— Это правда, мисс. Бабушка — ведьма. Но не противная. Она не наложит на вас заклинание и не наколдует вам бородавки, — успокоил меня он. — Она видит вещи. У нее есть зрение.

— Зрение?

— Видения приходят ко мне, — невозмутимо растолковала Матушка Нэнс. — Я не прошу их приходить, понимаете, но они приходят. События из прошлого, вещи, которые должны случится.

— И призраки, — напомнил ей внук.

— Да, я не однажды беседовала с ними, — призналась она. Старуха прищурилась, глядя на меня, но выражение ее лица было добрым. — Мисс Спидвелл — скептик, малыш. Она верит в то, что говорят глаза. Ей еще предстоит узнать: есть нечто большее, чем то, что можно увидеть глазами.

— Я — скептик, как вы говорите. Но я не против, чтобы меня убедили, — парировала я.

Она засмеялась и обменялась взглядом со своим внуком.

— Убеждения! Господь с вами, нет необходимости убеждать. Либо вы верите во что-то, либо нет. И ваша вера ничего не меняет. Призракам все равно, видите вы их или нет.

Я вспомнила о пропавшей невесте Малкольма Ромилли и ощутила дрожь любопытства.

— Вы видели призраков? — спросила я мальчика.

Он серьезно кивнул.

— Дважды. Я видел темного парня в забавной жестяной шапке. Он был на пляже, лежал словно мертвец. Затем он вроде как поднялся и продолжал смотреть на море, будто видел что-то ужасное.

— Испанец, — быстро пояснила его бабушка. — Корабль «Армада» потерпел крушение на этих берегах. Пару моряков смыло, они наполовину утонули и отчаялись спастись.

— Что с ними стало? — поинтересовалась я.

— Один был священником, капелланом на затонувшем судне. Семья Ромилли его приветствовала, говорят, что они тайно его прятали. Капеллан проводил мессы для них, хотя никто никогда не видел и следа священника в замке.

— А мужчина на пляже? — надавила я.

— Он выхватил меч, когда островитяне спустились на берег, — спокойно поведал ребенок. — Больше он не успел ничего сделать.

— Вы имеете в виду, что его убили?

— Он был врагом, — ответил Питер в манере факт-есть-факт.

— Не беспокойтесь, мисс Спидвелл, — со смехом добавила его бабушка. — Мы гораздо более гостеприимны для большинства приезжих.

Я сделала глубокий глоток сидра.

— Рада это слышать.

— Есть еще один призрак, который ходит, — продолжил ее внук. — Но я никогда не видел леди, потому что она не покидает замок.

Мой пульс участился.

— Призрак в замке? Дама?

Темные глаза юного Питера округлились от волнения.

— Невеста. Ночами она ходит по замку в своем свадебном платье, выжидая, когда сможет отомстить оставшимся.

По комнате прошел холодок, но прежде чем я успела ответить, мальчик вскочил на ноги.

— Я голоден, бабушка.

— В кладовой есть холодный мясной пирог. Имей в виду, сначала ты умоешься.

Он побежал прочь, и старуха сделала еще несколько стежков на своем кружеве, прежде чем заговорила.

— Конечно, он говорил о мисс Розамунде, — сказала Матушка Нэнс мягко. — Г-жа Ромилли, точнее, когда умерла.

— Вы думаете, она мертва?

Ее взгляд оставался пронзительным, пока старуха смотрела на меня в упор. Она не глядела на свою работу, но пальцы летали, будто зачарованные, ни разу не дрогнув.

— Должна быть, — настаивала она. — Иначе как мог ее призрак ходить? Нет, некоторые люди хотят верить, что она жива. Но запомните хорошенько, мисс: Розамунда Ромилли мертва. И жаждет мести.

Я уставилась на нее, но Матушка Нэнс продолжала шить так спокойно, как будто только что сообщила цену на кукурузу.

— Это одна из тех вещей, которые вы видели? — спросила я через мгновение.

Она искоса бросила на меня загадочный, непостижимый взгляд.

— Возможно.

— Вы читаете чайные листья? Или вглядываетесь в чашу с темной водой, когда луна полная?

Матушка Нэнс поджала губы.

— Вы шустрая, не так ли, мисс? Привыкли легко прыгать по жизни, независимо от того, какие опасности вас осаждают. Беда стекает с ваших плеч, как вода с утки, верно? У вас высокое мнение о своих способностях.

Я начала было возражать, но она подняла руку.

— Я не говорю, что это плохо. Слишком много женщин слишком мало думают о себе, довольствуясь жизнью под командой мужских огней, а не своих собственных. Что ж, ваши славные дела сослужили хорошую службу; и раньше курица научится по-вороньи каркать, чем вы изменитесь. Но вам не всегда будет везти, знаете. Помните, все это не более, чем благосклонность Фортуны. Если она решит повернуться к вам спиной, никто вас не спасет.

Теперь она выглядела, как Дельфийская пророчица, предупреждающая о гибели. Интересно, какой эффект это оказывает на ее посетителей.

— Спасибо за предупреждение, — сказала я искренне. — Мне перекрестить вашу ладонь серебром?

Она взмахнула рукой.

— Я не цыганка-гадалка, мисс. Сэкономьте серебро для передвижной ярмарки. Итак, второе чудо пришло в семью через столетия, это был подарок от первой леди острова.

— Жены великана?

— Боже, нет! Великан улегся спать, прежде чем эта история стала известна. Много времени спустя, когда рассказ о великане превратился в легенду, первые рыбаки Пенкаррона начали плавать в этих водах. Как-то ночью, когда луна полна и серебряный свет сияет в воде, один из рыбаков, симпатичный парень с черными как ночь волосами, поймал русалку в свои сети. Она обещала ему за свое освобождение все, что его душа пожелает. Он был бедным парнем, поэтому попросил у нее кошелек с золотом. Но русалке понравился красавец-парень. Она предложила: если он освободит ее и возьмет в жены, в течение полугода она будет плавать в море, свободная как ветер на волнах. Но другую половину года русалка будет жить с ним, принося ему сокровища, найденные под водой.

Я прервала ее на этом фрагменте повествования:

— Под водой есть сокровища?

— Конечно, есть! — воскликнула она. — Жемчуг и кораллы, сделанные рыбами. Золото и серебро с кораблей, потопленных в бурях. Все сокровища земных царей ничто по сравнению с богатством, хранящимся в море. — Матушка Нэнс слегка наклонилась ближе, понизив голос. — И еще есть слоновая кость, превращенная из костей утопленников. — Я невольно вздрогнула к ее удовольствию. — Да, мисс. Все богатство, какое вы только можете себе представить, столько же, сколько имели все владыки мира и еще раз, все это русалка пообещала своему милому. И парень взял ее в жены, но всегда помнил, что должен отпустить ее на полгода к сестрам.

— Они были счастливы? — вслух подумала я.