...Потом было многое. Несколько бессонных суток наедине с мёртвым телом. Песни песка — то вкрадчивые, то угрожающие. Дочери Йисиры. «Белая Фаланга». Долг, который требовал оплаты и был уплачен. Мной.

Многое было. Но в одном я совершенно точно завидовал Шан-Мергу: ему повезло Уйти, Оставшись. Хотелось бы верить, что и мне когда-нибудь удастся такое...

...Песок пустыни всхлипнул в последний раз и умолк, прячась в тайниках памяти. Я посмотрел на склонившегося в глубоком поклоне убийцу.

— Ступай! Если через минуту твои следы не остынут на пороге этого дома, я возьму своё обещание обратно!

— Как прикажете, Карающий[9]! — ему не понадобилось и вдоха, чтобы, подхватив орудие своего труда, исчезнуть в коридоре.

— Вы закончили здесь, почтенный Лаймар? — обращаюсь к кудеснику, который за всё время моей беседы с кихашитом не проронил и звука.

— Да, вполне. Что Вы хотите предложить?

— Спуститься вниз и поговорить. Согласны?

— Я могу отказаться? — лёгкая усмешка.

— Можете. Но лучше не надо. Считайте это... дружеским советом.

— Что ж... — маг вздохнул. — Если позволите, я присоединюсь к Вам через несколько минут.

— Буду ждать, — я выделил голосом слово «буду» и оставил Лаймара отдавать последние указания совершенно растерянной женщине.

Придёт или не придёт, вот в чём вопрос. Что помешает магу сбежать? Да ничто. Есть два ручных зверька, которые — если дать им волю — охотно управляют своим хозяином. Любопытство и совесть. С дурными наклонностями первого из них я уже кое-как справился, а второй... Не менее опасный противник, кстати. И главная его черта: никогда не прячет оружие в ножнах. Клинок может отодвинуться, прижаться плотнее, взрезать кожу или печально просвистеть рядом, но полоса серой стали никогда и никуда не исчезнет. Вы сражались со своей совестью? И кто победил? Только не лгите, а скажите откровенно... Молчите? Вот и я тоже... Лучше промолчу.

Впрочем, меня устроит любое развитие событий. Если Лаймар сбежит, его вина не нуждается в подтверждении. Если не сбежит, получу ответы на интересующие меня вопросы. Как ни крути, а в выигрыше всё равно я! Приятно, фрэлл подери...

И всё же, он пришёл. Спустился по лестнице — не шибко спеша, но и не особо медля: как человек, закончивший все срочные дела и теперь могущий совершенно осознанно уйти на покой. Э нет, дорогой мой, не так скоро!

Расположившись напротив, маг положил ладони на стол, чем несказанно меня повеселил: такой жест у караванщиков Южного Шема означает открытость помыслов вкупе с готовностью принять судьбу, какой бы она ни была. С трудом сдержав улыбку, я осведомился:

— Сколько времени Вы выделите на беседу, почтенный?

Лаймар недоверчиво нахмурился:

— Разве не Вы устанавливаете правила?

— Правила чего? — хлопаю ресницами, словно девушка на первом свидании.

— Правила... — маг на несколько вдохов замолкает, а потом — видимо, придя к определённому выводу, зло щурится: — Даже то, что Вы отсрочили мою смерть, не даёт Вам права издеваться надо мной, пока я жив!

— Издеваться? Ещё и не начинал! — демонстрирую самую мерзкую из своих улыбок, чтобы миг спустя продолжить уже предельно серьёзно: — Мои права и обязанности простираются куда шире, чем Вы можете себе вообразить, почтенный. Честно говоря, я и сам не представляю себе их границ... Не хочу представлять. Ваша жизнь и Ваша смерть меня не интересуют. Ни в каком разрезе. Возможно, это Вас огорчит, но я больше обеспокоен совсем другими вещами.

— Вы хотите сказать... — кажется, он начинает догадываться, к чему я клоню. Ну и замечательно: меньше придётся прикладывать усилий.

— Я не собираюсь Вас убивать. Не сегодня. Видите ли, я не имею привычки в один и тот же день дарить подарок и забирать его обратно. Думаю, в этом Вы могли уже убедиться на примере...

— Молодого Магайона? — о, великолепно! У нас найдётся, что обсудить, кудесник! Мне даже не нужно притворяться больше обычного, чтобы вести беседу в нужном направлении.

— Именно. Кстати, поведайте, сделайте милость: почему Вы решили убрать Кьеза со своего горизонта?

— И Вы не спросите, зачем я вообще начал ему помогать? — вежливое любопытство.

— Хотите, отвечу сам?

— Попробуйте! — Лаймар потянулся к пирожкам в миске, и мне этот жест ясно говорит об одном: маг заинтересован. Попался на крючок. А ведь мы с ним до боли похожи... Я тоже — незаметно для себя — поглощаю всю доступную еду, когда у меня появляется задачка, требующая решения.

— Думаете, стоит того? — пододвигаю миску к себе и делаю вид, что затрудняюсь с выбором.

— Я говорил не о... — спешит поправиться маг, и вот тут я уже фыркаю:

— Не о пирожках, разумеется! Простите великодушно, но не могу удержаться... Вы не обиделись на эту нелепую шутку, надеюсь?

— Пожалуй, нет, — Лаймар улыбается. Суховато, но вполне искренне. Ай да я! Закрепим успех:

— Конечно, истинных причин я знать не могу, но это уже мелочи... Герцог Магайон имеет влияние при дворе. Очень большое, как я понимаю. И в какой-то момент ваши с ним интересы вступили в конфликт. Проще говоря, вы если и не враждуете открыто, то добрых чувств друг к другу не испытываете. Судя по всему, старший сын герцога поддерживает позицию отца, и единственным уязвимым местом оказался младший — своевольный, вспыльчивый, недалёкий, но зато весьма решительный Кьез, полагающий себя, к тому же, обиженным... Вы предлагаете помощь, так сказать — оснастить перилами лестницу, ведущую Наверх. Он соглашается. Вы сообщаете ему место и время, когда дядюшка Хак окажется вдалеке от столицы, но в пределах досягаемости наёмных убийц, и Кьез, не теряя ни минуты, отправляет охотников за головой своего отца. А потом... Потом Вы узнаёте, что мальчишка не преуспел в своих начинаниях. Более того: обвиняет в неудаче Вас, хотя Вы, как я понимаю, были против столь грубого решения проблемы. И... Я забежал не слишком далеко вперёд? Возможно, теперь Ваша очередь?

— Моя? Вы и так всё очень подробно изложили. Даже хуже: Вы рассказали о том, чего не могли узнать — только догадаться, и Ваши догадки меня пугают.

— Не позволяйте страху слишком многого, почтенный: бояться ещё рано. Итак?

— Кьез попытался взвалить вину на меня, совершенно верно. Он был неуравновешен. Со всех точек зрения. Разумеется, начал угрожать, что расскажет «кому следует» о моих планах...