— Добрый день, — формально приветствовала я. Мы провели последнюю неделю в пене предвкушения, едва осмеливаясь находиться вместе в одной комнате, настолько сильными были наши желания. Я больше не спала ни одной ночи, мучая себя откровенно непристойными мыслями, и заметила, что Стокер дважды в день плавал в холодных водах Атлантики, чтобы ослабить свой пыл.

Медленная улыбка распространилась по его лицу.

Я обвила руками его шею.

— Мне жаль оставлять остров.

— А мне нет. У меня есть планы на тебя в Лондоне.

— Лондон, — выдохнула я, закрыв глаза.

— Лондон, — повторил он. — Где будем только мы вдвоем. Ни Тибериуса, ни Ромилли. Ни убийц, ни бывших жен, ни трупов. Только мы.

Стокер склонил голову, горячо демонстрируя свои намерения. Он начал добиваться значительных успехов, когда позади нас раздался легкий кашель. Зубы Стокера, сильные и острые, защемили мою мочку, он слегка зарычал от разочарования.

— Что, Питер? — потребовал он, глядя на маленького мальчика, который терпеливо улыбался нам, размахивая куском бумаги.

— Телеграмма для леди, — объявил он. Стокер искал у себя в кармане монетку, пока я просматривала строчки.

— Это от леди Велли. Убийца Уайтчепела снова нанес удар, — сказала я. — Она не говорит, чего хочет от нас, только, что мы должны немедленно вернуться, и что это вопрос жизни и смерти.

Я ожидала, что Стокер будет протестовать, но мне следовало знать его лучше. Приключение ревело в его крови, как и в моей. Снова отправляемся в путь!

— Итак, еще одно приключение, — на губах медленно проступила улыбка, освещающая его лицо, как языческого бога. — Начнем? Рука об руку?

— И спина к спине, — добавила я с усмешкой. — Чтобы лучше видеть наших врагов.

Спиной к спине также совокуплялись бабочки, но я подумала, что лучше сохранить такое наблюдение для более интимного момента.

— Тогда вперед, — сказал он.

Я схватила его за руку и мы помчалась к замку под лучами западного солнца.

— Excelsior!

Бабочка Romilly Glasswing, Oleria romillia, является вымышленной, изобретенной для целей этой книги, но основанной на одном из видов яснокрылых бабочек Clearwings, впервые описанных в 1934 году. Эти четырехногие экземпляры родом из Америки и, хотя и меньше, чем воображаемые Romilly Glasswing, так же красивы.