Келли двинулся в ее сторону, и они обменялись взглядами.

— Позвольте, сестра Шанталь, я провожу вас в гостиную. Мы поговорим с генералом, а вы пока отдохнете.

Сестра Шанталь взяла портфель и трость, а Росс взял ее под руку.

Это имя еще сильнее разожгло интерес Торино. Он совершенно точно слышал его совсем недавно, но не мог вспомнить, по какому поводу. Иезуит дожидался возвращения Келли на кухне.

— Не ожидал встретить у вас в гостях монахиню, вы ведь неверующий.

Келли нахмурился:

— Вы сами говорили, что всем нам нужно во что-то верить… Скажите, генерал, зачем вам на самом деле понадобился перевод моей жены?

— Я вчера уже объяснил. Мы считаем манускрипт своим, потому что его написал наш собрат. Мы хотим закончить перевод.

— Зачем же?

— Затем, что это достояние церкви, да еще и столь таинственное. Ваша жена стремилась перевести его именно поэтому.

— Вчера вы говорили, что манускрипт просто притча, обыкновенная сказка. — Келли вперил в него взгляд. — Вы и правда в это верите?

Вопрос не понравился Торино. Вчера собеседник ему доверял, а сегодня уже нет. Что ему рассказали? Он вспомнил о пакете, который спрятала монахиня, и чуть не задохнулся от волнения. Что же видел Келли?

— Разумеется, притча. А вы полагаете, что рассказ — правда?

— Расскажите об источнике, который вы упоминали вчера. Что это, по-вашему, такое?

— Зачем вам это? Вы сами что-то знаете о нем, доктор Келли?

Росс пропустил вопрос мимо ушей.

— Расскажите, генерал, что вам известно о священнике по имени Орландо Фалькон.

Торино контролировал себя лучше многих, но сейчас понял, что выражение лица его выдало. Он один знал об Орландо Фальконе и о том, как тот связан с манускриптом.

— Как я упоминал вчера, мы считаем, что автором манускрипта был иезуит. Возможно, речь идет об отце Орландо Фальконе. А что вам известно о нем?

Келли промолчал.

— Полагаю, все это как-то связано с визитом сестры Шанталь. Может, расскажете, что вас беспокоит? Я очень сильный союзник, а у церкви, как я уже упоминал, масса возможностей. Если вам кажется, что манускрипт Войнича — нечто большее, чем думали раньше, то в ваших же интересах поделиться с нами и перейти под надежную защиту католической церкви.

— Защиту? От кого? Я никому не отдам записи Лорен, пока не пойму, что происходит. Я начинаю подозревать, что тому, кто вломился в наш дом и ударил Лорен, как воздух нужны были именно эти записи. — В глазах Келли теперь пылал огонь. — Насколько сильно они нужны вам, святой отец?

Самообладанию Торино позавидовал бы любой, но тут иезуит едва сдержался. Ему помешали, когда главнейший объект его поисков оказался на расстоянии вытянутой руки, — это было невыносимо. Он кипел от гнева и обиды.

— Думаете, я хотел похитить записи вашей жены? Да они мне не нужны! У нас в Ватикане есть архивы инквизиции — мы выясним там все, что нужно. Я просто хотел ускорить дело, а заодно помочь вам.

— Помочь мне? А может, записи Лорен понадобились вам для других целей? Не знаю уж, что вы там задумали.

— Осторожнее, доктор Келли. Вы и понятия не имеете, во что ввязались. Эти знания таят огромную опасность, и я лишь предлагаю разделить вашу ношу, пока не поздно. Не отказывайтесь.

— Почему же? А если откажусь?

Торино сжал зубы. Гнев в нем остыл и словно затвердел, уступая место другим чувствам. Говорить больше не о чем. Келли передумал. Что же такого ему сказала — или, может быть, показала — загадочная сестра Шанталь?

— Вы пожалеете об этом, — холодно произнес Торино, вышел из дома, прошел по дорожке и сел в лимузин.

Расслабившись и обдумав положение, он вдруг вспомнил, где недавно слышал имя сестры Шанталь. Торино позвонил в Рим и велел соединить с отцом Шеймасом Данливи из комиссии по чудесам.

— Я насчет письма из хосписа в Уганде — помните, вы рассказывали на той неделе?

— Чудесное исцеление двоих братьев от СПИДа?

— Да. Как звали монахиню, пропавшую примерно в то же время?

— Сестра Шанталь. — Торино собирался задать еще вопрос, но отец Шеймас добавил: — Генерал, может, это и не важно, но из хосписа прислали кое-что еще по этому делу.

— Что же?

— Резную деревянную шкатулку. Исцелившиеся дети говорят, что ее дала им та самая монахиня.

— Опишите резьбу на шкатулке.

— Сейчас сфотографирую и пришлю.

Вскоре на экране телефона Торино появилась фотография, и во рту у него тут же пересохло. Очевидно, сестра Шанталь как-то связана с чудесным садом Орландо Фалькона, и скорее всего без нее этот сад не найти.

— Благодарю, отец, вы очень мне помогли. Последний вопрос: а что нам известно о сестре Шанталь?

— Почти ничего.

— Выясните все, что сумеете. Кто она, откуда, как давно в ордене — все подробности.

Повесив трубку, он уже понял, что дальше следует быть предельно осторожным. Если геолог и монахиня поступят так, как предполагал Торино, они станут бесценными пешками в его игре. В противном случае ему придется вмешаться, причем без лишних сантиментов.

Он нажал кнопку быстрого вызова.

— Марко, это я. Ты нужен церкви.

Росс Келли не знал, что и думать. То, что рассказала ему до прихода Торино сестра Шанталь, было столь нелепо и абсурдно, что в это невозможно было поверить. Обвиняя Торино, он ожидал, что реакция Черного Папы лишь усилит его скепсис, однако завуалированные угрозы иезуита возымели прямо противоположное действие. Они подтверждали рассказ монахини.

Как только Торино ушел, Росс заглянул к сестре Шанталь. Та уснула на кушетке. Он укрыл ее одеялом, взял из ее рук полиэтиленовый пакет и поднялся в кабинет Лорен. Там включил компьютер, ввел пароль и открыл папку, посвященную манускрипту Войнича, но прежде чем просмотреть файлы, начал разглядывать удивительный пакет. Россу хотелось верить рассказу монахини, потому что пакет давал надежду. Надежду, которую он утратил…

— Росс, вы знаете, кто написал манускрипт Войнича?

— Понятия не имею.

— Его написал иезуит Орландо Фалькон, во второй половине шестнадцатого века, вскоре после того, как испанский конкистадор Писарро завоевал империю инков — сейчас это территория Эквадора и Перу. В манускрипте рассказывается о погибшей экспедиции, которая пыталась найти Эльдорадо для испанского короля Карла. А еще там рассказывается, что же обнаружили конкистадоры и отец Орландо вместо Эльдорадо.

— Я думал, это все выдумка. Аллегория.

Монахиня покачала головой: