Шрифт:
Интервал:
Закладка:
внуков, а не руины и враждующих родственников. Увы, теперь все в прошлом… Вечная и
добрая память!
_____________________
385
«ИЗ ЖИЗНИ ВЛАСТИТЕЛЕЙ» (слова, мысли, действия).
Недавно прочитал великолепную иллюстрацию того, что в природе есть свой порядок
вещей.
«Анастасия Цветаева в компании интеллектуалов рассказывала, как спасла муху из
тенет паука. А один из слушателей «вспомнил» историю паука, у которого было много
паучат, и он долго плел сеть, чтобы их, голодных, накормить. И вот чья-то клешня
вырвала жирную муху, отняла у них хорошую еду… Ведь это Бог их создал такими, что
они ничего другого, кроме мух, не едят. Паук забился в уголок и плакал об участи своих
деток. Цветаева поджала губы и умолкла».
А между тем, муж ее сестры, поэтессы Марины Цветаевой, похищал в Париже русских
генералов-эмигрантов и увозил их на расправу в Советский Союз. Зато она мух спасала…
Кстати, к столетию со дня рождения ее великой сестры Русская православная Церковь, наконец, официально разрешила молиться о спасении ее души, потому что решили
считать ее не самоубийцей, а убиенной. Конечно, спасибо за такое разрешение, вот только
молиться, пожалуй, из ее близких уже некому. И еще одна интересная деталь. На книге
«Воспоминаний» А.Цветаевой дарственная надпись внучке Оле: «Не бросай никогда
музыку, трудись у рояля, и если взгрустнется, что меня уже нет на свете, — помни, что я
продолжаю любить тебя, и сыграй мне вслед — я услышу».
Такие вещи на меня почему-то сильно действуют.
***
Марина Цветаева
— шепотом из бессмертия:
…Нерассуждающая доброта…
…Посредственность ума всегда ограничивает доброту сердца… Только сердцем можно
увидеть истину: то, что существенно, — невидимо; то, что видимо, — так ограничено и
ничтожно, а невидимое — чудесно и огромно…
… Жму руку ему и не жму руки вам…
…Мечтаю о новом платье, но глубже вдумавшись, понимаю, что это бессмысленно, потому что оно тоже станет старым…
…Там нас будут судить не по платью, которое у многих было лучше, чем у меня, и из-за которого надо мной в жизни часто насмехались, а по сущности, которая здесь мне и
мешала заняться платьем…
…Привлечь, кроме себя, мне Вас здесь нечем…
…Вот они, очертания настоящей дружбы: понимание, доверие, действенность, преданность на годы…
…Все понимающий и ничего не могущий…
…Вечная любовь двух душ без пристанища…
…Чтобы принять, нужно не меньшую силу, чем дать. Только боги не боятся даров.
Встретьте бога. Бог есть пожирающий, сыты только люди…
… Русалочье — не горит… Я игнорирую нашу разлуку. Ее нет. Нас и разлучить-то
невозможно…
…Разбужена самым верным из будильников — сердцем…
…Эренбург — подпадение под всех, бесхребетность. Кроме того, циник не может быть
поэтом…
…Все палачи — братья…
…Сложное понятнее. Оно состоит из частей, которые могут существовать отдельно
друг от друга. Сложное — разложимо. Тайна простоты — в ее неразложимости. Все цельное
— просто. Все простое — цельно и требует цельности от нас…
386
…Есть две стороны единого бытия: тот, кто дышит, и тот, кем дышат…
…Безоглядная любовь — это порыв добра сквозь зло…
… Единственный не бывает первым. У неповторимого нет второго…
В 1911 Марина Цветаева уехала в Коктебель «не любить другого, а не любить этого»…
Она всегда хотела быть «даром», никогда — долгом.
***
М.Цветаева:
— Где лебеди? — А лебеди ушли
— А вороны? — А вороны остались
— Куда ушли? — Куда и журавли
— Зачем ушли? — Чтоб крылья не достались.
— Я отродясь больше любила убаюкивать, а не лишать сна; кормить, а не лишать
аппетита; образумливать, а не заставлять терять голову. Мне отродясь было дороже
давать, чем лишать; давать, чем получать; давать, чем иметь.
***
Из беседы сестры Марины Цветаевой
с ее дочерью:
— «Так вы все-таки поехали в Елабугу… Так знайте же, я никогда не поеду в Елабугу.
Мамы для меня там нет. Мама для меня в ее творчестве, в ее книгах».
Я ответила Але:
— «Как жаль, что у твоей матери были такие необыкновенные дети: сын не был
на похоронах, дочь никогда не поедет на могилу. Лучше было бы ей иметь обыкновенных
детей, которые принесли бы ей на кладбище полевых цветов»
***
"Сибуи" — япон.
— Если платье вульгарно, оно не может быть "сибуи", если букет цветов аляповат и
безвкусен — он не может быть "сибуи"…
Объяснение японца-эстета:
— Представьте себе вечерний закат, озеро, вода совершенно неподвижна… И вот
тишину и покой нарушает всплеск: лягушка прыгнула в озеро. На поверхности воды
медленно расходятся круги — шире, шире…
Это и есть "сибуи".
Подкладка на верхней одежде японцев всегда красивее, чем верх (она ведь для хозяина, а не напоказ). У самураев, например, не было принято выставлять напоказ ценные лезвия, они прятали их в ножны, и называлось это — «скрытая красота».
***
Гумилев об Ахматовой:
387
— «Анна Андреевна почему-то всегда старалась казаться несчастной, нелюбимой. А на
самом деле — Господи! — как она меня терзала, как издевалась надо мной. Она была
дьявольски горда, горда до самоуничтожения. Но до чего прелестна, и до чего я был в нее
влюблен! Как-то я купил у Александра на Невском большую коробку, обтянутую
материей, и цветы, и наполнил ее доверху, положил в нее шесть пар шелковых чулок, флакон духов «Коти», два фунта шоколада Крафта, черепаховый гребень с шишками — я
знал, что она о нем давно мечтает, и томик: «Желтая любовь» Тристана Корбьера. Как она
обрадовалась: она прыгала по комнате от радости. Ведь у нее в семье ее не особенно
баловали.
Когда я женился на А.А., я выдал ей личный вид на жительство и положил в банк на ее
имя две тысячи рублей. Я хотел, чтобы она чувствовала себя независимой и вполне
обеспеченной.
…Наш брак был ошибкой. Впрочем, как всякий брак. Счастливых браков не бывает. Это
уже Ларошфуко заметил. Сразу же выяснилось, что у нас диаметрально противоположные
вкусы и характеры.
…Ей по-прежнему хотелось вести со мной «любовную войну» по Кнуту Гамсуну, -
мучить, терзать меня, устраивать сцены ревности с бурными объяснениями и бурными
примирениями. Все, что я ненавижу до кровомщения. Для нее же игра продолжалась, азартно и рискованно. Но я не соглашался играть в эту позорную, ненавистную мне игру.
Мы оба были разочарованы. Недаром я уже в первый год написал: Из города Киева
Из логова Змиева
Я взял не жену, а колдунью…
А она, правда, позже, уже после рождения Левушки:
Он
