– Ты тропу Девяноста Девяти Спутников хорошо помнишь?

«Такое забудешь, как же!» – мрачно подумал Виктор. И снова с тоской вспомнил Йф.

– Ну? – коротко бросил он, боясь, что голос его выдаст.

– Одиннадцатое безумство, – ровным голосом сказал Макс. Виктор готов был поспорить, что и Максу есть что вспомнить.

«Да, браток, – подумал он с грустью. – Мы с тобой в этом всем по уши утопли».

– Принцесса и Юрш Каменное Сердце, – между тем продолжил Макс.

– Это где она на нем верхом? – уточнил Виктор, который тогда, на Тропе, не всегда был внимателен к деталям. – Или там как-то иначе было?

– Наоборот там было.

– Помню, – наконец вспомнил Виктор. – У меня, кстати, начштаба был Юурш.

– Погиб?

– Погиб. В тоннеле болидов. Чуть-чуть не дошел. Стоящий мужик был, царство ему небесное.

Он вспомнил Юурша и других. Сколько их было, тех, кто шел с ним и отстал по пути? В эти треклятые дни и в дни иные. Здесь и в Вене, в Испании, в России, которая тогда была Союзом ССР, и далее везде.

– Жаль. – Макс его понял. У него, верно, и у самого синодик не из коротких будет. – Жаль. Но спутника звали Юрш. Он был один из немногих спутников Сцлафш,[129] кто дожил до Легатовых полей. Там он и погиб. Это, Федя, был Первый Ю. Самый первый.

Что-то было в словах Макса, что-то такое, на что Макс, по-видимому, хотел обратить его внимание, но чего Виктор не понял, потому что не знал подробностей. Дело было в уровне информированности. Макс ведь по жизни обязан был знать историю империи много лучше, чем Виктор. Он же, по сути, в ней, в истории Ахана, и жил.

– Макс, – сказал Виктор осторожно. – Я чувствую, что тут что-то есть, только ты уж прости, но я не знаю что. Ты имеешь в виду, что он уцелел в гражданской войне и в войнах Сцлафш? Или его возраст? Так там вроде всего восемнадцать лет прошло до Легатовых полей. Это срок, конечно, но даже по тем временам не так чтоб уж очень много времени. Сколько ему, Юршу этому, было, когда он с принцессой кувыркался? Лет двадцать пять? Тридцать?

– По всей видимости, около тридцати, – кивнул Макс. – Но ты правильно почувствовал. Именно в возрасте все дело. Эх, сейчас бы закурить!

– Как же, – хмыкнул Виктор. – Закуришь тут! Но может быть, оно и к лучшему. Тебе после приступа испытывать судьбу ни к чему. Ты лучше излагай давай!

– Есть четыре книги, Федя, – сказал Макс. – Считается, что их нет, что все они утрачены много веков назад. Но они есть и лежат в Белой Комнате, и еще кое у кого из высшей знати есть копии, хотя и мало. «Триада», «Хроники герцога Шайя», «Записки Ёйжа Охотника» и «Беседы с принцессой», записанные настоятелем Агойей.

– Ёйж – это первый Ё? – уточнил Виктор.

– Да, – подтвердил Макс. – Самый первый Ё, с его записок я и начал. У Ё тоже есть экземпляр. Так вот, Федя, во всех четырех источниках, и только в них, четко прописано: не восемнадцать, а шестьдесят четыре года.

– Ты серьезно?

– Вполне.

– Так ему, выходит, больше девяноста было, этому Ю?

– Именно! – усмехнулся Макс. – И он – заметь! – в свои девяносто четыре или пять два дня бился на Легатовых полях, о чем его сын в «Триаде» пишет совершенно определенно. Ю повел в последнюю отчаянную атаку рыцарский бивень.[130] И Ёйж там был. Он сам все описал. Ему, Федя, было восемьдесят девять. Это я знаю не только из его записок.

– Тогда столько не жили, – невесело подытожил Виктор.

– Верно, не жили… Но принцесса, Ю, Ё, Э, Ий, Йя и остальные из Первой Дюжины – все они были старыми… Йя, например, было сто семь лет, Федя, и он командовал золотой сотней принцессы и погиб вместе с ней.

– Начинаю понимать.

– Тогда идем дальше, – сказал Макс. – Первый Ю погиб, но его сын вернулся и написал «Триаду». Копию книги его внук подарил Первому императору, но к тому времени «Триада» уже ходила по рукам и имелись и другие копии. Семь императоров последовательно уничтожали эти копии и распространяли дезинформацию как по поводу «Триады», так и по поводу событий, в ней описанных. То же и с другими книгами, хрониками, личными записками. Ну ты понимаешь.

– Понимаю, – согласился Виктор. – Любопытная книжка, по-видимому.

– О да, Федя. Там много чего есть, во что императоры не желали посвящать не только плебс, но и свое окружение. Я тебе при случае дам почитать, ты сильно удивишься.

– Так ты за книжкой поперся? – понял Виктор.

– И за книжкой тоже. Хотя тащить с собой десять килограммов старого пергамента и деревянного переплета… Я сделал копию, а книга… Пусть лежит, может быть и уцелеет.

– Так, – сказал Виктор, начиная понимать, что не в книге дело. – Что еще было у Ю? Камень?

– Верно. – Макс был серьезен, а дышал уже и вовсе свободно.

«Быстро он оклемался, – удивился Виктор. – Что за приступ я, конечно, не знаю, но ПВБ не та отрава, чтобы от нее так легко отойти. Железный он, что ли?»

– Видишь ли, Федя, я в свое время занимался инвентаризацией Камней империи. Для Легиона, разумеется. В общем, какие, сколько и у кого. Ты, наверное, знаешь, что в империи очень много Камней, хотя многие из них совершенно бесполезны. Но некоторые, и часто самые интересные, мелькнув раз-другой в истории, исчезли и более нигде не фигурировали. Уничтожить Камень трудно, но можно, и все-таки, как ты понимаешь, в большинстве случаев это не так. Просто хозяевам таких Камней нет смысла афишировать свои сокровища. Напротив, я подозреваю, что как минимум в половине случаев именно хозяева и были авторами слухов о том, что Камень утрачен в давние времена. Был, например, такой Камень – «Сокровище Кья». По легенде, он создавал Золотые Маски. Редко, раз в несколько сот лет, но зато стабильно. В «Триаде» есть запись о том, что «Сокровище Кья» четыреста лет было достоянием аханских королей, но Камень исчез во время Мятежа Львов и с тех пор считается утерянным. Но я точно знаю, что он уже пятьсот лет находится на Курорте. То есть находился, конечно. Теперь вот опять пропал, но кто знает, кто знает… А еще был такой Камень – «Пленитель Душ». С ним вообще темная история. Что он такое делал и у кого находится теперь, если находится, не известно, но, по сообщениям, это был очень ценный Камень.