До сей поры Родман вел себя так, словно никаких границ для него не существовало, но присутствие рядом Джордана моментально обозначило ему пределы дозволенного. Пресса неустанно судачила о том, как Фил Джексон будет справляться с Родманом, но Джексон мог расслабиться, потому что Джордан делал в этом отношении всю работу за него.

Лэйси Бэнкс любил давать прогнозы, некоторые из которых оборачивались для него публичными унижениями. По ходу предсезонки той осенью он предрек, что «Буллз» завершит регулярку с 70 победами в активе. Как по команде Джордан в первой же игре сезона, против «Шарлотт Хорнетс» в «Юнайтед-центре», набрал 42 очка и принес своей команде победу, придав ей мощнейший импульс и задав тон на остаток кампании.

К сожалению, в матче-открытии имела место и крайне некрасивая история конфликта, разгоревшегося между Хуанитой Джордан и членами семьи ее мужа, делившими с ней VIP-ложу. Хуанита развлекала своих родственников и друзей, находившихся в другой части ложи, в то время как Джорданы, собравшиеся вместе, наслаждались обществом друг друга, но, всей видимости, что-то в их поведении оскорбило Хуаниту. Сис вспоминала, как сильно была удивлена гневной тирадой золовки, раскритиковавшей родственников мужа в конце вечера. Делорис Джордан и ее дети сочли, что произошло какое-то нелепое недоразумение. Но на следующее утро Майкл позвонил матери и гневно ее отругал. Он выразил возмущение тем, что семья посягнула на его душевное спокойствие.

Хотя истинная причина конфликта была неясной – скорее всего, он стал следствием накопленного сторонами недовольства друг другом, – он положил начало периоду охлаждения в отношениях Джордана с матерью, братьями и сестрами. В какой-то момент он сменил замки на дверях офиса Фонда Джеймса Р. Джордана, чтобы закрыть матери доступ туда. Дальнейшее напряжение начало нарастать после истории с парфюмом: Ларри начал прорабатывать план выпуска одеколона под брендом Джордана. Майкл был в курсе деятельности своего брата, но все равно начал сотрудничество с известными посредниками из парфюмерной индустрии через своих агентов, чтобы самостоятельно выпустить линейку своих духов. Впоследствии Майкл проинформировал брата о своих планах, но это случилось уже после того, как Ларри потратил немало времени и денег на проработку идеи. Новости сильно подкосили старшего брата, а Делорис Джордан пришла в бешенство, узнав о поступке своего знаменитого сына. Майкл предложил брату роль в своем парфюмерном проекте, но, пожалуй, это стало слабым утешением для семьи, напряжение в которой поступательно нарастало с тех пор, как умер Джеймс Джордан. Однако было очевидно, что Майкл усвоил урок, полученный в связи с фиаско магазинов Flight 23. Он не хотел вести бизнес со своей семьей.

Драмы личного характера вроде этой вкупе с судебным процессом над двумя молодыми людьми, которым предъявили обвинения в убийстве Джеймса Джордана, во многом сформировали эмоциональный фон феерического сезона 1995/1996 г. Суд, апелляции и совещания присяжных тянулись месяцами и завершились только в марте вынесением двум подсудимым пожизненных приговоров. На протяжении большей части процесса спортивные СМИ уважительно относились к нежеланию Джордана высказываться по поводу судопроизводства, а посему неприглядные обстоятельства дела месяцами муссировались на страницах газет, где они соседствовали с восторженными статьями, посвященными подвигам «Буллз» по ходу выдающегося сезона.

С ранних лет жизни Джордан всегда искренне любил свою семью. Но со временем становилось все очевиднее то, что молодые убийцы, лишившие жизни его отца, отняли что-то сокровенное и у него самого. Семьи жертв убийц, как правило, переживают глубокую эмоциональную перестройку и коренным образом меняются, пережив столь печальный опыт, отчего им часто становится тяжело ассоциировать себя с кем-либо, включая и своих родственников. Отца Джордана не стало два года назад, это большой срок для человека, которого постигло горе, но основная тема конфликта по-прежнему была актуальной.

