Пол усмехнулся.

— Очередная жертва на алтарь красоты?

— Ну не всем же так повезло с фигурой, как твоей Джудит.

— Она уже не моя, — мрачно сказал Пол.

— Джудит любит тебя.

— Любила, — поправил он Аманду.

— А я говорю, что любит до сих пор. Эта дурочка возомнила, будто сделает тебя счастливым, если оставит одного и откажется от собственной любви.

— Аманда, ты…

— Пол, выслушай меня, — попросила она. Впрочем, в ее тоне прозвучала скорее не просьба, а приказ, не терпящий возражений и обсуждений.

— Хорошо. Раз ты позвонила мне и попросила о встрече, то смею надеяться, что дело действительно важное. У меня сейчас не так уж много времени.

— Прекрати жаловаться на свою занятость. Я, между прочим, тоже с раннего утра на ногах. Не присела ни на минуту за весь рабочий день! — вспылила Аманда. — Я стараюсь не для себя, а ради вас с Джудит. Так что, будь любезен, прояви хоть немного терпения и благодарности.

— Извини. Я не хотел тебя обидеть. Я сейчас как натянутая струна.

— Я понимаю, Пол. Поступок Джудит кого угодно выбил бы из колеи.

— Все произошло так неожиданно… Я был уверен в ее чувствах. Я считал дни и часы до нашей свадьбы. Даже когда моя мать буквально похитила мою невесту, я молчал, так как надеялся, что вскоре ничто уже не помешает нашему счастью. И вдруг Джудит заявляет, что отказывается выходить за меня замуж! При этом ни она, ни моя мать не считают нужным объяснить мне причину.

Аманда вздохнула.

— Ясно.

— Может быть, ты прольешь свет на всю эту историю? — с надеждой в голосе произнес Пол.

— Постараюсь. Только вот что, Пол Спеллинг… — Аманда помолчала, не решаясь выдвинуть свои условия. После затянувшейся паузы она продолжила: — Обещай, что не обвинишь меня во лжи и клевете. Пойми, мне по большому счету наплевать, какие у тебя отношения с твоей мамочкой. Она ведь не подарок, верно?

Пол кивнул.

— Я вовсе не собираюсь разрушать вашу семейную гармонию, но…

— Аманда, не томи. Говори уже скорее, что ты знаешь. То, что моя мать способна испортить жизнь кому угодно, далеко не секрет. Ты не представляешь мое удивление, когда она приняла Джудит как родную дочь. Она носилась с ней по всем магазинам и салонам. У Джудит не оставалось времени даже на то, чтобы погулять со мной.

— Пол, это твоя мать подстроила так, чтобы Джудит оставила тебя. — Аманда выжидательно посмотрела на Пола.

— В каком смысле?

— Нет-нет, миссис Спеллинг слишком умна, чтобы действовать напролом. Подумай сам: чего бы она добилась, если бы выдвинула ультиматум или выставила Джудит из своего дома в тот же вечер, когда ты привел ее знакомиться?

— Я бы этого не допустил! — твердо ответил Пол.

— Вот именно. Твоя мама прекрасно знала это.

— Но… мама так хорошо отнеслась к Джудит. Сразу же предложила ей свою дружбу и помощь в свадебных приготовлениях, — без прежней уверенности и твердости заметил Пол.

— Не показалось ли тебе это подозрительным?

— Еще как! — согласился Пол. — Я вообще не думал, что мама способна на дружбу с моей избранницей, кем бы она ни была. Тем более что Джудит не вписывается в установленные ею рамки идеальной супруги Пола Спеллинга. Пойми меня правильно, Аманда, — словно извиняясь, сказал Пол, — Джудит красива и умна, но…

— …Но бедна, — закончила за него Аманда. — Ты ведь именно это хотел сказать?

Пол кивнул.

— Джудит наплевать на мои деньги. Я это знаю. Ты это знаешь, но убедить в этом мою мать вряд ли возможно. По выдуманной ею теории, вся современная цивилизация строится на отношениях тех, у кого есть деньги, и тех, кто стремится их иметь любой ценой.

Аманда усмехнулась.

— Вечный круговорот.

— Почему же ты сказала, что это моя мать подстроила все?

— Пол, готова дать руку на отсечение, что ни Джудит, ни твоя мама не сказали тебе о том, что были у гадалки в тот злополучный вечер.

Аманда чувствовала себя властительницей мира. Сейчас только она могла открыть Полу глаза, спасти счастье своей подруги и, возможно, только благодаря ей на свет появятся маленькие Спеллинги.

— К гадалке? — Пол был поражен. — Моя мать не верит во всю эту чертовщину.

— Да? А вот Джудит она напела совершенно другое. Она упросила ее составить ей компанию. Погадать на любовь… или узнать свое будущее, точно не знаю.

— И Джудит согласилась? Не могу поверить.

— Представь себе, да.

— Джудит никогда не читала гороскопы в газетах. Даже из чистого любопытства. Ей как-то перебежал дорогу черный кот, и я полчаса уговаривал ее поплевать через левое плечо. А она смеялась и называла меня суеверным, пещерным человеком.

— Твоя мать прирожденный манипулятор. Она очаровала Джудит настолько, что та готова была танцевать на канате с закрытыми глазами.

— И что сказала гадалка?

Аманда медлила.

— Ну же? Каково было предсказание?

— Ясновидящая сказала, что если Джудит выйдет за тебя замуж, то сделает тебя самым несчастным человеком на свете, — медленно, четко выговаривая каждое слово, ответила Аманда. У нее не было ни малейшего желания повторять страшные слова.

— Какая глупость! — воскликнул Пол.

— Джудит сначала тоже так считала. Не желала верить ни в какое родовое проклятие. Однако потом, как я поняла, в игру вступила твоя мать. Уж не знаю, что именно она сказала в подтверждение слов гадалки, но Джудит сдалась.

Пол опустил голову. Несколько минут они шли в молчании. Аманда дала ему возможность спокойно обдумать известие и найти правильный выход из создавшегося положения.

— Откуда тебе это известно? — подозрительно спросил Пол.

Его голос насторожил Аманду резкостью и сквозившим в нем недоверием, но она все же ответила:

— Джудит вчера рассказала мне обо всем.

— Ах Джудит… — скептично ответил Пол. — Мне она рассказала совсем другую историю. Причем куда более правдоподобную. Все гораздо проще. У Джудит появился другой мужчина.

Аманда открыла рот. Такого поворота сюжета она не ожидала.

— С чего ты?..

— Представь себе, дорогая Аманда, сама Джудит рассказала мне об этом. И — какое совпадение! — тоже вчера вечером. Так что если она вдруг раскаялась и решила прислать тебя в качестве посредника и миротворца, то можешь вернуться и сказать, что я не поверил ни одному твоему слову.

— Что? — Аманда стояла словно громом пораженная и хлопала ресницами.

— Я устал от ее лжи.