Он сел в машину, поднялся на верх холма и занялся своими больными. К счастью, оба случая оказались совсем несложными, и он быстро с ними справился.

Первой была пожилая женщина с гастроэнтеритом, которой он прописал лекарство для восстановления водно-солевого баланса, а вторым – мужчина, заболевший гриппом, с которым нужно было просто поговорить и уверить его в том, что скоро он поправится.

Закончив со вторым пациентом, Оливер вдруг понял, что оба могли бы прекрасно справиться и без его помощи, но поскольку они, как и большинство местных жителей, были одиноки, приезд доктора давал им хотя бы ненадолго почувствовать себя хоть кому-то нужным.

Оливер поехал домой, чувствуя себя намного более измотанным, чем просто от недостатка сна, и спрашивая себя, суждено ли ему закончить свои дни вот так же – одиноким, всеми покинутым и глубоко несчастным?

Черт возьми…

Он подъехал к дому, припарковался рядом с машинкой Кейт и, войдя внутрь, ласково погладил собак:

– Привет, девочки. Хотите прогуляться?

Те одновременно посмотрели сначала на дверь, потом опять на хозяина и улеглись у плиты.

– Ну, как хотите, – устало сказал он и поднялся в спальню.

Ночная рубашка Кейт лежала на краю кровати, и, взглянув на нее, Оливер невольно вспомнил, какой она была сегодня утром – сонной, со встрепанными волосами, в этой самой рубашке, которая едва скрывала ее роскошное тело… И на смену усталости пришло внезапное сильное желание.

«Только этого сейчас не хватало!»

Он присел на край кровати, снял ботинки, развязал галстук, стянул штаны и рубашку и упал на постель, укрываясь одеялом.

Одеяло пахло ее духами.

С приглушенным стоном Оливер зарылся лицом в подушку и глубоко вздохнул. Черт. Ему так хотелось, чтобы сейчас она была рядом… И не только сейчас. Хотелось, чтобы она была рядом всегда. Но какое-то неприятное тянущее чувство подсказывало ему, что этого никогда не произойдет.

* * *

– Кейт?

Она подняла глаза на вошедшую Мэнди и улыбнулась ей:

– Привет. Спасибо за кофе, он просто великолепен. Что у нас по плану?

– В принципе ничего, – медленно произнесла Мэнди, – но Оливер уехал домой, Питер на вызове, а мне только что позвонила жена Дэвида, Фэй, и сказала, что, похоже, у Дэвида совсем не грипп. И голос у нее был очень взволнованный.

– А может быть такое, что ей просто померещилось? – спросила Кейт, уже протягивая руку к сумке.

– Нет. Она очень практичная и умная женщина. У нее нет никакого медицинского образования, но кое в чем она разбирается. И если уж она говорит, что это не грипп, то я бы лучше лишний раз проверила. Ты сможешь съездить к ним? Они живут совсем рядом.

– Конечно. А машина мне потребуется? Она осталась у дома Оливера…

Мэнди покачала головой:

– Нет, ты прекрасно обойдешься и без нее. Их дом сразу за церковью – такой белый, с зелеными ставнями. Не перепутаешь.

Кейт легко нашла нужный дом. Дверь перед ней открылась, и на пороге появилась женщина.

– Фей? – спросила Кейт, когда та протянула ей руку.

– Да, здравствуйте. Вы, должно быть, Кейт? Мэнди сказала мне, что вы придете. Дэвид ужасно злится на меня. Говорит, это обычный грипп, но его голос звучит просто ужасно.

– Не волнуйтесь, я осмотрю его, даже если это и вправду обычный грипп. Кстати, почему вы решили, что это не так?

– Он скрипит.

Склонив голову набок, Кейт задумчиво посмотрела на Фэй:

– Скрипит?..

– Да. Очень странный звук – возникает в районе груди, когда он вдыхает.

Это не предвещало ничего хорошего, и Кейт спросила:

– А что с температурой?

– Около тридцати девяти, и дыхание очень частое.

Кейт кивнула.

– Боюсь, это может быть воспаление легких, – сказала она. – Если так, я немедленно дам ему антибиотики, но может случиться и так, что ему придется лечь в больницу.

– Я так и думала, – кивнула Фэй. – И уже собрала его сумку.

– Хорошо. А теперь проводите меня к нему.

Фэй отвела ее наверх, в просторную светлую спальню, где на широкой кровати лежал Дэвид. Щеки его горели лихорадочным румянцем, и уже с порога Кейт услышала приглушенный скрип – звук, с которым на вдохе смыкались листки плевры.

– Здравствуйте. Меня зовут Кейт, и я буду временно исполнять обязанности вашего врача, – с улыбкой обратилась она к нему и, присев на кровать, взяла в ладонь его запястье, нащупывая пульс и одновременно наблюдая за тем, как быстро поднимается и опускается его грудная клетка. – Как вы себя чувствуете?

– Преотвратно, но это всего лишь грипп. Не знаю, зачем Фэй заставила вас потратить столько времени впустую.

– Об этом не волнуйтесь, это моя забота. В конце концов, вы же платите за медицинское обслуживание. А теперь давайте-ка я вас послушаю. Можете сесть?

Он подчинился, и Кейт, приложив к его груди стетоскоп, услышала тот самый скрип, который издавала воспаленная плевра. Дыхание было неровным и рваным, а в некоторые области воздух вообще не поступал. Она убрала стетоскоп и достала из сумки прибор для измерения давления.

– Ну что? – спросил он, когда Кейт сняла манжету с его руки. Она взглянула ему в глаза:

– Не буду ходить вокруг да около – у вас пневмония. Сухое дыхание, шум трения плевры, высокая температура, низкое давление – я немедленно дам вам антибиотики, и, как только приедет скорая, вы тут же отправитесь в больницу.

Он закрыл глаза и откинулся на спинку кровати. Всю его показную бодрость как рукой сняло.

– Вот черт, – потерянно произнес он, и Кейт поняла – он и сам догадывался, что именно с ним происходило.

– Как вызвать скорую? – спросила она, поднимая телефонную трубку. Когда он ответил, она набрала номер и передала трубку Фэй, чтобы та объяснила, как добраться до дома, а сама занялась поисками лекарств в сумке. – Так, для начала – амоксициллин и кларитромицин, – сказала она, обращаясь к Дэвиду, и помогла ему проглотить капсулы.

Кейт сидела рядом с ним, пока не прибыли врачи скорой помощи. Дав Фэй последние наставления, она распрощалась с ними обоими и направилась вверх по холму к тому дому, который должен был принадлежать им с Оливером.

В кухне его не оказалось, но дверь не была заперта, а значит, он где-то наверху. Кейт налила себе чашку чая, порылась в холодильнике, отрезала кусок сыра и немного растопила его в духовке, прежде чем положить на хлеб, как всегда делала мама Оливера. Но не успела она его съесть, как в кухню спустился Оливер – в джинсах, джемпере и со всклокоченными волосами. Он улыбнулся ей:

– Привет. Я услышал, что ты пришла.