– Мне не жаль, – шепчу я, качая в своих руках Бланш и целуя её в волосы. – Мне не жаль, гадюка, что я встретил тебя. Я безмерно счастлив сейчас быть здесь с тобой. Ты подарила мне то, о чём говоришь. Ты ждала меня и я, наконец-то, вернулся. И так будет всегда. Обещаю, Бланш, я клянусь тебе, что если придётся искать тебя, то я буду это делать, пока не умру. И я никогда не позволю тебе выиграть у меня, потому что мне с тобой ещё ни разу не было скучно. С тобой это невозможно. Я счастлив, благодаря тебе.

Наступает тот самый переломный момент, когда каждый из нас безмолвно мечтает. И я разрешаю себе эту ересь, потому что иначе не смогу подарить этой женщине то, чего она достойна. Будущее.

– Ты меня нервируешь, – хотя мой голос спокоен, но я чувствую, как сильно напряжена Бланш. Она уже час сидит за моим столом и смотрит на карту, то чертыхаясь, то отмечая какие-то точки, но затем снова ругается себе под нос.

– Я не в силах отследить место, где сегодня будет проходить жертвоприношение. Не слышала, чтобы Нейсон об этом говорил, чтобы кто-то хоть словом обмолвился. Я перебирала его бумаги и следила за ним, как и за остальными, но ничего. Куб продолжает вести наблюдение за домом Нейсона. Вероятно, там оно и случится. Других вариантов нет, или же…

– Хватит, Бланш. Лучше возвращайся в постель, – зевая, привстаю на локтях и встречаюсь с её злобным взглядом.

– Не начинай, – предупреждаю её, – я отчётливо понимаю твоё состояние. Ты уже рассказала мне всё, что знала, как и о своих догадках. Мы это обсуждаем два дня, и я уверен, что они давно уже спланировали всё, сейчас же только ждут, как и мы. Такого рода вещи не решаются за несколько дней. Месяц назад была ввезена партия оружия, но там взрывчатых веществ не хватит, чтобы устроить несколько мощных терактов в Лондоне. От силы два, а ты уверяешь, что минимум пять. К тому же в Париже всё было подготовлено ещё полгода назад, в Мюнхене – три месяца назад. А само место было определено, боюсь, уже около года назад. Я считаю, что они передают право проведения посвящения из семьи в семью. И это будет там, где я жил. В доме Таддеуса или Нейсона. Я готов.

Она, тяжело вздыхая, поднимается из кресла и подходит к кровати.

– Я была и там, и там, ничего особенно не увидела. В доме Тедди…

– Не зови его так, – шиплю я, когда она располагается на постели.

– Хорошо, – закатывая глаза, Бланш цокает, – в доме Таддеуса нет ничего, что свидетельствовало бы о проведении сегодняшнего ритуала. По словам Джонни… ладно, поняла, Уилсона, во время посвящения он всегда ощущал огонь, точнее, горящий воск, который был ароматизированным. Последний раз они встречались на подобном мероприятии восемь лет назад, когда принимали нового члена Ордена. В годы вступления в него Таддеуса и Нейсона, происходили страшные взрывы. Твоё появление в Ордене будет встречено сотнями смертей в трёх городах. Именно это и заставило меня думать – ты их будущее. Я знаю, что морально ты настроен на предстоящее, но у меня есть сомнения в том, что твоё тело подчиняется тебе, Эйс. Уилсон рассказывал о своих ощущениях, и он упоминал, как сложно было не делать того, что приказывают. Невозможно из-за специфичного запаха и тумана в голове. Он говорил, что умом понимаешь, насколько плохо поступаешь, пытаешься сопротивляться, и в то же время не можешь ничего сделать, а только подчиниться. Предполагаю, что они сжигают ароматические палочки, добавляя в них наркотическое вещество. Не напоминай мне о своей силе, я это видела и изучала, только вот борьба с собой тебя погубит.

