Да, мне нравилась такая жизнь. Но… слишком праздная. Долго так я бы не смогла, нужно какое-то дело.

В бакалейной лавке висит объявление, что им требуется продавец. Возможно, я могла бы попробовать. Но сейчас, когда Рикхард может прийти в любой момент, я работать все равно не могу.

Не стоит торопиться пока, время есть.

А потом, вдруг, мне принесли коробку с платьем и записку от Рикхарда.

«Сегодня вечером идем в оперу, будь готова. В пять придет парикмахер, поможет тебе сделать прическу».

К такому я точно готова не была.

Он сошел с ума?

Вот так просто взять и выйти вместе, у всех на виду? Он со мной?

У меня даже шальная мысль возникла – они перепутали, доставили платье не той любовнице. Ну, конечно же! И мне лучше не трогать, сейчас придут, заберут.

Я сидела, смотрела на это платье, кусая ногти… и нет, не приходил никто. Оно было простым и элегантным, без всяких излишеств, но не строгим… такое подошло бы молодой, уверенной в себе женщине… почти открытые плечи…

Я не удержалась, примерила, и платье село идеально, как если бы было сшито специально для меня. А если никакой ошибки, то так и было, все мерки сняли и обсудили что больше идет.

Нет, я примерила, сняла и положила обратно. Не в силах поверить. Так не бывает.

И только мастер, пришедший ровно в пять…

– Вы еще не готовы, мэм? Простите, но вам лучше надеть платье! – и никаких возражений он слушать не хотел. – Ошибка? Вы леди Мэрион? Тогда никакой. И лучше поторопитесь, мэм, у нас не так много времени, а у вас такие чудовищные брови! Придется поработать.

Мне казалось, я схожу с ума.

Прическа и макияж, брови, ресницы, румяна, нежно-алая помада на губах… Я смотрела на себя в зеркало и не могла поверить. На меня смотрела леди. Другая, чужая. Пусть не юная, пусть не красавица, но все еще молодая, эффектная, со сверкающими глазами… кокетливая прядь у виска. Мне так безумно все это шло. И то, что осталось от синяка – не видно совсем.

Но мне было страшно.

Так не бывает.

А еще страшнее, что вот сейчас придет Рикхард… и я не знаю, как мне быть.

В дверь Рикхард позвонил.

Смешно. Он стучал до этого – тихо, осторожно. А теперь звонил так, чтобы я точно услышала и отозвалась.

Признаться, испугалась на мгновение. Мне подумалось – а если правда это ошибка, если Рикхард увидит меня в этом платье, удивится, разозлится, что я надела? Нет, злиться он не будет, но это неудобно все равно.

Если там, за дверью, вообще не он?

Я замела, не решаясь.

– Мэр, это я! – позвал он.

Рикхард.

Я открыла. Смущаясь.

Мне хотелось спрятаться, сначала поговорить, но прятаться поздно. Я видела, как изменилось его лицо. Удивление в первое мгновение, потом… улыбка. Восхищение. Почти детская радость. Такая искренняя. Он смотрел на меня, и я ему нравилась.

– Мэр… ты так прекрасна! Потрясающе.

Я смутилась окончательно.

Отступила назад, давая ему возможность зайти.

– Это так странно, – сказала я. Словно оправдываясь.

– Можно тебя поцеловать?

Я чуть улыбнулась, качнула головой.

– Не стоит. Я боюсь, помада размажется… Мне так долго все это рисовали, я сама не смогу повторить… – запнулась. – Или ты…

Может быть, это только игра? Мы никуда не идем, просто так… ему захотелось сделать меня красивой, посмотреть, но не для выхода, а только для себя. Это бы все объясняло. Да, это…

Нет, он сам одет слишком роскошно для простого визита ко мне. Его черный строгий костюм, идеально уложенные волосы… бутоньерка с темно-бордовой розой…

Но я… он хочет поцеловать, а я против… испугалась – вдруг он обидится, ведь я веду себя, как все остальные, как эта Фейрин, наверно, которая хочет быть красивой, во что бы то ни стало. Вот эта блестящая красота для меня дороже его чувств?

– Ты права, – сказал он. Подошел, обошел меня вокруг, разглядывая. – Но у нас есть еще полчаса, не стоит приезжать слишком рано. Обнять-то тебя хоть можно? – улыбнулся. – Я постараюсь ничего не помять.

Ему не нужно было мое разрешение, он просто сгреб в объятья, сзади, со спины, прижавшись щекой к моей шее, без всякого изящества, но так нежно. Ему хотелось дотронуться до меня. Это было так хорошо, что все остальное уже не важно.

И все же…

– Зачем это, Рико? – спросила я.

– Ты не хочешь в оперу?

– Рико… – я попыталась повернуться к нему, он все еще держал. – Скажи хоть, это правда? Мы идем?

– Да, – сказал он, касаясь моей шеи губами.

Мы идем… мне действительно придется сделать это.

– Зачем?

– Зачем? – повторил он, хмыкнул, развернул меня к себе, и как-то разом стал серьезным, даже усталым. – Я представлю тебя, как вдову Эдварда Гарарта, барона Тьорка, а ты постоишь рядом, избавишь меня от доброго десятка новых неприятных знакомств.

– Новых знакомств?

– Увидишь, – сказал он. – В любом случае, послушаешь, как поет Марчильетта и Тоньо Кавалли, у него потрясающий баритон, тебе понравится. А то через неделю они уедут, и потом только в Марикине.

Не хочет говорить.

Ладно, пусть так… но я для чего-то нужна ему. Скорее, не именно я, а кто-то… сопровождающий. Мне все равно сейчас не понять.

– И кто этот Эдвард Гарарт? – спросила я.

– Довольно талантливый парень, экономист, делал для меня различные отчеты и выкладки в Галендаре, когда дело дошло до раздела. Он погиб, когда на нашу миссию было совершено нападение, оторвало ногу взрывом… Я действительно собирался сделать его бароном, за все то, что он сделал. Он был неженат. Высокий, худой, лет около тридцати. Его никто не знает, но само существование и заслуги легко можно проверить. Так что ты будешь миссис Мэрион Гарарт, не забудь. Положение вдовы дает свои преимущества.

Вот так… я баронесса и сразу вдова.

– Хорошо, – сказала я. – Если ты этого хочешь.

– Не бойся, – сказал он, – все будет хорошо. У тебя есть что-нибудь выпить?

У меня было вино.

Он налил себе целый стакан и выпил одним махом, словно воду, глянул на меня. Я только чуть коснулась губами, за компанию…

– Не пугайся, Мэр, я больше не буду пить.

Я пожала плечами. Это не мое дело.

– Как твоя жена? – спросила я.

Он сморщился.

– Давай, не будем, Мэр. Не сейчас. Я только и говорю последнее время, что о своей жене.