— Я взял за правило не увлекаться своими пациентками. Но поскольку вы пациентка Ника, правило тут не применимо. Знайте это.

Она тяжело вздохнула.

— Я не лягу с вами в постель, если вы просите об этом.

— Когда время придет, я не стану просить.

Увидев Алена, Ник Стикс сочувственно подмигнул.

— Виски в шкафу слева.

Ален положил пакет с куриным супом на кровать и стянул перчатки. Уже миновала полночь, и снова вовсю валил снег, делая горные дороги опасными даже для мощного автомобиля. Если повезет, Ник станет последним пациентом в эту ночь.

— Как ты себя чувствуешь?

— Как я выгляжу?

— Да не очень-то…

Заросший многодневной щетиной, со спутанными жесткими волосами, Ник, как никогда, походил на угрюмого наркомана, каким он и был прежде.

— Много работы?

— Хватает.

— Тогда радуйся — я готов выйти тебе на помощь.

— Может быть. Однако я еще не осмотрел тебя.

— Никаких проблем. Температура нормальная, кашель почти прошел.

— О'кей, я тогда пойду.

— Подожди, нам необходимо поговорить.

— Слушаю тебя.

Ник заговорил без особой охоты:

— Сегодня вечером опять звонила Мари насчет документального фильма о нашей медицине. Спрашивала, не передумал ли ты.

— Не передумал и не допущу этого, — резко ответил Ален.

— Съемки могли бы привлечь туристов в округ и принести деньги для приобретения новой машины «скорой помощи», — заметил Ник. — А мы могли бы предложить совместные поездки со съемочной группой, как это делают полицейские и пожарные. Знаешь, показать жителям больших городов, чем мы, врачи из глубинки, заняты целый день.

— Показать, как один провинциальный врач развлекается со своей старой подружкой — лихим продюсером документальных фильмов?

Ник покраснел.

— Честно, она жаждет сделать этот фильм. Особенно после того, как я рассказал ей твою биографию.

Ален похолодел.

— Мою?

— Да. Мою она уже знает, и, честно говоря, она ее не вдохновила. Туповатый интерн пошел по дурной дорожке и докатился до тюрьмы. Какая это новость для Лос-Анджелеса?

Оставшись без работы в Калифорнии, Ник приехал на север по объявлению Алена, рассказал ему правду о своем прошлом, и тот сразу же взял его на работу.

Пока что Ален был доволен своим компаньоном. И только сейчас ему подумалось: а доволен ли их компанией Ник?

— Ты же из тех, о ком создаются легенды. — Со сверкающими глазами Ник выписал в воздухе заголовок: — «Сын неграмотного шахтера, блестящий выпускник Гарварда находит себя в глухом уголке Орегона». Мари говорит, что обещает успех.

Ник был признателен ему и, видимо, решил отблагодарить его таким образом. Но он ошибся.

— Я, кажется, ясно сказал «нет». — Ален схватил свою куртку и вышел.

Надя отложила книжку. Бесполезно. Она дважды прочитала ту же самую страницу, но так и не поняла, кто кого задушил и почему. Ей не хотелось в этом разбираться. С таким же успехом она могла бы читать и поварскую книгу.

Вспомнив последние недели, она нахмурилась. Ничего себе будни! Ее операция, потом обморок Эдды! Когда же все начало как будто образовываться — несчастный случай с Элли.

За годы работы репортером и позже, в роли высокооплачиваемой ведущей лос-анджелесского телевидения, она почти постоянно жила в состоянии перегрузок и стрессов. Даже привыкла… И к тому же стресс стрессу рознь.

Одиночество также становилось иногда проблемой, особенно после переезда в Орегон, но, как правило, ей удавалось бороться с ним. Она ведь была очень занятым человеком.

А вот Ален Смит явно уже не мог держать себя в узде.

Несмотря на внешние мягкость и спокойствие, он очень опасный человек, надо иметь это в виду. Внутренняя сила, самообладание, жуткая гордость уверенного в себе мужчины — все это и многое другое увидела она в нем в операционной в то утро. Увидела она и кое-что другое.

Морщинки, напоминающие шрамы, вокруг его широких бровей, свидетельствовали, что он знает о страдании больше, чем можно почерпнуть из любого учебника.

Несколько лет назад, еще до того как ее лицо стало часто появляться на телеэкране, она работала на общественных началах в больнице для ветеранов. Палаты были полны людей, и многие из них испытывали боль. Но они старались не показать этого. Гордые мужчины с наградами за мужество и отвагу.

Ален напоминал ей тех ветеранов, прятавших в себе страдания.

Задумчивые глаза, постоянная складка между бровями, даже его лохматые табачно-коричневые волосы наводили на мысль, что он гораздо более сложный человек, чем хочет казаться. Забавно было бы соскрести эту колючую мужскую скрытность. Выключив свет, она попыталась заснуть.

Час спустя она все еще лежала без сна и вспоминала, что же такое в глубоких синих глазах Алена она никак не может забыть.

Через два дня Надя привезла Элли на повторный осмотр. Приемная была полна, и Моника объяснила, что Ален задерживается минут на двадцать.

— Не страшно, — заверила ее Надя, взглянув на свой портфель. Еще в Лос-Анджелесе она приучилась всюду захватывать с собой работу.

Пока Элли листала детский журнал, она просмотрела подборку принесенных с собой вырезок о «скорой помощи», подобранных Анной. Она как раз наткнулась на фотографию Алена, когда за ее спиной открылась дверь и появился он сам.

Выглядел он чрезвычайно серьезно в своем белом халате. Но она заметила в его глазах намек на нешуточный интерес, который он тут же поспешил скрыть.

— Извините, что заставил вас ждать, леди, суматошное выпало утро.

— Привет, Ален! — довольно заулыбалась Элли.

— Привет, игрунья. — Руки доктора нежно разбинтовали стопу Эльвиры. — Ввязывалась в драки в последнее время?

Элли хихикнула.

— Не-а.

— Приятно слышать. Я и так очень занят. — Он осторожно повращал лодыжку девочки, наблюдая за ее лицом.

— Опухоль исчезла. Какие ощущения?

Элли надулась.

— Болит.

— Как и вчера?

Она покачала головой.

Ален ободряюще улыбнулся.

— Ну вы молодец, мисс Элли. Если бы все мои пациентки были такими…

Забинтовав щиколотку снова, он передал Элли журнал и повернулся к Наде. Горячая волна обдала ее, когда она вспомнила о поцелуе доктора.

— Элли пробовала ходить вечером?