Потом другие мысли вдруг пришли ей на ум: "А ведь Эйла знала это! С того самого момента, как увидела эту красоту, она поняла, что Белый Зал принадлежит Джоконолу. Именно поэтому она настаивала, чтобы он отправился сюда, даже если я не смогу. Она поняла, что для него это будет важнее, чем для кого-либо другого. Да, все-таки она Зеландони, осознает она это или нет, хочет того или не хочет. Старый Мамут понял это. Возможно, жрец тех людей, что вырастили ее, тот, кого она называет Мог-уром, тоже распознал ее дар. Она не сможет избежать судьбы, видимо, уготованной ей от рождения. И она заменит Джоконола, став моей ученицей. Но он правильно сказал, не надо торопить события. Пусть она создаст семью, родит ребенка, а уж потом можно будет заняться ее приобщением".

— Конечно, надо будет тщательно подготовиться к ее полному исследованию, но мне хотелось бы хоть немного заглянуть в тот задний коридор, — сказал Джондалар. — Ты не против, Тормаден? Несколько человек могут пройти туда и выяснить, куда он ведет.

— А остальным уже пора выбираться отсюда, — добавила Мартона. — Здесь довольно холодно, а теплой одежды никто не захватил. Лично я хочу сейчас взять факел и выйти на свежий воздух, хотя не сомневаюсь, что еще захочу сюда вернуться.

— Я тоже пойду, — сказала Зеландони, — да и Эйла давно замерзла.

— Нет, я уже согрелась, — возразила Эйла. — И мне хотелось бы взглянуть, что там дальше.

В результате Джондалар, Джохарран, Тормаден, Джоконол, Моризан и Эйла, то есть шесть человек — и, разумеется, Волк, — остались в пещере, чтобы пройти немного дальше в ее удивительные глубины.

Коридор, начинавшийся в дальнем конце Белого Зала, располагался почти напротив входного и уходил в глубину пещеры в том же направлении. Входное отверстие в эту осевую галерею напоминало довольно симметричный овал с заостренным нижним краем. Для Эйлы, которая не раз принимала роды и осматривала многих женщин, это отверстие показалось удивительным воплощением женского материнского органа. Ей невольно вспомнилась скругленная верхняя часть родового канала, который сужался в анальной области. Видимо, именно это имела в виду Зеландони, упомянув Чрево Матери, хотя, в общем-то, любая пещера считалась входом в Ее Чрево.

Войдя в этот коридор, исследователи сразу обнаружили, что он довольно узок и труден для продвижения, хотя в верхней его части белые стены слегка расходились и завершались высоким сводчатым потолком. Длина его была примерно такой же, как у входного коридора. В конце, стены расступились, оставив в середине каменный столб, который, казалось, подпирал потолок, но на самом деле он не доходил до пола более чем на двадцать дюймов. Коридор обходил справа этот большой каменный палец, потом резко заворачивал налево и через несколько футов заканчивался тупиком.

Около колонны пол ступенчато опускался фута на три, и этой нижний уровень сохранялся примерно на протяжении десяти футов. Это было практически единственное более или менее удобное место для того, чтобы постоять или посидеть. Улучив момент, Эйла присела, чтобы посмотреть на колонну под другим углом зрения. Она заметила, что под этим выросшим на потолке каменным пальцем легко можно что-то спрятать. И также обнаружила маленькую нишу в противоположной стене, напротив столба, в которой можно было бы хранить какие-то вещи. Она подумала, что в следующий раз захватит сюда какую-нибудь подстилку или просто охапку травы для утепления холодного пола.

Вернувшись в Белый Зал, исследователи посмотрели в сторону еще одного отверстия, находившегося немного правее, но за ним начинался низкий туннель, по которому можно было пролезть лишь ползком, и на дне его поблескивала вода. Было решено отложить его исследование до следующего раза.

Когда все направились к выходу из пещеры, Волк побежал вперед вместе с Джондаларом и двумя вождями, Джохарраном и Тормаденом. А Джоконол шел сзади рядом с Эйлой и остановил ее вопросом:

— Это ты попросила Зеландони пригласить меня?

— Я подумала, что ты непременно должен увидеть эту пещеру, вспомнив твои творения в галерее Родниковой Скалы, — сказала она, — или ее лучше назвать Вертепом Дони.

— Так же как и Родниковый Вертеп. Когда ей присвоят особое имя, то жрецы будут называть ее вертепом, но пока это просто пещера. Спасибо, что пригласила меня сюда, Эйла. Я никогда не видел более красивого зала. Просто потрясающе, — сказал Джоконол.

— Да, я тоже потрясена. Но интересно, как же эта пещера будет называться? Кто будет выбирать название? — спросила Эйла.

— Все произойдет само собой. Рассказывая о ней, люди начнут описывать ее особенности и чувства, которые она вызывает, и в итоге сложится общепринятое название. А как бы ты назвала ее, если бы стала рассказывать о ней кому-то? — спросил Джоконол.

— Ну, я не знаю точно, может, пещера с белым залом, — сказала Эйла.

— По-моему, что-то в этом роде и получится, по крайней мере таким будет одно из названий, но мы еще многого не знаем о ней, и, кроме того, Совет жрецов даст ей особое название, — заметил Джоконол.

Эйла и Джоконол последними покинули пещеру. После пещерного мрака, освещаемого лишь несколькими факелами, солнечные лучи казались просто ослепительными. Когда глаза привыкли к свету, она с удивлением увидела, что ее поджидает Мартона вместе с Джондаларом и Волком.

— Тормаден пригласил нас на ужин, — сказала Мартона. — Он поспешил вперед, чтобы предупредить своих о том, что пригласил нас. На самом деле он пригласил тебя, но потом попросил прийти меня и всю вашу исследовательскую группу. Включая и тебя, Джоконол. У остальных сейчас много других дел, большинство людей обычно очень заняты во время Летних Сходов.

— А почему бы нам всем вместе не пойти прямо в наш лагерь? — сказала Эйла. — У нас тоже готовится особая трапеза, а я еще даже палец о палец не ударила.

— Во-первых, если вождь принимающей Пещеры Летнего Схода приглашает кого-то на трапезу, то невежливо отказываться от такого приглашения без крайне уважительной причины.

— А с чего это он надумал пригласить меня?

— Ну не каждый же день, Эйла, люди находят подобные пещеры. Все мы очень взволнованны, — заметила Мартона. — И поскольку такая святыня находится на территории Девятнадцатой Пещеры, то статус ее хранителей явно повысится.

— А ты привлечешь к себе еще больше внимания, — вздохнул Джондалар.

— Внимания мне и так оказывают слишком много, — сказала она. — Я вовсе не хочу привлекать его. Я хочу лишь стать твоей женой, родить ребенка и жить как все остальные люди.

Джондалар улыбнулся и обнял ее за плечи.

— Потерпи немного, — сказал он. — Ты пока еще новенькая. Постепенно люди привыкнут к тебе и успокоятся.

— Что верно, то верно, интерес поутихнет, но ты же понимаешь, что никогда не будешь такой, как все остальные. Для начала все остальные не водят дружбу с парой лошадей и волком, — сказала Мартона, с усмешкой поглядывая на этого крупного хищника.

— Ты уверена, Мардена, что они знают о нашем приходе? — спросила пожилая женщина, осторожно переходя через мелкий ручей, бегущий к Реке.