Отца Стива Керра, преподававшего в Американском университете Бейрута, тоже убили – он погиб от рук террористов, когда Керр учился на первом курсе Университета Аризоны. Джордан знал, что их с Керром объединяло нечто такое, с чем не сталкивался ни один другой игрок команды, однако ни разу за все годы совместной работы они не поднимали эту тему в разговорах друг с другом. Джордан вел самую публичную жизнь, какую только можно было вести, но при этом на личном фронте был вынужден идти одним из самых тернистых и сложных путей, какой только может выпасть на долю человека.

«Эта тема была очень личной для него, он не затрагивал ее даже с партнерами, – говорил Керр. – Я скажу, что за пять лет игры с Майклом мы с ним обедали считаное количество раз, и я сейчас говорю не о командных обедах или перекусах в самолете. Я про выход в свет с командой и совместный ужин в неформальной обстановке. Майкл каждый вечер проводил в своем номере. Он был заложником собственной жизни. Раз или два в год мы оказывались в одном ресторане, за одним столом в компании пяти-шести партнеров по команде, но я никогда не завтракал и не обедал с ним наедине. Просто такого ни разу не случалось по причине того, что он жил в своем собственном мире. С каждым из остальных партнеров у меня были очень личные моменты, когда мы могли обсудить какие-то вещи… в интимной обстановке. Но у меня никогда, ни разу за все время не было возможности поговорить так с Майклом и затронуть эту тему. Поскольку, несмотря на свой статус лидера команды, доминирующей фигуры в коллективе, он всегда был несколько в стороне от остальных».

Времени, чтобы обдумать и обсудить сложившуюся ситуацию, было минимум, так как их ждал самый яркий и блестящий сезон из всех. Единственным облегчением в команде Джексона / Джордана было то, что иерархия в ней была быстро и четко обозначена с самого начала. На позиции центрового в команде играл Лонгли, который, казалось, жаждет доказать свое право выходить в стартовой пятерке, а Биллу Веннингтону было вполне комфортно в роли запасного. Джеймс Эдвардс, 39-летний экс-игрок «Пистонс», обеспечивал команде дополнительную глубину под кольцом.

«Было достаточно странным приходить в команду после всех тех битв, что у нас были с этими парнями», – вспоминал Эдвардс, которому тоже было любопытно увидеть, как Джордан примет Родмана. «Но Майкл, казалось, питает большое уважение к Деннису. До тех пор, пока он делал на площадке то, что должен был делать, Майкл был доволен, а остальное его не волновало».

Также Краузе привел в команду Рэнди Брауна, который должен был стать заменой Керра в задней линии «Буллз». Со скамейки выходили Джад Бюхлер, Дики Симпкинс и первый пик на драфте Джейсон Кэффи из Университета Алабамы. Другим элементом командного сочетания был Тони Кукоч, неохотно соглашавшийся на роль «шестого» игрока или третьего форварда. Он хотел выходить с первых минут, но его место в стартовой пятерке отошло Родману.

Однако едва Родман начал обживаться в составе «Буллз», как травма икроножной мышцы выбила его из строя на целый месяц. Несмотря на это, команда выдала на старте пять побед подряд, показав лучший старт сезона в своей истории. Если ранний успех и породил в головах игроков «Чикаго» некоторое самодовольство, то команда «Орландо Мэджик» быстро это исправила в шестой игре сезона, когда «Буллз» как раз представляла на суд общественности свою новую гостевую униформу – черную в красную полоску. Защитник «Орландо» Пенни Хардуэй переиграл Джордана в тот вечер и принес «Мэджик» важнейшую домашнюю победу. «Буллз» отреагировала на поражение двумя победами в Чикаго, после чего катком прошлась по командам с Запада, выиграв шесть из семи выездных матчей в ходе турне по западным городам. Открывалось оно игрой в Далласе, где «Чикаго» для победы 108: 102 потребовалось дополнительное время овертайма и 36 очков от Джордана (набравшего шесть из 14 последних очков «Буллз» в матче).