Да что за бред, в конце концов? Ей же не пятнадцать лет! Пусть сама идет вперед, набивает свои собственные шишки, делает то, что хочет. Ей этот удод на фиг не сдался!

***

Вечер мирно продолжался, убивая своим абсурдом. Я все больше поражался на то, как старательно учительская чета Кулаковых пытается прогнуть собственную дочь под свои идеалы. Динка не сдавалась, но держала себя в руках. Не хамила, не скандалила, уважительно разговаривала, только на женишка с маменькой посматривала косо. Как у нее только терпения хватало? Лично меня уже так и подмывало высказать, все что я по этому поводу думаю.

Дальнейшую унылую беседу прервал досадный инцидент. Моя сотрудница потянулась за хлебушком, стоящим чуть поодаль, табуретка под ней скрипнула, жалобно треснула и повалилась на пол, а я едва успел подхватить Дину, чтобы та не отправилась следом.

— Все хорошо? Не ушиблась?

— Да, все в порядке.

Наши взгляды на секунду пересеклись, и я почувствовал какое-то нереальное притяжение, толкающее к ней навстречу. Кулакова тут же отвернулась, опасаясь лишнего внимания со стороны бдительной матери, а я нервно сглотнул горячий ком, вставший посреди горла.

— Такой хлам дома хранить нельзя, — глубокомысленно изрек Стас, а я поднял табуретку с пола, покрутил ее в руках, рассматривая ущерб.

Хорошая табуретка, крепкая, просто крепление подвело. Если ножку приколотить, то еще сто лет прослужит.

— Надо починить, — произнес задумчиво.

— Сделаешь? — Дина склонилась рядом со мной, рассматривая поверженный предмет мебели, а я уловил запах ее волос и просто балдел, вдыхая полной грудью.

— Молоток принести? — тут же поинтересовался папаня, подозрительно поглядывая в мою сторону.

 Решил проверить прямоту моих рук? Без проблем. Я не только за компьютером умею сидеть.

— Конечно несите! — встрял вездесущий Стас, — я сейчас мигом все исправлю.

Леонид Николаевич ушел на балкон и вернулся оттуда с большим, увесистым молотком, с затертой ручкой.

— Прошу, — протянул его то мне, то ли Стасу: мы в этот момент с танцором бок о бок стояли.

Я даже пошевелиться не успел, как он ухватился за молоток, и с видом конченного маньяка бросился к табуретке. Схватил ее как-то бестолково, гвоздь приставил, прицелился, замахнулся и, как в анекдоте, по пальцу бахнул.

— Аааа, — завопил во весь голос, потом сунул палец в рот и замычал.

— Стасечка! — заголосила его матушка и бросилась на помощь. Следом за ней Лидия Сергеевна, грозно взглянув на свою дочь. Пришлось Дине тоже присоединяться к спасательной операции. Они сунули руку страдающего плотника под холодную воду, потом обложили льдом начинающий распухать палец.

Я тем временем подобрал молоток, приколотил ножку, попробовал посидел на табуретке, и убедившись в том, что стоит как влитая, отставил ее в сторону.

Леонид Николаевич молча забрал у меня молоток и ушел в другую комнату.

Чувствовалось, что веселый вечер подошел к завершению.

Бледного, едва живого страдальца с забинтованным пальцем под руки вывели из ванной и в прихожую, собираться. Он позволил своей маме себя одеть, повязать шарфик, натянуть шапочку до самых бровей, только обулся самостоятельно, не забывая при этом стонать, как воин, получивший тяжкую рану на поле брани.

Проявить галантность что ли? Предложить свою помощь и отвезти их домой?

— Мы в травмпункт, — сообщила Юлия Ивановна и посмотрела на меня, как на врага народа, ненавистью окатила так, будто я сам лично обрушил молоток на палец этого неумехи.

Желание помогать мигом испарилось. Нечего. Такси в помощь.

Они ушли, и я понял, что теперь самое время и мне свалить в туман, иначе все внимание Дининой родительницы обрушится на меня.

— Пожалуй я тоже пойду, — начал неторопливо собираться, прикидывая проклянут ли меня за сегодняшний вечер или обойдусь банальной икотой.

— Я тебя провожу, — вызвалась Дина, натягивая на плечи спортивную кофту.

— Куда-ты собралась на ночь глядя, — тут же коршуном налетела ее мать.

Кошмар, шагу не дадут спокойно ступить. Бедная девочка.

— Мам, — она мирно улыбнулась, — никуда я не идут. На площадку просто выйду.

Лидия Сергеевна нахохлилась, но возразить не решилась, видать дошло до нее что глупо выглядит со своими цепляниями.

Я вышел за порог, и Кулакова следом за мной. Плотно прикрыла дверь и встала так, чтобы глазок закрывать своей макушкой.

— Извини за сегодняшний вечер, — Дина смущенно улыбнулась и густо покраснела, — родители у меня своеобразные, на своей волне. Но они хорошие. Очень хорошие.

— Не сомневаюсь. А вообще, забей. Мне все понравилось, — ответил абсолютно честно. Вечер удался на славу.

— Не ври.

— Серьезно. Давно я так не угорал, — с губ сорвался смешок, когда вспомнил Стасика, пытающегося вбить гвоздь себе в палец, — это гораздо лучше, чем ресторан.

Дина тоже рассмеялась, но потом осеклась, и как маленькая, заламывая руки, промямлила:

— Если ты пригласишь меня еще раз, то я с удовольствием схожу с тобой, — понизила голос до проникновенного шепота.

— Пожалуй, воздержусь, — я покачал головой, но увидев, как расстроено вытянулась ее физиономия, торопливо добавил, — от ресторана. После такого яркого начала не хочется идти скучным путем.

Кулакова тут же просияла.

— Куда же мы пойдем?

— Сюрприз! — непременно придумаю что-нибудь особенное.

Дверь распахнулась и на пороге появилась ее мать:

— Диночка, помоги мне убрать посуду, пожалуйста, — ласково пропела она, нарушая наше трехминутное уединение. Наверняка до этого стояла к глазку прилипнув и пытаясь услышать, о чем мы беседовали.

— Конечно, мам, — Кулакова рассеяно кивнула, — одну минутку.

Маман подозрительно скользнула по нам учительским взглядом и ушла, но дверь плотно не прикрыла, оставив щелочку.

Дина только покачала головой, и дернула ручку на себя:

— Еще раз прости…И спасибо, что поддержал сегодня. Без тебя вечер был бы просто невыносимым.

— Без. Проблем, — я пожал плечами, — тебе, наверное, действительно пора, в покое все равно не оставят.

— Это точно, — хохотнула она, — до понедельника?

— Да понедельника.

Между нами повисла неловкая пауза. Наверное, тут бы были уместны объятия и прощальный поцелуй, но вместо этого потоптались, еще раз распрощались и разошлись каждый в свою сторону. Я вниз по лестнице, а она юркнула за дверь.

Это был странный вечер, но мне действительно понравилось. Как-то все по-настоящему между нами было. Не пустой флирт, искры и показуха, а нечто другое. Мы словно на одной волне оказались. Так странно, но приятно и волнительно.