Кэтрин дернулась, словно он вылил на нее ушат холодной воды. Несколько мгновений она смотрела на него с удивлением, и от этого взгляда змеей в его сердце прокрались странные ощущения, которые, казалось, он не сможет вынести. Неужели ему стыдно за себя? Однако Лука не собирался позволять чему-либо его остановить.

Кэтрин огляделась так, будто видела комнату впервые. У нее было лицо человека, только что проснувшегося и непонимающего, что с ним происходит. Она с трудом села, словно каждое движение причиняло ей боль, и посмотрела на Луку, жалея, что даже сейчас не находит в себе сил поступить так, как должна. Ему стало не по себе от всего происходящего. Черт, к тому же теперь он знает, как она восхитительна. Он обнимал ее, целовал, и она принадлежала ему, они будто растворились друг в друге.

Лука сжал зубы и с трудом сглотнул. Звук оказался таким громким, что, казалось, был слышен повсюду. Затем он грязно выругался, словно хотел выплеснуть с этим словом все тяготящие его мысли и вину за то, что и сейчас мечтает оказаться с ней в одной постели и насладиться ее телом, пока не прошло охватившее их наваждение. Пока он не обрел вновь способность соображать.

– Меня тронул ваш спектакль, – произнес он, и голос его врезался в серебристый лунный свет, разрезая пространство между ним и Кэтрин. – Очень тронул, должен признать. Вы и сейчас выглядите пленительной и невинной, будто только что я не довел вас до оргазма. Кстати, дважды.

Он впился в нее взглядом, словно хотел не только увидеть, но и ощутить ее дрожь. Кэтрин прижала к себе свитер, ставший для нее кольчугой, которой она может защититься от Луки. При этом она старалась не смотреть в его сторону.

– Мне бы, – осторожно заметила она, боясь, что голос ее подведет, – не хотелось сейчас начинать обсуждение.

– В этом я не сомневаюсь.

Она сглотнула ком в горле и подняла на него печальный взгляд.

– Вы лунатик, – продолжала она, – а я просто спала. Так что ничего не было.

– И все же вам хорошо известно, что было. Я до сих пор помню ваш вкус.

Она прижала колени к груди и обхватила их руками.

Лука ненавидел себя. Что он наделал? Кэтрин похожа сейчас на обиженного ребенка, а он позволяет себе оскорблять ее и злиться, а ведь перед ним все же вдова его отца.

Вдова отца.

– Почему вы за него вышли?

Зачем он спрашивает, он ведь совсем не ждет ответа. Почему же слова слетели с языка сами собой? На этот раз в ее взгляде он увидел бушующий шторм.

– Чтобы помучить вас, – все еще хрипло, но уверенно произнесла она. – Вы это хотели услышать?

– Полагаю, хоть вы и представляете это шуткой, она не далека от правды.

Кэтрин резко выдохнула и заерзала в кровати.

– Мне надо принять ванну, – заявила она. – Хочу смыть все воспоминания об этой ночи. – Она встала и прошла к двери, глянув на него через плечо: – Вы можете мучать себя сколько угодно, Лука, но я буду благодарна вам, если вы займетесь самоистязанием в другом месте.

Она скрылась в ванной, и Лука облегченно выдохнул. Это к лучшему, несмотря на то что в нем еще не потухло страстное желание обладать ею.

Все же зачем-то ему это было нужно. Он стремился узнать то, что могло разрушить его жизнь, точнее, стать ударом для семьи. Сейчас он не мог вспомнить, желал ли когда-то чего-то столь страстно, но точно знал, что способен побороть любые ненужные чувства.

Так было всегда, так будет и на этот раз.

Кэтрин решила для себя, что будет относиться ко всему произошедшему как ко сну. Никто не должен ничего заподозрить, особенно коллеги, поэтому она будет вести себя с Лукой так, будто ничего не случилось. Она уверяла себя, что справится. Почему нет? Ведь он мастерски надевает любую маску в зависимости от обстоятельств, значит, и у нее получится.

Однако войти со спокойным видом в комнату для завтрака этим прекрасным калифорнийским утром, сбросив с себя все произошедшее чуть ранее, оказалось не так просто, как она себе представляла. Едва переступив порог, Кэтрин увидела его. Лука был в одном из тех замечательных костюмов, которые сидели на нем идеально, и выглядел так, будто и не провел без сна почти половину ночи. Кэтрин придала лицу привычное благодушное выражение и улыбнулась.

Она была настроена решительно и намеревалась сделать все возможное, чтобы выглядеть невозмутимой. Она и не представляла, что одного взгляда на него будет достаточно, чтобы ее тело мгновенно вспомнило его прикосновения, а внизу живота возникло томление.

Внутренний голос стал нашептывать, что ее ждут серьезные проблемы с самообладанием, но хуже всего было то, что она и сама это уже понимала. Казалось, Лука видит все, что творится в ее душе и что она пытается так тщательно скрыть. На лице его появилось то выражение, которое ее так пугало, а глаза вспыхнули недобрым светом.

– Не маячьте перед глазами, – произнес Лука, и в голосе послышалась скрытая угроза. – Садитесь. За завтраком нам надо обсудить планы на день, Кэтрин. – Он подождал, когда она осмелится посмотреть ему в глаза и встретить взгляд, который пронизывал ее насквозь. – Только и всего. Так что не пугайтесь.

У нее нет ни одной причины стоять посреди комнаты словно завороженная, будто она проглотила язык. Кэтрин приказала себе расслабиться, подошла к тяжелому стулу с высокой спинкой и села, как делала каждое утро во время этой бесконечно долгой поездки, хотя сейчас она скорее похожа на оболочку себя прежней.

Она не шелохнулась, когда он галантно налил ей чашку крепкого ароматного кофе, напоминающего по цвету его глаза…

Ей необходимо взять себя в руки.

– Сегодня вечером у нас семейное мероприятие, – сообщил Лука, чуть склоняясь к ней, отчего ей показалось, что между ними закружился вихрь.

Оба старались его не замечать, оттого он был все отчетливее ощутим. Они старались заглушить его, контролировать. Так было между ними всегда – за исключением прошлой ночи. Кэтрин с ужасом была вынуждена признать, что от воспоминаний ее вновь охватил жар.

– Лили, Рафаэля и меня, – говорил тем временем Лука, – ну и вас, конечно, поскольку вы стали моей тенью, ожидают в одном винном хозяйстве в Напе.

– В ближайшей долине?

– Да. – Он поставил серебряный кофейник на стол между их тарелками, словно хотел таким образом что-то обозначить. – Ваше знание географии впечатляет.

– Как и ваш сарказм.

– Осторожно, Кэтрин. – Лука заметно помрачнел, тон его стал предупредительным и еще больше пугающим. – Теперь я знаю о вас достаточно много, все ваши секреты, которые делают вас… – Он замолчал, видя, как она краснеет. Кэтрин ничего не могла с собой поделать, хоть ей и неприятно было видеть удовлетворенную ухмылку на его лице. Она ненавидела и себя, и Луку. Ненавидела их обоих. – Зависимой. – Глаза его сверкнули. – Никогда об этом не забывайте.