— Что ты имеешь в виду?

Коннор засмеялся:

— Как обычно. Людей в профессии — уйма, а вот профессионалов среди них можно пересчитать по пальцам…

— Не важно, — сердито произнесла Сэмми, раздосадованная тем, что Коннор отвлекается от сути дела. — В общем, либо мы соглашаемся на одиннадцать часов, либо это время отдают другому клиенту.

— Одиннадцать? Я…

— Вечера, — со значением подчеркнула Сэмми, — речь идет об одиннадцати часах вечера.

— Что ж, мне это подходит, думаю.

— Что?..

Она ожидала возмущения, удивления, но только не мгновенного согласия.

Коннор Айвори начинает раздражать ее своей непредсказуемостью.

— Хорошо, — ледяным тоном сказала Сэмми, — я позвоню в студию и подтвержу наше согласие. Я вышлю тебе по факсу подтверждение о времени съемки…

— Не нужно. Я верю тебе на слово.

— Не нужно верить мне на слово. У тебя должно быть письменное подтверждение на руках. Оно же — напоминание о месте, времени и так далее. Не хочу явиться в студию готовой к работе и обнаружить, что ты совсем закопался в своих проектах и забыл о фотосессии.

— О таком не забывают, Сэмми, — серьезно заверил ее Коннор. — Я буду там. Впрочем, пришли мне факс, если так ты будешь чувствовать себя более спокойно.

— Отлично. Разумеется. Договорились. — И Сэмми торопливо нажала кнопку отбоя.

Она густо покраснела от мысли, что неожиданно пришла ей в голову. Кто его знает, этого Коннора, с него станется спросить: хочет ли она, чтобы он побрился там?.. Подобных пошлостей от него она точно не перенесет.

В день съемки Сэмми девять часов подряд проработала на компьютере, обрабатывая снимки с детской фотосессии. Родители хотели устроить модельную карьеру своей семилетней дочери. Девочка и впрямь была очаровательна. Густые черные волосы, гладкие как шелк. Голубые глаза. Ненакрашенные губки были чересчур яркими для столь нежного возраста. Сэмми с удовольствием и фотографировала, и обрабатывала получившиеся снимки будущей модели. Назойливой мухой роилась в голове одна мысль: что, если девочка начнет делать успехи, снимаясь в рекламе? А потом она вырастет, но вот рост подкачает… Какое это будет крушение надежд. Самой Сэмми даже не удалось поработать в качестве модели или манекенщицы. Но она судила по себе: такое надолго выбило бы ее из колеи…

Собравшись, она заставила себя выкинуть из головы все эти беспокойные мысли. В конце концов, зачем ей волноваться о том, что еще даже не случилось? Произойдет это или останется на уровне воображения — в любом случае, это случится не с Сэмми. Отправив пару готовых снимков родителям, чтобы они ознакомились с результатом, Сэмми прилегла на диван. Она хотела, чтобы отдохнули глаза. У нее было еще несколько часов, чтобы перекусить, принять душ, переодеться во что-нибудь удобное, рабочее, но симпатичное.

Сэмми сама не заметила, как провалилась в сон. Этому не помешал даже твердый уголок книжки, который торчал из-под подушки. Вероятно, Джейн сунула книгу туда и забыла забрать. Но Сэмми уже ничего не чувствовала…

Она даже не завела будильник. Потом вскочила как подстреленная. Ни чая, ни кофе, ни горячих бутербродов. Душ остался мечтой. Сэмми опрометью помчалась в спальню, открыла дверцы шкафа и схватила первое, что попалось под руку…

Ей повезло хотя бы с тем, что быстро нашлось место на парковке рядом со студией. Сэмми отыскала нужную дверь и надавила на кнопку звонка.

Ей открыл администратор.

— Добрый вечер!

— Добрый! Сэмми Саймонс, у меня запись на двадцать три часа, — скороговоркой выпалила она.

Администратор кивнул, но вид у него был немного удивленный.

— В зал, который вы бронировали, уже прошли. Мистер Айвори сказал, что ждет именно вас.

«Отлично! — пронеслось в голове у Сэмми. — Я уже зарекомендовала себя как девушка, которая всегда опаздывает, и продолжаю в том же духе».

— Проходите, пожалуйста. Куртку можно повесить вот сюда. У нас бахилы. Держите. Нужно надеть.

Сэмми терпеть не могла бахилы. Но не переобуваться же?

Она послушно взяла из рук администратора синие полиэтиленовые пленочки.

— С вами уже расплатились?

— Да, — кивнул администратор, — все в полном порядке. У вас была заявка на два часа, насколько я помню. После вас будет еще один клиент, так что постарайтесь уложиться.

— Конечно. Разумеется.

Сэмми подошла к двери нужного ей зала. Администратор следовал за ней по пятам.

— Вам нужно помогать с установкой света?

— Нет, спасибо.

— Не слишком усердствуйте с оборудованием, — улыбнулся он, и Сэмми пришлось улыбнуться в ответ.

Только сейчас она ощутила, насколько напряжена.

Этот заказ… Что в нем такого? Да, девушки чаще заказывают эротические фотосессии. Даже не эротические — просто обнаженная натура.

Кто сказал, что мужчина не имеет права запечатлеть свое тело подобным образом? Хоть для потомства, хоть для обожающей мамаши, хоть для украшения кабинета. Почему она так дергается, так нервничает? Это не идет ей на пользу.

Почему она хочет очутиться как можно дальше отсюда?

Она что, боится? Боится увидеть Коннора без одежды?

Или же просто: она его боится.

Чушь!

Сэмми гордо вздернула нос, дернула ручку двери.

Открыла, переступила порог, закрыла.

Дверь надежно отрезала ее от всего остального мира, от коридора фотостудии, от назойливого администратора. Сэмми была наедине с помещением без окон, с кучей аппаратуры, с рулонами фонов, с зеркалом на импровизированном гримировальном столике…

Впрочем, нет. Конечно, не одна.

Прямо на полу, у самых рулонов фонов, небрежно подстелив какую-то тряпку (издалека Сэмми не было видно, действительно ли это тряпка, или же бархат, или даже меховая шкура), вальяжно лежал Коннор. Появление Сэмми не прошло для него незамеченным. Он улыбался.

Сэмми втянула в себя воздух…

А потом шумно выдохнула.

Вопреки всем своим обещаниям и угрозам, Коннор не был полностью обнаженным. Его тело — действительно прекрасно сложенное, загорелое, рельефное — делила темная полоска тугих плавок.

Сэмми поставила свой кофр возле зеркала.

— Привет.

— Ты опоздала, — заметил Коннор.

«Отлично. Мы можем общаться. Мы разговариваем, и у меня даже не дрожат руки. Черт, ведь совершенно нет повода так волноваться! Хватит переживать о всякой ерунде. Он даже не удосужился до конца раздеться. Ха! Наверняка он сам побаивается! Брал меня на понт. Пугал полной наготой. Что ж, это его личные трудности. Гонорар я потребую в полной мере. А он получит свое фото — как будто пляжные снимки…»