Она отчаянно попыталась взять себя в руки и вспомнить, для чего обернулась к Фредди. Наконец ей это удалось.

— Боюсь, тебе придется переодеться к ужину. Ты привез с собой подобающую одежду?

— Боже всемогущий! Берти до сих пор следует этим нелепым правилам? Ему не приходит в голову, что мир вокруг очень сильно изменился?

— Он считает, что надо придерживаться традиций и тогда все будет по-прежнему.

Фредди засмеялся, всплеснув руками.

— Дом реквизируют. Все меняется!

Вероника быстро приложила палец к губам.

— Фредди, прошу тебя, — взмолилась она. — Ты не знаешь, каким он стал. Лучше бы он тебя не услышал.

— Ладно, ладно. — Фредди взглянул на свои помятые брюки и смирился: — Я переоденусь.

— В шесть подают напитки, ужин будет в семь. Пожалуйста, не опаздывай. Берти этого не любит, — пояснила Вероника.

Поворачиваясь, чтобы подняться по ступенькам крыльца, она заметила, как Фредди закатил глаза.

Дорсет, июль 2018 года

Гай уже в пятый раз за последние десять минут постучал в дверь коттеджа своей бабушки. Она не была глуховата или слишком медлительна, ей вполне хватило бы времени, чтобы дойти до двери из любого места в доме. Гай уже начинал беспокоиться. Он набрал номер городского телефона и услышал, как внутри раздался звонок. В аппарате включился автоответчик, и Гай повесил трубку. День был обжигающе жарким, и он решил, что бабушка может сидеть в саду. Когда задняя калитка не поддалась, Камерон попытался дотянуться до щеколды, но безуспешно. Тогда Гай отошел назад и, разбежавшись, вскочил на толстую перекладину в попытке перемахнуть через забор. Он почти преодолел препятствие, когда появился сосед.

— А, это вы, — сказал старик. — Думаю, что там за шум.

— Мистер Хантер! Как поживаете? — отозвался Гай из своего не очень удобного положения верхом на заборе.

— Ищете свою бабушку? — поинтересовался мистер Хантер. — Так вам не сказали?

— Не сказали что?

— Утром ее отвезли в больницу. Упала и сломала бедро. Тут была ваша матушка. Поехала с ней в больницу.

Гай чуть не свалился с ворот.

— Какой ужас!

— Она была в сознании и велела всем прекратить суетиться вокруг нее, так что до покойницы ей далеко. На нее надели кислородную маску, хотя миссис Камерон возмущалась, что ее уложили на носилки. — Мистер Хантер ухмыльнулся.

— О господи! — воскликнул Гай и, перекинув ногу обратно, тяжело приземлился на мостовую. — Спасибо. — Он поспешил к машине.

— Пусть ваша матушка сообщит мне, как себя чувствует моя соседка! — успел крикнуть мистер Хантер, пока Гай с грохотом захлопывал дверцу и газовал в направлении больницы.

После того как Гай уехал пить чай к своей бабушке, Мелисса еще побродила по Тайнхему, проникаясь атмосферой деревни. Осмотрев все открытые помещения, она заставила себя сесть в машину и вернуться в коттедж. Прошло несколько часов, но Лиама все не было. Мелисса с шумом выдохнула, обдумывая, что она скажет ему по поводу его ужина в ресторане. И всего прочего. Она никак не могла решить, с чего начать, но понимала, что откладывать дальше нельзя. Потом она занервничала и постаралась переключиться на другие темы.

Первым делом Мелисса подумала о Гае. Он пообещал узнать у бабушки, куда переехали Вероника и Альберт Стэндиш, после того как деревню реквизировали в пользу армии. Мелисса все никак не могла забыть странное выражение лица Вероники на фотоснимке. Что-то не давало Мелиссе покоя, и она пообещала себе непременно выяснить судьбу той женщины.

Скорее всего, Вероника и Альберт перебрались в Лондон и жили там долго и счастливо. Но Мелиссе хотелось в этом убедиться.

Она извлекла ноутбук из чехла. Если повезет, она подключится к Интернету и дождется загрузки нужной страницы. Один быстрый запрос — и она узнает, куда отправились Вероника и Альберт Стэндиш.

Ожидая, пока компьютер выйдет в Сеть, Мелисса пошла на кухню поставить чайник. С ее возвращения из Тайнхема прошло довольно много времени. Она достала из кармана джинсов телефон и проверила сообщения. От Гая так ничего и не пришло. Мелисса сунула телефон обратно в карман и побрела к компьютеру.

Она вбила в поисковую строку: «Вероника Стэндиш». Появилась сотня тысяч результатов, и Мелисса в предвкушении потирала руки, пока, дойдя до третьей страницы, не поняла, что ни одна из ссылок не касается той Вероники Стэндиш, которая ей нужна. Мелисса добавила «1943», выпало еще несколько результатов, но ни один из них не содержал нужной информации. Тогда она стерла «1943» и добавила «Тайнхем», Вероника и Альберт Стэндиш в связи с «деревней-призраком» упоминались лишь в списке двухсот двадцати пяти жителей, переселенных в ходе реквизиции. Ничего такого, чего Мелисса уже не знала бы от Гая или из информации со стендов в церкви, не было.

Мелисса снова достала телефон. Гай продолжал безмолвствовать. Она положила телефон на стол экраном вниз, но потом дотянулась и перевернула его, чтобы видеть поступающие уведомления. На всякий случай.

Не найдя в поисковике ничего нового о Веронике Стэндиш, Мелисса заключила, что уперлась в тупик. Тогда она сделала запрос на мужа. Выпало целое море ссылок.

— Так, что тут у нас, — пробормотала Мелисса, заерзав на краю дивана. В основном это были ссылки на многочисленные речи, которые сэр Альберт произносил в парламенте. Мелисса ознакомилась с кратким изложением парочки из них. Выступления были нудными и по большей части касались сельского хозяйства и рыболовства в Дорсете во время войны. Была еще информация касательно поместья и самого хозяина. Пройдя по ссылке, Мелисса попала на старую газетную статью, содержавшую нечто любопытное и не совсем понятное. В январе 1944 года Альберт Стэндиш перестал быть членом парламента. Были объявлены дополнительные выборы, и, судя по всему, Стэндиша заменили. Статья была краткой и довольно скучной. Заваривая себе чай, Мелисса испытала странное разочарование. Супруги уезжают из Тайнхема, и через месяц Альберт Стэндиш подает в отставку. Возможно, так он выразил свой протест против реквизиции. А может, это было вполне в порядке вещей, ведь он больше не жил в своем избирательном округе. Или Альберт и Вероника все-таки переехали в Лондон, где и жили долго и счастливо.

Откинувшись на спинку суперстильного, но неудобного дивана, Мелисса попивала чай. Статья ее не удовлетворила. В ней не нашлось упоминаний о жене сэра Альберта, хотя с какой стати им там быть? Если бы не странное выражение лица Вероники на снимке, Мелиссе было бы без разницы, что на церковных стендах не нашлось никакой информации о Стэндишах. Может, у Вероники просто нефотогеничная улыбка и Мелисса понапрасну тратит время. Но нет: она знала, что тут прячется какая-то тайна. Мелисса пожалела, что не сфотографировала снимок на телефон. Прошло всего несколько часов, и ей уже трудно было припомнить лицо Вероники, но оно определенно выражало страх. Мелисса не сомневалась, что Вероника была чем-то сильна напугана.