Дар что-то говорил, кажется, ругался и зло выговаривал мне за то, что я потащилась на этот дурацкий бал с этим придурком. Смысл слов плохо доходил до меня, я лишь вслушивалась в его голос. Бархатный, мягкий, с царапающей хрипотцой. Этот голос, казалось, растекался по моим венам и становился огнем.

Я помотала головой, чтобы освободиться от наваждения. Возьми себя в руки, Триана!

Тут я увидела Линара. Тот стоял поодаль и удивленно хлопал глазами. Так-то! Многое может случиться, если замешкаться, когда пойдешь за мороженым.

Впрочем, Линар меня больше не интересовал. Я повернулась к Дару. Он был прекрасен в своём гневе! И почему я никогда раньше не замечала, как сексуально он стискивает челюсти? Как невыносимо возбуждающе буравит меня яростным взглядом? Больше всего на свете мне хотелось сейчас кинуться ему на шею и впиться в эти крепко сжатые губы.

– Я отведу тебя в комнату, – строго сказал Дар, набросил мне на плечи пиджак и увлек на тенистую дорожку сада.

В комнату! Это как раз то, что нужно. Я прильнула к нему и, хотя мы шли достаточно быстро, все-таки умудрилась запустить руку под его рубашку. Пальцы коснулись горячей кожи, мягкой и приятной на ощупь. Я двинула рукой, с удовольствием ощущая, как перекатываются под пальцами кубики пресса. Дар остановился и развернул меня к себе.

– Что с тобой, черт возьми?

Боже, какой он красивый, совершенно невероятно красивый. Хочу его прямо сейчас!

– Что ты сказала? – спросил он, и его голос снова растворился в моей крови, впитался в нее, заставляя закипеть.

О боги, неужели я сказала это вслух? А впрочем, чего бы мне стесняться: после всего, что у нас было, я всего лишь называю вещи своими именами.

– Хочу тебя, – повторила я.

И он, вместо того чтобы заключить меня в объятия и предаться страсти прямо здесь, в этом восхитительном саду, остановился, развернул меня к себе и встряхнул за плечи.

– Триана, смотри на меня! Ты что-то пила?

Я замотала головой:

– Нет, только сок, мне принесла его Саяна, такая милая девушка, и красивая…

Мне вдруг захотелось тоже сделать ей что-нибудь приятное. А что может быть приятнее, чем ласки Дара?

– Давай ее тоже позовем в твою комнату? Мне не жалко… Или мы идем в мою? Нет, в твоей больше места.

– Мы идем в мою, – почему-то резко бросил он. – И ради всех богов, Триана, умоляю тебя, молчи, пока мы не дойдем.

А я что.... Мне нетрудно и помолчать. Главное, что можно прижиматься к нему крепко-крепко, вдыхать его запах, сходя с ума от этого, и представлять, что будет, когда мы окажемся наедине…

Как только дверь за нами закрылась, я сбросила пиджак с плеч, прильнула к Дару, придавив его к этой самой двери.

– Возьми меня. Сейчас. Я не могу больше ждать.

Я хотела его неимоверно. Всё моё тело льнуло к нему, горело, словно в огненной купели, я мучительно жаждала ощутить на себе его руки, на губах – губы. Безумно раздражала его медлительность. Мы наконец наедине, почему же он ничего не делает?

Дар хмурился, удерживая меня за плечи.

– Чёрт, и что с тобой делать? Я, кажется, знаю, что это за штука… так просто она не выветрится.

Я только сейчас заметила, как он бледен. Точно, вчера я, балбеска такая, не пошла к нему – даже не помню почему, по какой-то глупой причине. А он и вчера выложился на тренировке, и сегодня, отгонял от меня кого-то… забыла уже кого. Надо срочно помочь ему, тем более что помогать ему – такое приятное дело.

И вообще… какие всё же красивые у него губы. Так и притягивают взгляд, просто невозможно противостоять искушению…

Я приподнялась на цыпочках и схватила Дара за шею. Губы только чуть коснулись его губ, тело пронзило истомой от предвкушения поцелуя, от лёгкого соприкосновения, но Дар отпрянул от меня, как от гремучей змеи. На его лице было непонятное выражение: что-то похожее на растерянность, изумление и страх одновременно.

– Что ты… – Прикоснулся кончиками пальцев, как будто то ли хотел стереть след поцелуя, то ли повторить ощущение.

Потом в его глазах появилась решимость.

– Ладно, раз так…

Он схватил меня за плечи, повернул к себе спиной и, подталкивая собой, в два широких шага подвёл к кровати. Толкнул, я упала. Ничего не понимая, взглянула назад. Дар оседлал меня, и я удовлетворённо выдохнула, ощущая на себе тяжесть мужского тела. Но этого одного было мало, какой-то жадный и голодный демон бесновался внутри.

– Хочешь меня? – осведомился Дар.

– Хочу, – жалобно пискнула я и раздвинула ноги, свидетельствуя о своём желании.

– Отлично.

В следующий миг я почувствовала его руку у себя между ног, и меня аж выгнуло от запредельного удовольствия. О боги… пальцы Дара мягко скользили по набухшей, пылающей жаром промежности, а я хватала ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба. Всё чувствовалось настолько остро, что от пронзающих тело разрядов белело в глазах.

Я попыталась перевернуться, хотела снова поцеловать Дара, притянуть его к себе и оплести ногами – чтобы он никуда не сбежал, чтобы был вынужден наконец взять меня. Но стальная рука схватила меня за затылок и придавила к постели. Оставалось только вздрагивать и стонать, чувствуя, как Дар продолжает безжалостные ласки. Разрядка не заставила долго себя ждать. Ещё несколько движений – и я закричала, сотрясаясь в умопомрачительной судороге оргазма.

На пару мгновений после этого я затихла, рвано всхлипывая в подушку.

– Полегчало? – осведомился голос над моей головой. Вроде бы холодно осведомился, но какие-то чуть заметные хрипловатые нотки снова заставили едва успокоившегося демона внутри меня жалобно завыть.

Хочу ещё.

Хочу Дара, а не просто мужчину или просто секса.

Хочу этого ненавистного, мерзкого, наглого тёмного. Даже сейчас – и ненавижу, и умираю от желания.

И я поднялась с постели, встала, пошатываясь, рядом и одним движением стянула с себя чёртово платье.

– Триана! – Голос Дара стал ещё ниже, а хриплые нотки в нём – слышнее. От неясного удовольствия у меня на коже высыпали мурашки. – Хватит, уймись.

Я обратила на его слова не больше внимания, чем на жужжание мошки. Повернулась к кровати. Взгляд Дара был прикован ко мне, глаза горели невероятным огнём, ноздри раздувались, как будто ему не хватало воздуха.

Он не сделал ни малейшей попытки остановить меня, только наблюдал, как я опускаюсь на кровать и медленно подползаю к нему.

Даже когда я устроилась на его бёдрах, всё равно не пошевелился. Не остановил, но и не стал помогать. Впрочем, мне было всё равно, я была полностью захвачена собственными ощущениями, собственным желанием.