со старой знакомой, которая вдруг перестала тебя узнавать? Или по какой-то другой причине?

…

Перевожу взгляд на Охотника и слегка прикусываю губу.

Должна ли я извиниться за все свои нападки на систему правосудия? Теперь очевидно, что вынесенное наказание, – с учётом всех секретов и недомолвок, – мягчайшая мера.

Откидываюсь на спинку кресла, складывая руки на груди… и задаю себе второй по значимости вопрос: значит ли всё это, что я должна выдохнуть с облегчением? Ведь появление последней жертвы доказало невиновность графини.

Она не убивала своих подданных в попытке раскачать свой дар!

Это делал кто-то совершенно другой.

– А почему тела пролежали в домах больше суток? – спрашиваю после долгой паузы.

– Их не трогали, – осторожно произносит женщина, косясь на моего спутника, – боялись навлечь на себя беду…

Ясно… Если вспомнить тех работяг, что встретились мне первыми в этом мире, то никто из них не хотел находиться в доме с трупами: им было проще создавать видимость поиска убийцы на улице – вне его стен.

– Так когда происходили поджоги? – спрашиваю, постукивая по подлокотнику.

– Это может прозвучать странно, – вновь покосившись на Охотника, произносит вдова управляющего, – но в основном дома с телами поджигались после того, как на них взглянул господин Охотник. Буквально через час после его ухода.

То есть это происходило прямо под носом у тех, кто занимался похоронами?.. Поджог целого дома – дело не простое. Насколько слепыми надо быть, чтобы при свете дня не заметить злоумышленника?

Альтернатива «слепоте» мне нравится намного меньше: это значит, что на местах работал профессионал.

– Прошу прощения, ваша светлость, – склоняет голову женщина, – если бы мой муж был жив, подобного бы не случилось.

Прикрываю глаза и рукой показываю, чтобы она успокоилась. Естественно, что это не её вина. У этого округа уже есть новый управляющий. И это ему я должна предъявлять претензию за безответственность.

– Так, говоришь, никого из исполнителей чёрных заказов и близко не было, когда тут горели дома? – перевожу тему, не имея другого варианта.

Обсуждать с этой женщиной очевидную проблему, название которой – «для кого-то было принципиально, чтобы Охотник увидел трупы», я не могу.

Хоть и хочу…

– Из тех, что мне известны, – кивает вдова.

Плохо. Никакого крючка, никакой зацепки.

– Есть, правда, одно место, в котором можно задать подобный вопрос – и даже ожидать, что тебе ответят, – осторожно протягивает женщина, – однако мне и моим людям туда ход закрыт.

– Что за место? – нахмурившись, уточняю.

– Там собираются самые отбросы, – поджав губы, отвечает вдова, – а местные власти делают вид, что этого трактира и нет вообще…

Смещу всех. К чёртовой матери.

– Но вам не следует там появляться, ваша светлость, – поспешно произносит женщина.

– Туда пойду я, – подаёт голос Охотник, поднимаясь на ноги.

И то верно. Хоть какая-то польза будет.

– В таком случае я хочу знать обо всём, что вы там услышите, – произношу, взглянув на него; не понимаю значения ответного взгляда, но упускать возможность овладеть информацией не собираюсь!

– Мой слуга объяснит вам, где находится это место, – вдова тоже поднимается на ноги и подзывает своего подчинённого.

Пока тот разговаривает с Охотником, я замечаю напряжённый взгляд своей союзницы.

– Говори, – мягко произношу, подходя к ней.

– Я сомневаюсь, что господин Охотник сможет получить ответы: своим приходом он скорее спугнёт нужных людей.

– И что мне делать? – спрашиваю у неё.

– Как я и сказала, вам нельзя появляться в подобных местах, – негромко отзывается та, – однако вы можете вызвать любого своего подданного в столицу графства.

Внимательно смотрю на неё, а затем незаметно усмехаюсь.

Люблю я свой Совет Вдов и всех его участниц.

Эти женщины знают, как действовать исподтишка.

– И кого мне следует тайно вызвать в свой замок? – уточняю у неё, следя взглядом за Охотником.

– Одну из постоянных посетительниц того места. Говорят, в отличие от остальных, с ней можно вести разговор, – тихо произносит женщина, и по её лицу я вижу – мне предлагают присмотреться к той девице…

Она настолько хороша?

И другой, не менее важный вопрос: пригодятся ли мне её услуги в принципе?.. У меня уже есть Мора – на такой случай.

– Ты можешь с ней связаться? – негромко спрашиваю.

– Я могу связаться с людьми, которые передадут ей ваш приказ.

– Пусть сообщат, что я буду её ждать. В ближайшее время, – едва слышно произношу и отхожу в сторону. – Нам пора! – объявляю громко, приковывая к себе внимание.

Охотник кивает и выходит из дома вслед за мной.

– Подать вам лошадей? – спохватившись, спрашивает хозяйка дома. – Я не заметила вашего экипажа и предположила…

– Да, – киваю.

– Нет, – одновременно произносит Охотник и встречается со мной взглядом, – я открою портал. Вы не готовились к длительной поездке в экипаже.

– Ваша правда, – соглашаюсь.

И, попрощавшись со своей союзницей, позволяю переправить себя в покои замка. Затем жду, когда мужчина вернётся, оставив меня одну, но этого не происходит.

– Вы хотите что-то сказать? – приподнимаю брови, удивлённая происходящим.

– Я должен объяснить… свои слова, – медленно проговаривает Рэн, глядя в пол.

Свои слова… свои слова… о чём он?

– Я позволил себе задеть вас. И вашу гордость.

О! Эти слова…

– Рэн, – останавливаю его, приподняв ладонь, – прошу, больше ничего не говорите.

– Но…

– Давайте остановимся на этом; меня устраивает, что наши отношения носят чисто деловой характер. Усложнять их было бы ошибкой, – произношу спокойно.

– Вы не даёте мне…

– Господин Рэн, – вновь позволяю себе перебить его, а затем жду, когда на меня посмотрят. – Я достаточно людей повидала, – продолжаю, не заботясь о том, что юная Минока вряд ли обладала моим опытом; но я должна сказать это вслух: – И пришла к однозначному выводу: от мужчин, не признающих своих чувств, больше всего проблем. А мне и своих проблем хватает… Так что, повторюсь, давайте на этом закончим.

– Судя по всему, вы уверены, что я к вам что-то испытываю, – спустя некоторое время произносит мужчина.

О… а этот случай – запущенный… Придётся открыть ему глаза на то, чего он в упор не видит:

– Я не знаю, что произошло между нами в те два дня, что вы забрали из моей памяти, но после этого именно вы начали появляться в моей спальне. Вы в моей. А не я в вашей, – уточняю ровным голосом, чтоб лучше дошло. – И вы же, оказавшись рядом со мной в очередной раз, первым поцеловали меня. Я лишь ответила и прошу прощения, что не испытываю за это стыда. Обещаю, в будущем я буду работать над своим поведением, – опускаю голову, каясь, – поэтому простите, но, да, я уверена – вы ко