коврик. Играл с огнём. Ой как повезло, что он мой гость и начальник, иначе бы уже бежал выбивать ковры на улицу. У мамы скрытый детектор мусора – стоило пылинке, крошке, капле грязи коснуться поверхности в её доме, включались сирены и мама бежала с тряпкой наперевес. – Почему кантуешься у своих стариков без денег и без работы? Ты просиживаешь свой талант на диване, Кларк. Я что, зря воспитывал из тебя лучшего рекламщика?

– Ты сослал меня в Лос-Анджелес, где мне наглядно показали, что я не лучший, а полное…

– Во-первых, не я сослал. – Возмутился Джим, запихнул весь кругляш в рот, чтобы ничего не мешало рукам, и пригрозил мне пальцем-сосиской «Морнинг Стар». – Правление прислало запрос на твой временный перевод. Я не мог помешать этой командировке. Во-вторых, ты действительно хороший рекламщик, Кларк, один из лучших, что я повидал за последние годы. Не думай я так, не взял бы тебя в стажёры восемь лет назад. И не хотел бы отдать тебе место Стивена, уяснил?

Он так распылился и почти порыкивал бульдогом, так что я согласно закивал, лишь бы не нарваться на лай.

– И в-третьих. – Повысил он тон. – Я не был в курсе того, что задумал этот недоумок! Я даже не говорил ему о своих планах на тебя. Стивен как-то прознал, может подсмотрел в моих записях или подслушал мой разговор с начальством, но вся эта афера – его ума дело и только его. Хочу, чтобы ты знал.

– Я знаю. Знаю, Джим, и всегда знал. Ты ведь мне как добрый дядюшка, который всему научил.

И тут он вскочил на ноги, чуть не вывернув поднос с остатками печенья и кофе на пол.

– Так какого хрена ты не пришёл к своему дядюшке и не рассказал ему всё?! Я сломал голову, думая, что ты такого натворил, или почему ушёл, да ещё и по доброй воле! Вдруг ты устал или перегорел, или захотел больше денег. Я бы всё решил! Ты ведь всегда был моим любимчиком, я выбрал бы тебя в последователи, твою мать! Сделал бы всё ради твоей задницы. Но ты перестал брать трубки и, оказывается втихаря от всех вернулся сюда. Я не заслужил твоего доверия, парень?

Эта пламенная речь вдавила меня в спинку дивана, так что на подушке теперь навсегда останется вмятина от моего позвоночника.

Я и не думал, что он воспримет всё вот так. Восемь лет Джим Макдугалл внушал мне, что нет ничего важнее работы. Что у меня есть лишь список «должен» и нет списка «хочу», что я не могу устать, выгореть или попросить больше денег. А если я решу всё же прийти к нему и пожаловаться хотя бы на то, что кондиционер дует слишком сильно, то он тут же напомнит мне, где моё место.

Вот только вся эта бутафория помогала Джиму сдерживать персонал в ежовых рукавицах, столько лет заправлять самым маленьким, а значит самым уязвимым филиалом компании, и управляться с делами так, что начальство и не подумало заменить стареющего льва на хищника помоложе.

– Прости, Джим. Я и не думал, что ты относишься ко мне вот так…

– Если б я каждому показывал чувства, то какой-нибудь другой Стивен Хантли давно бы уже подсидел меня и занял мою должность. – Поумерив пыл, Джим опустился назад в кресло, и снова закачал головой, как собачонка на приборной панели в старой машине отца. – Почему ты не боролся? Почему не борешься сейчас? Я думал, это твоя мечта…

– Я тоже так думал, Джим. Но оказалось, что мечтал совсем о другом.

– Шерше ля фам. – Усмехнулся он и поломал на кусочки печенье. По крошке оно исчезало в кустистых усах. – Ищите женщину. Если мужчина теряет голову и ведёт себя как полный кретин, всегда виновата женщина.

– Дело не в женщине. Вернее, в ней тоже, но не только. Просто я не хочу больше заниматься рекламой.

Джим подавился и стал отхаркивать шоколадные крошки вместе с удивлением. Из кухни примчалась мама, будто с утра всунула ноги не в пушистые тапочки, а кроссовки-скороходы. Я ринулся к Джиму и уже расставил руки, чтобы опробовать на госте приём Геймлиха, но тот замахал руками, как тяжеловесная усатая бабочка, и запыхтел:

– Я в порядке! Всё хорошо!

– Вы подавились! – Ахнула мама.

– Просто немного охренел. Но уже всё нормально, миссис Кларк. Не беспокойтесь.

Мама ещё немного поохала, но, убедившись, что гость не собирается откидывать ласты на её вычищенном ковре, всё же вернулась к своим кухонным делам. Джим Макдугалл если и собирался умирать, то уж не в ближайшие двадцать лет. Не от куска печенья и не в этой вылизанной до блеска гостиной.

– Ты меня чуть не убил! – Хохотнул он, утирая усы и возвращаясь к душевному равновесию. – Скажешь тоже. Рекламой он не хочет заниматься. Это ведь всё, что ты любишь!

– Оказалось, что не всё!

– Чёрт возьми, парень! Ты без ножа меня режешь! Как же мне теперь быть без зама?

– А Стивен что? – Опешил я.

– Да я уволил этого придурка, как только узнал о его финтах. – Завёлся Джим, размахивая руками, точно готовясь к взлёту. – В моей команде нет места предателям, а мудаком могу быть только я. Так что, бросай свои глупости, и возвращайся. Будь моей правой рукой и левым глазом, а с начальством я разберусь.

Нельзя всё время плыть по течению. Рано или поздно оно забросит тебя или в стоячие воды, или к водопаду. Слишком долго я плыл в одном направлении, а за последние месяцы пережил столько извилин реки, что ни одна лодка бы не выдержала. Отсиживаясь у родителей на диване, я нашёл ту спокойную заводь, в которой не утонуть, но и не уплыть дальше. А Джим предлагал мне сигануть с водопада туда, куда я пробирался сквозь волны последние восемь лет.

Только находясь столько лет в плавании, в конце концов уже не знаешь, хочешь ли доплывать. Пока что я понятия не имел, в какую сторону грести дальше, но падение с водопада, как и место заместителя директора одной из лучших рекламных компаний Берлингтона, больше меня не привлекали.

– Прости, Джим. – Повторил я, сам удивившись, как уверенно прозвучал мой отказ. – Но я не могу. Вернее, не хочу. Я благодарен тебе за всё, что ты ради меня сделал, но тебе нужен кто-то другой.

– Чёрт, Кларк, да кто лучше тебя справиться?!

– Кажется, у меня есть на примете один человек.

Звёзды сошлись вместе. Когда начинаешь делать что-то правильно, всё складывается само собой. Я