любят ли они Шекспира? О да. Немногие адвокаты или профессора осмелятся сказать «нет». Ну и конечно, им знакома пьеса «Отелло»? Знакома. Я покосился на Вулфа. Не слишком-то тактично при таком составе гостей затрагивать тему Отелло.

Проглотив последний кусочек мидии, Вулф произнес:

— Тут есть один интересный момент. Вопрос. Если факты соответствуют тому, как они изложены в пьесе, можно было бы в наше время в штате Нью-Йорк привлечь Яго за соучастие в убийстве и добиться обвинительного приговора?

Не могу не отдать Вулфу должное. Безусловно, в пьесе «Отелло» поднималась именно та тема, которая волновала их обоих, и они обсудили ее со всех сторон. К тому времени, как утка и соус были съедены и Фриц подал суфле из фиг, я понял, что Яго крышка.

Во время наших трапез на звонки в дверь отвечает Фриц, поэтому, когда в дверь позвонили, я остался на месте доедать суфле. Скорее всего, это был Кремер. Он наверняка прочел мой отчет и теперь пришел с вопросами, что я даже приветствовал: все лучше, чем отвечать на них в офисе окружного прокурора. Но это был не Кремер. Из прихожей донеслись звуки голосов: Фрица и кого-то другого, а затем и еще одного, мне незнакомого. Внезапно все стихло. Было бесполезно прислушиваться, хлопнула ли входная дверь. Во-первых, Фриц всегда очень тихо закрывал дверь, а во-вторых, Остер продолжал говорить. Тем временем в столовую вошел Фриц и сообщил:

— Сэр, двое мужчин и женщина. — В былые времена Фриц непременно сказал бы: «Два джентльмена и леди», но Вулф ему это запретил. — Мистер и миссис Кеннет Брук и мистер Питер Вон. Они в гостиной. Я сказал им, что, по-моему, сегодня вечером вы заняты.

Вулф посмотрел на меня, и я кивнул:

— Это ее брат.

Вулф сказал Фрицу, что можно подавать сыр и кофе, мы выпьем в столовой, а не в кабинете, после чего подцепил вилкой кусочек суфле.

— Брат Сьюзан? — поинтересовался Остер и, услышав мое «да», спросил у Вулфа: — Вы его не ждали?

— Не именно его, — проглотив суфле, ответил Вулф. — Хотя, в принципе, я ждал, что кто-нибудь придет. Сегодня вечером или завтра. Наживка, насаженная на крючок. — В кабинете Вулф явно казался бы самодовольным, но не здесь, с гостями за столом. — У меня к вам и мистеру Уипплу еще есть разговор, примерно на час, но придется отложить. Мистер Гудвин сможет заглянуть к вам в офис завтра утром?

— Я хотел бы присутствовать при встрече с этими людьми.

— Нет, сэр. Мы наверняка начнем пикироваться прямо у них на глазах. Я вам позже все расскажу… По своему усмотрению.

Фриц подал сыр.

Глава 7

Я стоял в нише в дальнем конце коридора и смотрел в отверстие в стене. Со стороны ниши это всего лишь прямоугольное отверстие, закрытое сдвигаемой панелью. Ну а со стороны кабинета оно маскируется картиной с изображением водопада, и через него из ниши можно видеть весь кабинет. Итак, я разглядывал через отверстие с целью предварительного знакомства двоих мужчин и женщину, которых Фриц провел в кабинет после ухода Уиппла и Остера. Вулф, стоявший рядом со мной, уже успел на них посмотреть. Кеннет Брук, устроившийся в красном кожаном кресле, разговаривал с остальными, повернувшись к ним лицом. Коренастый, в отличие от сестры, плотного телосложения. В кресле, которое перед обедом занимал Пол Уиппл, сидела жена Кеннета, пышная, натуральная блондинка. Еще один посетитель, Питер Вон, — о нем я прежде не слышал, — долговязый, тощий, с узким костлявым лицом, примостился в кресле, специально придвинутом для него Фрицем. Мы с Вулфом шесть-семь минут наблюдали за ними и слушали, о чем они говорят. Впрочем, слушать было совершенно бесполезно, поскольку говорили они о картине на стене за письменным столом Вулфа, не с изображением водопада. По мнению Вона, картина была кисти Ван Гога, только без подписи, что не соответствовало действительности. Картину написал некий человек по фамилии Макинтайр. В свое время Вулф помог ему выкрутиться из серьезной передряги.

Вулф помахал пальцем, и я поставил бесшумную панель на место. Вулф вопросительно поднял брови, интересуясь, видел ли я кого-то из них раньше. Я покачал головой, после чего Вулф двинулся в сторону кабинета. Войдя в кабинет, он прошел мимо Брука к своему письменному столу, ну а я — мимо остальных двоих к своему. Прежде чем сесть на место, Вулф сказал:

— Простите, что заставил вас ждать. Обычно я не принимаю посетителей без предварительной договоренности, хотя иногда делаю исключения. Вы брат Сьюзан Брук?

— Да, так и есть, — кивнул Брук. — Моя жена. Мистер Вон. Мы пришли под влиянием момента. И оценили…

— Эта статья в «Газетт», — вмешалась в разговор миссис Брук. — Мы думаем, вы правы. То есть уверены, что правы!

— Действительно. Очень приятно. — Вулф показал рукой на меня. — Мистер Гудвин, мой доверенный помощник. Мы оба весьма польщены. Ведь нам казалось, вы пришли заявить, что мы ошибаемся. Откуда вам известно, что мы правы?

Посетители начали говорить наперебой. По крайней мере, попытались. Победила миссис Брук.

— Это вы нам скажите, откуда вам это известно. А потом уж мы скажем вам. — Она явно строила Вулфу глазки. — Принято говорить: «Дамы вперед». Но можно сделать исключение. На сей раз джентльмены вперед.

Вулф сидел, поджав губы. Я думал, он вот-вот сорвется, но ничего, сдержался. И даже повел себя почти вежливо:

— Мэм, поймите, в каком я положении. Меня нанял на работу человек, который может предстать перед судом по обвинению в убийстве. Возможно, ему придется строить линию защиты для судьи и жюри присяжных. Если я раскрою вам или кому бы то ни было детали этой самой защиты, то предам своего клиента. — Вулф посмотрел на сидевших возле миссис Брук мужчин. — Мистер Вон, ну а вы кто такой? Вы из офиса окружного прокурора?

— Нет. Ничего подобного. Я просто… э-э-э… друг. Занимаюсь продажей автомобилей… «херонов». — Вон вынул из кармана визитницу и вручил Вулфу визитку.

Я мысленно устроил себе выволочку. Ведь я не только слышал о нем, но и даже случайно видел его. Его отцом был Сэм Вон, крупный бизнесмен, владелец фирмы «Херон Манхэттен, инк.», чей салон я посещал по крайней мере раз в год, чтобы обменять седан Вулфа на более новую модель.

Вулф повернул голову:

— А вы, мистер Брук?

— Какое это имеет значение? Я брат Сьюзан. По профессии я инженер. Инженер-электронщик. Уверяю вас, мы не собираемся никого предавать. И даже наоборот.

— Мы хотим знать, — вмешалась в разговор его жена, — известно