливую физиономию, – от морковки тупеют. Я сколько раз просил называть меня Дмитрием? Никак не запомнишь?

Преподобный Богомол осеняет наш стол крестом и возвращается к еде.

– И чего, мясо можно теперь? – я-то думал, он даже нюхать не будет скоромное и то, что рядом полежало.

Но Костик прижимает тарелку к себе и отворачивается.

Черт, я же так не увижу схомячил он запрещёнку или нет!

Повернись ко мне, насекомое!

Сон прерывается криком. Снится мне моя сборная, но все бойцы, даже Огаров, обзавелись длинными языками, бегают на четырех конечностях и скандируют Шуфутинского. Так что я даже рад.

Накидываю ночнушку и бегу вниз, к спальне пациента. Живем мы в этом же древнем доме. В двух комнатках этажом выше. Это бесплатно и, как выяснилось, удобно.

С грустью вспоминаю дни, когда жил в нормальных гостиницах. Со шведским столом, бассейном, теннисным кортом и вайфаем. Особенно грустно вспоминать пиво и чипсы. Но один плюс в этом времени есть: кормят тут определенно лучше. Все натуральное, ни капли канцерогенов, сбалансированный белок. Спорный плюс, короче.

Костик уже там. Джим перегрыз зубами веревку и попытался задушить отца, который остался в детской на ночь.

Вчера пострадавший подтвердил слова жены. И в тот же день мы похоронили тело их ребенка в «Костяных холмах». Вернее, тела. Кроме близнеца Джека, у ног статуи нашлось еще с десяток покойников. Маленьких. Преподобный Константин лично выкопал всех, отпел и похоронил.

Не помогло.

Святоша привязывает мальчика к кровати.

Отец валяется на полу. Явно живой. Я наступаю на него, проходя мимо. Не нечаяно.

Джим или Джек, или кто там еще, смеется, до слез.

– Быстрее, сестра! – прикрикивает Константин.

Прихватив второй моток, я тороплюсь закрепить узлы.

В дверях нарисовывается мать семейства. Опять навеселе. Её снова пришлось успокаивать после вида десятка новых могилок.

– Следствие идет. Не дышите перегаром, – я успеваю захлопнуть дверь перед ее носом.

Костик уже вытаскивает четки и Библию.

– Что-то хотите рассказать? – обращается он к замершему папаше.

Тот отрицательно крутит головой.

– Вас пытался убить собственный ребенок.

– Это не мой сын.

– Уверены? – в глазах Святоши мелькает такая ненависть, что даже мне не по себе становится. Надо будет его поменьше провоцировать.

Отец мальчика реагирует агрессивно. Поднимается и тычет в Преподобного пальцем:

– Вы же священник! Вы должны помогать людям!

– Я помогу вам. И сыну вашему помогу. Скажите, почему он набросился на вас?

– Он сошел с ума!!!

– Достал! – с размаха бью мужика в морду. Получить удар от женщины, да еще упасть из-за него, наверное, обидно. – Чего, ты с ним размусоливаешь?! Сейчас я своего «Эпика» притащу. Вмиг расколется.

– «Эпик» – это ее ружье, – считает своим долгом пояснить Святоша.

Допрашиваемый сглатывает. Орать больше не решается. Чехол у меня за спиной обсуждают всей улицей. Многие уверены, что там арфа. Ха-ха-ха. А там не арфа и даже не тромбон.

– Сестра Литиция весьма необычная послушница. И боюсь, отстрелить вам что-нибудь она может.

– Не задумываясь! – трясу я лохматой головой. Без балаклавы дышится свободно и рискованно. – Но он нам уже не нужен, – наклоняюсь к уху подозреваемого. – Ваша жена нам уже ВСЕ рассказала. Она ВСЕ знает, представляете.

– Что?! – получаю в подарок возглас от обоих участников допроса.

– И покрывала тебя она просто из жалости.

– Из какой жалости?! ВЫ не понимаете ничего!

– Чего не понимаем?

– Всего…

Примериваюсь и с наслаждением бью еще раз.

– Прошу, не надо насилия! – Костик перехватывает мои руки. – Решайтесь скорее. Через несколько минут она войдет в раж. И даже я не смогу ее остановить! – ему явно не нравится моя игра, но пока он согласен соблюдать правила.

– А совести у меня нет, – и я пинаю мужика пяткой в грудь. Руки-то заняты. В них потные ладошки Богомола вцепились. – И не бойтесь, это, действительно, не ваш сын. Но не из-за демона.

– Чего?

Крепись мужик, с меня плохие вести:

– Нагуляла ваша женушка. Она сама призналась.

– Да что за бред!? – отец Джона начинает пятиться. Быстро и безостановочно. Пока не достигает двери.

– Не перегибайте палку. Сестра Литиция, – шепчет Костик.

– Святая правда. Дайте Библию, поклянусь! – крещу папашу. Преподобный немного отодвигается. Боится, что мое крещение черта вызовет?

– Это моя кровь! – воет мужик. – Да, я виноват в смерти Джека, но это мои дети.

Мы со Святошей задаем вопросы одновременно, хоть мысли у нас разные, мнения сходятся:

– Виноват?

– Ветрянкой его заразил?

– Я убил его. Когда понял, что не смогу вытащить обоих. Я выбрал одного из детей и задушил.

Кулак сам находит лицо урода. Я даже подумать ни о чем не успеваю, а мужик уже кровью откашливается. Черт, хочу ему еще раз вмазать! Как попал в это тело, постоянно избить кого-нибудь хочется! Это переизбыток тестостерона?!

Отец Джима выплевывает три зуба.

Хет-трик!

Мальчишка на кровати дергается сильнее. Это так на него запах крови действует?

Тело отползает от меня, закрывает морду руками и канючит:

– Не мог прокормить всех. Не мог… Сколько стоит доктор, вы знаете?

– Хватит. Сестра, вы не можете бить людей. Да и еще так сильно, – вмешивается Богомол.

Вечно он все веселье портит!

– А не сильно можно?

Преподобный недолго думает, у глаз собираются тонкие морщинки:

– Можно. Но только один раз.

– Держись, невротик! – с наслаждением дарю мужику пару пиздюлей.