— Я сам сейчас тебя убью! — вдруг не выдержала я и заорала в лицо нашему мучителю.

Иван моргнул и расхохотался.

— Ты? Высранное человеческое говно?! Или думаешь, что, трахнувшись разок с вервольфом, получишь какую-то силу? Захлопнись, сучка!

Я вся собралась в комок, схватилась руками за Ральфа и приготовилась к новой волне боли, но Ивану помешал Домэки. Пес ворвался в комнату и вцепился тому в ногу, вгрызаясь до кости. Он рычал и брызгал слюной, пытаясь напугать и обездвижить своего врага, но Иван быстро собрался и откинул животное пасом руки, больно приложив о стену. Домэки заскулил, но подняться не смог, молча скребя когтями по дощатому полу.

Дарья

Я поняла, что вот он, конец. Одно мгновение, и чужая воля решит, жить нам или умирать. И такая ярость накатила, такая злость на этого надменного урода, который явился сюда, чтобы ударить в спину, что я зарычала, словно волк, и резко встала.

— Сам захлопнись! — крикнула я не своим голосом: низким, утробным, страшным. И Иван захлопнулся, взял и сложился пополам с жутким треском позвоночника. Рот его перекосило, и нижняя челюсть срослась с верхней. Глаза безумно горели красным, он не отрывал взгляда от меня до самой своей кончины. И как только огонек погас, Ральф вздохнул полной грудью, а Домэки тихо гавкнул.

Я качнулась и грохнулась вперед, прямо в руки Ониксима, который влетел в комнату первым. За ним зашли Дар, Серый, помятый и весь избитый Родион, а на улице были слышны угрозы и пинки — усмиряли помощников Ивана.

Ральф сел, тяжело дыша и протянул руки ко мне. Ониксим сразу сгрузил меня на Ральфа без лишних вопросов.

— Она тебя спасла, — удивленно констатировал факт Черный.

— Она нас всех спасла, — хрипло поправил его Ральф. — Уж не знаю как, но она вытянула у меня почти все силы и утроила их. Смотри, что она с Иваном сотворила. Московские стаи будут рвать и метать, и на Совете меня точно приговорят. Зачем им такая бомба по соседству?

— Не приговорят, — уверенно ответил Серафим. — Я не позволю.

— Как? — спросил Ониксим. Синяки под глазами и общий потрепанный вид говорили о том, что старый друг почти истощен.

— Арина обещала, — нехотя ответил Серафим.

— Серый... — только и выдохнул Ральф. Договорить он не смог. Все его доверенные волки знали про нездоровый интерес Арины Асафьевой, мага главной московской стаи, будущей преемницы нынешнего Архимага в Совете, к Серафиму Лютому. Дикому. Волку без парных линий. Одиночке и бывшему наемнику.

— Что она затребовала для оплаты? — не сдержался Дар.

— Ничего, — как-то спокойно ответил Серый. — Ничего, кроме меня самого. После Совета я приму ошейник послушания.

— Блядь! — выругался Ониксим и долбанул по стене кулаком.

— Харе разводить нюни, — огрызнулся Серый. — Это небольшая плата за помощь. К тому же Даше теперь нужен наставник, раз пошла такая пьянка. Арина поможет, она личное с работой не мешает. Наиграется со мной и отпустит.

Ральф обнял Дашу, которая тихо сопела у него на груди, и уткнулся ей в макушку. Серый явно недоговаривал про московского магессу. Арина давно хотела заполучить к себе Серафима, но уж точно не для «поиграться». Уж больно злой и обиженный взгляд он ловил иногда у магессы, когда та глядел на его друга.

И больнее всего было то, что он как трусливая псина не сможет отказаться от такой помощи — теперь Даша была в большей опасности, чем когда стала его Парой.

Магесса такой силы — это не шутки. И где же вся эта магия в ней пряталась?!

Дарья

Я стояла на балконе, завернувшись в плед, и смотрела на ночное небо. С Ральфом остался Серый, а Черный занимался остальными вопросами. Последние несколько часов он прирос к трубке мобильного телефона и постоянно с кем-то разговаривал, рычал на кого-то, потом снова разговаривал. Слух у меня был не волчий, поэтому расслышать я ничего так и не смогла. Просто стояла и смотрела в темную звездную бездну и пыталась нащупать в себе хоть какие-то крупицы магии.

Магесса...

Слово-то такое, из книжек о королевствах, а не из современного технологичного мира. И что делать с этим знанием — непонятно. День назад мне было дико страшно за Ральфа, а теперь за нас двоих. А вдруг нам не разрешат быть вместе? Или заберут в какую-то закрытую академию? Вопросов была уйма, а спрашивать пока не у кого — все были заняты.

Даже Ярослава. Как только я очнулась, то увидела все знакомые женские лица. И еще одно новое лицо — миловидная блондинка с каре смотрела на меня с участием.

— Привет, девочки, — проговорила я. Надо же, все тело было словно огромное желе.

Все разом выдохнули.

— Живая, — это Варвара.

— Узнает, — это Мирослава.

— Мы в полной заднице, — это Юля.

Все на нее зашикали, а новенькая улыбнулась и представилась.

— Меня Лада зовут.

— Даша, — улыбнулась я в ответ, а Мирослава хмыкнула:

— Да уж все уже знают, как нового мага в стае зовут. Ой, новую магессу, простите-простите, оговорилась.

— Даша, — Ярослава взяла меня за руку, нащупав ее на кровати. Пульс вдруг сразу успокоился, дыхание стало глубоким. Как Ярослава это делает? Вот кто тут волшебница. — Отдыхай. Тебе надо быть бодрой на Совете. А мы пока с девочками переговорим, как тебя лучше подготовить к этому мероприятию.

Я хотела попросить обсудить все здесь, но Варя похлопала меня по другой руке и сказала:

— Отдыхай. Все тебе утром расскажем.

Я действительно задремала, когда они ушли из комнаты, но проспала недолго, почти в полночь глаза мои открылись, и сон никак не шел. Я встала, стянула плед с кресла, завернулась в него и вышла на небольшой балкон. Мой взгляд блуждал по уютному поселку, но внутри все бурлило, клокотало. Я даже попробовала вытянуть руку ладонью вверх и создать файербол, но почти сразу сжала пальцы в кулак и посмеялась над собой.

— Они ошибаются. Нет во мне никакой магии.

Ночь была прохладная и такая освежающая, что я стояла и стояла, наслаждаясь затишьем. Но когда уже собиралась уйти обратно в комнату, вдруг услышала голос Ярославы:

— Лада, я прошу тебя, не плачь. Ониксим сказал, что Арина никогда не порвет связи просто потому, что кто-то из волков запросился в стаю Диких. Это не делается за один день.

— Он ничего не хочет слушать. Говорит, тебе будет лучше без меня. А я каждый день как в аду, — всхлипнула та красивая блондинка.

Я притаилась в углу балкона и не могла заставить себя уйти. Никогда не подслушивала, даже в детстве, а тут прямо приросла ногами к деревянному полу. Дикие? Серафим же был из Диких? Седой страшный волк. На такого взглянешь разок и душа в пятки уйдет.