– Ты настаиваешь на том, чтобы я не противился воздействию на моё сознание, но ты не учла одного, – делаю паузу, замечая печаль в её глазах, – у меня есть собственные установки. Я принимаю то, что сила их влияния огромная, и готов противостоять ей. Если этого не сделаю я, то не сделает никто. Я разработал несколько вариантов спасения Молли, и уверен, что один из них точно сработает. Буду смотреть по ходу событий, для начала вытяну информацию, а затем начну операцию. Сестра будет в ужасе от происходящего, это сильно ударит по её психике, но и с этим я справлюсь. Единственное, что меня волнует – ты. Если ты сдашься, то и у меня не будет причин, чтобы оборвать всё.

– Не будет? А как же люди, Эйс? Как же будущее страны? Я не поверю, что ты позволишь умереть невинным из-за отчаяния и собственной потери. Я уже прожила несколько вариантов смерти, чувствовала вонь горящей кожи, вызывающую тошноту и невыносимую боль. Знаю, как вести себя, если в меня выстрелят или ранят ножом. Я умирала не менее десяти раз в своём сознании и чётко видела все со стороны, как и переносила на себя ментальные отголоски агонии, чтобы суметь вытерпеть и не подарить им ни единого крика или мольбы о прекращении мучений. Я вынесла насилие всех участников Ордена и даже наркотик в моей крови, который не позволит мне закрыть глаза, и я запомню каждое лицо и каждое дыхание, загрязняющее мою душу ещё сильнее. Я приняла то, что со мной могут сделать, и ради этого упала на дно, чтобы заставить их выбрать именно меня. Я демонстрировала им свою порочную натуру и злила их, специально обмолвившись, сколько всего мужчины могут выболтать, ожидая оргазма. У меня была и остаётся до сих пор цель – не позволить тебе отдать себя им. Это худшее наказание для меня. Это проигрыш, а ты его не посмеешь допустить. Ты обязан победить со мной или же один. Другого шанса не будет.

Я не могу в эту секунду найти ответа на её жаркую речь, убеждающую в который раз, – мне придётся забыть обо всём, что нас связывает с этой женщиной. Забыть эти дни и ночи, в которых я узнал Бланш с другой стороны. Я даже позволил себе смех, вызванный рассказами о её первых шагах в профессии, потому что увидел, насколько отважно пожертвовала собой Бланш ради желания добиться правосудия и добраться до меня. Она работала без устали для достижения своих целей, выдумала себе задание, в которое поверила глубоко и страстно, вызвав во мне чувство гордости.

– Знаешь, когда я, наконец-то, поняла, почему пропала Донна, и за что безжалостно убили всю её семью, то была настроена отомстить за неё, – нарушает тишину Бланш, а я концентрирую на ней взгляд, выныривая из воспоминаний прошедших дней.

– Сейчас ничего не изменилось, ты это хочешь сказать? Конечно, их поступки нельзя оправдать, но мы тоже не безгрешны. Нет, я не защищаю их, если ты об этом подумала, – произношу я.

– Да, мы не безгрешны, но грехи созданы, чтобы мы были ведомы системой. Нельзя убивать, воровать и изменять. Много что запрещено по библейским законам и постулатам общества, и я не отрицаю того, что и мой способ защиты людей и тебя будет причислен к разряду самых жестоких вещей. Но я хотела тебе сказать, что, наоборот, всё изменилось. Я не рассчитывала так сильно сближаться с тобой, считала, что мои навыки и многолетний опыт в продажном бизнесе помогут мне ничего не чувствовать. Но в том доме, где для меня была подстроена ловушка, я испугалась, интуитивно ощутив твоё дыхание рядом. Я знала, что ты там, моё тело предало меня. Оно подсказало, дыхание сбилось, и по телу прокатилась ледяная волна страха. В тот самый момент я поняла для себя следующее – Донна уже перестала быть причиной, из-за которой я влезла в этот мир, теперь ей стал ты, Эйс. Раньше я жила, ведомая яростью, обидой и ненавистью, а сейчас же всё исчезло. Остался ты, и я не могу думать ни о чём другом, кроме как о желании убежать. Это плохо, правда? Мне стыдно за эти желания, но если была бы возможность это совершить, и чтобы никто нас никогда не нашёл, я бы ей непременно воспользовалась. Жаль, что как бы я ни пыталась отвергать свою женскую натуру, я всё же сентиментальна, – она приподнимает уголок губ и осторожно дотрагивается до моих пальцев.