Ольга сглотнула вязкий комок, застрявший в горле.

– Ладно. Ты голодная? Я там каши сварила. И картошки немного. Иди поешь.

– Не хочу. Меня тетя Зарина покормила. У них похлебка из лука, вкусная.

– Тетя Зарина это мать Мариулы? – догадалась Ольга.

– Да! – Светка уселась рядом с ней на постель и затараторила без умолку. – Ой, мам, они такие веселые. Песни поют все время. Представляешь, поют! Я, как война началась, ни разу не слышала, чтобы люди пели. Только по радио. А они и танцуют еще. А малыши у них прямо по полу ползают. Смешные! И они им хлебушек дают сосать, чтоб не плакали. А Мариула обещала показать мне котенка, у нее в сарае живет. И еще…

Ольга смотрела на разгоревшееся лицо дочки и тихо улыбалась. Бедняжка! Что ей пришлось пережить в свои десять лет. Такое и взрослому не по плечам. В январе девочка лежала, не вставая. Ольга думала, что все, конец. Но нет, Светка оказалась сильной, оклемалась. А здесь в деревне и вовсе ожила. Даже щечки какие-то появились, а то ходил скелетик, обтянутый кожей. Вот теперь и новые друзья. Странно только, что цыгане…

Ольга цыган не любила и боялась. Это ей от матери передалось. Та как-то встретила на улице цыганку, и та предсказала ей скорую смерть. Мать потом полгода в себя не могла прийти: все казалось, что за каждым углом ее поджидает гибель… Но что поделать, друзей не выбирают.

– Ты вот что, – прервала она поток дочкиной болтовни. – Позови как-нибудь свою Мариулу сюда, к нам. А то ты у них сидишь по полдня, некрасиво получается. Мы ее тоже чем-нибудь угостим. Овсянкой, к примеру.

– Можно? – Светка от избытка чувств вскочила и принялась целовать Ольгу. – Я хотела тебя спросить, но боялась, что ты рассердишься.

– Почему я должна сердиться, глупышка? – Ольга обняла дочку. – Вот только чувствую я себя неважно. Как бы мама Мариулы не испугалась отпускать к нам дочь.

– Ой, мам, они этого не боятся. Говорят, болезни сами проходят, если их заговорить.

– Заговорить? – Ольга не выдержала и рассмеялась. – Скажешь тоже!

– Зря смеешься, – серьезно возразила Света. – Я сама видела, как мама Мариулы заговорила кровь, когда ее младший сынок порезал пальчик. Пошептала, и как не бывало.

– Кровь просто сама свернулась, глупышка. – Ольга встала с кровати, увлекая за собой дочь. – Идем все же поужинаем. А то я не ела, тебя ждала.

– Идем, – согласилась Светка…

Прошло немногим больше двух месяцев, как Гелена и Тарас объявились в Сомове и остались жить у Лизы. За это время дом стало не узнать. Перво-наперво, Тарас провел воду, устроил настоящий душ и туалет, а в кухне раковину, причем сделал все так чисто и аккуратно, что комар носа не подточит. Затем он заказал листовое железо и полностью перекрыл крышу. Потом укрепил половицы, и они перестали скрипеть. Гелена меж тем исправно ходила в магазин, ездила на базар, готовила роскошные обеды и ужины, намывала и начищала комнаты до блеска. Лиза трудилась в библиотеке. По вечерам ее ждал накрытый стол, уют, чистота и приятная беседа.

А ночами она изнемогала от страсти и желания. Тарас спускался к ней каждую ночь и целовал так, что наутро губы распухали, их саднило. Зато внутри все пело и ликовало. В животе порхали пресловутые бабочки, на щеках цвели розы, глаза счастливо блестели. Лиза с Геленой съездили в райцентр и прикупили одежды. Гелена – в основном джинсы и маечки, а Лиза – красивые платья, с открытым лифом и длинными юбками. Гелена заставила ее посетить парикмахерскую. Там ей подкрасили седину, придали волосам форму, и Лиза почувствовала себя помолодевшей лет на двадцать.

Беззаботная жизнь не могла не сказаться на ее здоровье: больше не нужно было вставать ни свет ни заря, топить печь, идти за водой к колодцу. А еще мыть выщербленный дощатый пол, нудно переполаскивать в тазу жирную посуду. Все это теперь делала Гелена, а Тарас вставил в оконные проемы двойные стеклопакеты, и соседский горлопан Петя мог теперь надрываться сколько угодно – его было чуть слышно. Лиза, всегда от природы чрезмерно худая, поправилась, лицо ее округлилось, и это ей очень шло. Она стала всерьез задумываться о том, чтобы создать с Тарасом настоящую семью. А что? У них любовь, они выглядят красивой парой, и, главное, теперь она действительно осознала – в деревне без мужика никак.

Лишь одно обстоятельство омрачало ее безоблачное существование – финансовая сторона вопроса. Деньги от сдачи квартиры таяли на глазах. Крошечная зарплата библиотекаря не могла покрыть расходов, которые Лиза несла практически ежедневно. Она ни в чем не могла отказать Тарасу. Он хотел только лучшие инструменты, и она их для него купила. Так же она каждую неделю покупала ему одежду, хорошие сигареты, бельгийское и немецкое пиво, которое он обожал. Приценивалась к соседскому «жигуленку» – дед обнаглел и требовал за него полтинник. Лиза твердо решила в следующем месяце взять небольшой кредит и купить машину, даром, что та форменная развалюха. Тарас со своими золотыми руками сделает из нее конфетку.

Но все же ее постепенно стала одолевать тревога. Она словно катилась в какую-то бездонную пропасть. С каждым днем траты росли, а остановиться было невозможно. Лиза скрепя сердце позвонила риелтору Сереже.

– Я хочу повысить арендную плату. Хотя бы тысяч на десять.

– Да вы что? – возмутился тот. – Мы же договор заключили, там прописана оплата. Хотите повышать, ждите год.

– Целый год? – расстроилась Лиза. – Так долго?

– А вы как думали? Люди должны рассчитывать свой бюджет. Если каждые два месяца повышать аренду, кто у вас станет снимать жилье?

Лиза с грустью признала, что Сережа прав. Но что было делать? В какой-то момент она не удержалась и поделилась своими переживаниями с Геленой. Та выслушала ее молча, не перебивая, а затем произнесла с сочувствием:

– А я ведь тебя предупреждала, что так будет. Тарас как ненасытная прорва. Он у нас дома, на Украине, хорошо зарабатывал, а отложить ничего не мог – сразу все тратил. И это свои денежки, трудом заработанные. А тут чужие.

– Как же мне быть? – Лиза с надеждой посмотрела на девушку.

Та казалась ей мудрой не по годам – должна что-то придумать, посоветовать. Гелена надолго задумалась.

– Даже и не знаю, что сказать, – проговорила она через несколько минут. – Ясно как день, бабки надо где-то добывать. Иначе Тараска начнет скучать. Пойдет болтаться по деревне, девок клеить. А то и в город может умотать.

– Как… в город? – У Лизы упало сердце. – Ты хочешь сказать, что он… может уйти от меня?

– Может, – коротко и жестко произнесла Гелена.

Вид у нее при этом сделался мрачный и отрешенный, будто она не с Лизой говорила, а сама себе отвечала на какие-то неприятные, тягостные вопросы. Лиза сразу и безоговорочно поверила ей. Уж кто, как не она, знает своего брата! Ей стало так страшно, аж зубы застучали.

– Ты чего? – испугалась Гелена. – Побледнела вся. Это из-за моих слов?