Надежда Николаевна нисколько не удивилась такомупоразительному совпадению. Она давно уже отметила для себя, что всякие сведенияимеют свойство поступать косяком. Она даже сформулировала некое правило,которое назвала Законом совпадения информации, сокращенно — ЗСИ. Например,однажды Надежда пришла в цветочный магазин прикупить несколько луковицтюльпанов и загляделась на замечательно красивый комнатный цветок — из густыхплотных зеленых листьев высовывался ярко-красный стреловидный язык. Продавщица,заметив ее интерес, пояснила, что этот цветок называется врезия. До этогоНадежда Николаевна ни разу ни про какую врезию не слышала, но буквально наследующий день она зашла за солью к соседке по лестничной площадке и увидела утой на кухне знакомый красный язык.

— Сестра на дачу уехала, — пояснила соседка,увидев в глазах у Надежды интерес, — привезла мне врезию, чтобы не завяла…

Бывали и еще более замечательные проявления ЗСИ. Например,однажды Надежда Николаевна со своей подругой Алкой Тимофеевой зашла посидеть вмаленькое уютное кафе, и следом за ними в этом кафе появилась симпатичнаямолодая женщина с хорошенькой маленькой собачкой. Собачка была как игрушечная,хозяйка даже не спускала ее на пол, носила под мышкой, как сумочку, а в кафесразу усадила на свободный стул и стала кормить миндальным пирожным. Надеждеэта собачка до того понравилась, что она подошла и спросила у девушки, что этоза порода. Девушка с заметной гордостью сообщила, что это — чихуахуа, древняямексиканская храмовая порода. А сама «древняя мексиканская храмовая» зарычаласовсем как настоящая собака — видимо, вообразила, что Надежда Николаевнасобирается отнять миндальное пирожное.

Так вот, не прошло после встречи в кафе и двух дней, какНадежда повстречала на улице свою давнюю знакомую Лизу Воробьеву, коллегу попрежней работе. Лиза вела на поводке симпатичную мальтийскую болонку и ругалаее последними словами. Болонка при этом имела чрезвычайно виноватый, но в то жевремя довольный вид.

— Ах ты, развратница! — восклицала Лиза, необращая внимания на веселящихся прохожих. — Ах ты, потаскуха маломерная!

— Лиза! — изумилась Надежда Николаевна. — Зачто ты на нее так сердишься?

— Глаза бы мои на эту шалаву не глядели! —припечатала Лиза и рассказала историю грехопадения своей болонки.

Оказывается, Лизина собачка — очень породистая, и Воробьевабуквально на днях собиралась первый раз вести ее к замечательному жениху,красавцу и чемпиону мальтийской породы. И были бы у нее прелестные породистыещеночки. Но эта развратница — Лиза кинула на смущенную болонку гневный взгляд —недотерпела до своего породистого жениха, выскользнула на прогулке из ошейникаи, пока хозяйка ее искала, успела согрешить! Причем софешила, разумеется, скобельком совершенно другой породы! Есть такая порода — чихуахуа…

— Знаю, — машинально подтвердила Надежда, —древняя мексиканская храмовая собака…

— Все-то ты, Надя, всегда знаешь, — с некоторымнедовольством проговорила Лиза, — ничему-то ты не удивляешься… Но тыпредставляешь, какие у этой проститутки будут щенки?

— Не представляю, — честно призналась Надежда.

Она действительно не представляла, какие щенки могутпоявиться в результате преступной страсти мальтийской болонки и чихуахуа.

— Можешь мне поверить — они будут ужасны! —трагическим голосом заявила Лиза Воробьева и потащила маленькую грешницудальше, непрерывно повторяя:

— Потаскуха! Развратница мелкокалиберная!

Так что никаким совпадениям Надежда Николаевна неудивлялась.

— Ну давай рассказывай, — обратилась она ксоседке, — всю правду выкладывай, что у тебя с тем мужчиной, как его? СергейИванович?

Что у тебя с ним было?

— Вот как раз лично у меня с ним совершенно ничего небыло! — горячо заговорила Валентина. — Даже обидно от тебя, Надежда,такие возмутительные намеки слышать!

— Да я ничего такого… — мигом стушевалась Надежда,испугавшись, что Валентина сейчас обидится и уйдет, ничего не рассказав.

Действительно, Валентину никак нельзя было заподозрить вразных амурах — вся жизнь ее была плотно заполнена одним-единственнымчеловеком, ее сыном Денечкой.

— Значит, работала я в школе… — начала Валентина.

— Ты? — не удержалась Надежда. — Ты?

В школе? И что же ты там преподавала?

— Ну я тебя умоляю! — отмахнуласьВалентина. — Ну что ты все время перебиваешь!

Ну домоводство я преподавала, а что?

— А ты что — шить умеешь? — изумлению Надежды небыло границ. — И готовить?

— Ну да, и неплохо…

У Надежды на языке вертелись ехидные вопросы, отчего жетогда, умея шить, Валентина вечно ходит в халатах, как будто у нее нет большеникакой одежды, и отчего муж Валентины такой худой и заморенный, если женахорошо готовит? Но она вовремя прикусила язык.

— Значит, работала я в школе, — продолжаласоседка, — а Сергей Иваныч был там директором…

— Фамилия есть у него? — прервала Надежда,сообразив, что такими темпами они до вечера не справятся.

— Есть, а как же, Лунгин Сергей Иванович.

— Номер школы какой? — деловито спрашивалаНадежда.

— Пятьсот четырнадцать, Калининский район, мы раньшетам жили, — отрапортовала Валентина. — Только он там больше неработает…

— А что случилось? Уволился?

— Ой, Надя, там такое случилось, что просто нерассказать! — Валентина всплеснула руками. — Это душераздирающаяистория! То есть я, конечно, подробностей не знаю, потому что я к тому временииз той школы ушла…

— Говори по порядку, — потребовала Надежда.

— Ну что, проработала я там год, школа близко от моегодома была, очень удобно, и народ вроде ничего себе подобрался… Ну самапонимаешь, какой спрос с учительницы домоводства? Считается, что этот предметсамый несерьезный. Так что я ни с кем не конфликтовала, и ко мне никто невязался. И с директором, сама понимаешь, я почти не сталкивалась, у меня своедело, у него — свой кабинет.

Но учителя о нем очень хорошего мнения были. Как-то сумел онтак организовать, что и в школе порядок был, и учеба у детей шла нормально, ихулиганили они в пределах нормы, и учителя особо не сварились и не сплетничали.То есть, конечно, все это было, но не смертельно. В общем, школа на хорошемсчету.

А сам директор мужчина видный был, одет всегда хорошо, унего жена в бизнесе крутилась, магазин одежды держала. Это он на фотке этой —не на что глядеть, похудел очень, постарел, а раньше — авантажный был мужчина!И, я тебе скажу, очень на него некоторые учительницы заглядывались. В школе-товедь одни бабы, из мужиков только физкультурник, да еще, может, трудовик, да ите алкоголики…