воспользоваться это элемент шантажа. Оставь эти методы чекистам. Никогда не делай из человека холопа! Пойми, здесь дело даже не в моральных принципах, хотя они, лично для меня, тоже важны. Самое главное, что запуганные холопы очень плохо работают. Нормальный человек с этим положением никогда не смирится и обязательно найдёт возможность изменить своё положение, избавиться от рабства, а потом отомстить. Результат работы чекистов мы с тобой видим своими глазами. Как они работали в странах социалистического лагеря? Руководство этих стран загнали в холопы, подавили. Всю управляющую и контролирующую элиту этих стран сделали холопами. Что вышло? Как только у них появилась возможность — они вырвались. И посмотри, как они сейчас мстят! А знаешь, как тяжело стало работать в Польше? Пожалуй, это самый яркий пример. У них самый большой провал в работе именно в странах бывшего соцлагеря. Но у нас там совсем не так. Слава богу! И низкий поклон нашим предшественникам. Потому что у нас были совсем другие подходы. Мы никогда, как они, не подчиняли себе военную разведку этих стран. Просто нормально с ними работали, сотрудничали. Поэтому любой знает всё о Штази времён ГДР. Там всё открыли. Всё сдали. Всё! А что ты слышал о военной разведке ГДР? Слышал что-то о Службе разведки Главного штаба Национальной Народной Армии ГДР: «Bereich Aufklärung — BA», сокращенно. Слышал? Никто не слышал. И не услышит. Вот и думай сам. Они очень сильно работали в Европе, особенно в Западной Германии. Хоть один агент военной разведки ГДР выявлен? А где все их документы? Они у нас! Сами добровольно передали — спасали своих. Многие продолжили работать уже на ГРУ, но по желанию. Многие! Понимаешь? Тот, кто отказался — все живы, здоровы и никто, ничего не узнал. То же самое в Польше, в бывшей Чехословакии и Венгрии. Американцы были в бешенстве, о того что им ничего не стало известно. В бешенстве от того, что они поняли — ГРУ только усилилось за счёт офицеров военной разведки бывших стран Варшавского договора.

— Александр Николаевич, давайте-ка разъясните мне на конкретном примере с сенатором как нужно было его сделать.

— Виктор! Ты так и не понял?

— Нет. Не понял. Мне кажется, что я его крепко привязал, отлично вербанул.

— Жёстко, грубо и он мог не сломаться. А если он сообщил кому надо и с нами ведут оперативную игру?

— Не похоже.

— Согласен. Он занимает слишком высокое положение чтобы ложиться под ФБР. Но, вместе с тем, выяснилось, что у него есть опосредованные интересы в России. И если бы ты смог подойти к тому что бы он к тебе обратился с этой просьбой, всё было бы по-другому. Дошло?

— Это долго и нудно.

— Да. И долго, и нудно. Но очень надёжно, когда у сторон есть взаимные интересы, конкретные. В конце концов он сам поймёт, что уже не может уклониться от оказания услуг, что пути назад больше нет, и он глубоко увяз в шпионаже.

— Хорошо, Александр Николаевич, я усвоил. И, пожалуй, даже согласен.

— Дальше. Высший класс работы — это прямая постановка вербовочного предложения. Это особый риск. Но вместе с тем, оно возможно после скрупулёзного изучения и разработки кандидата в агенты. Это месяцы работы. Теперь у тебя такое возможно только после моего согласия. Потому что, вербовка путем прямой постановки вербовочного предложения имеет несколько несомненных преимуществ и недостатков. Прежде всего, контакт с будущим агентом в этом случае происходит лишь однажды, в отличие от многочисленных встреч на протяжении многих месяцев, при вербовке путем постепенного втягивания. И сразу. после первого контакта, завербованный агент сам принимает меры по обеспечению собственной безопасности.

— А если отказ? Если вместо согласия прямая угроза провала?

— Такого не может быть никогда.

— Почему?!

— Потому что, когда всё нормально продумано и подготовлено, просчитано — такое невозможно.

— Но мне из ГРУ поступали инструкции, в принципе многое прямо согласовано.

— Ранее тебя курировал в ГРУ один из начальников направлений моего управления, в общем и целом. Непосредственно тобой руководили Громов и Коваленко, которые прямо из штанов выпрыгивали чтобы отличиться. Дураки! Закрывали глаза на качество и неоправданный риск. Есть у нас один непреодолимый недуг. Он основан на очень сильной мотивации офицеров всех добывающих информацию подразделений. И у многих просто в спинном мозге сидит принцип: любой ценой. Что бы быть первым и лучшим, чтобы отличиться. Обратная сторона сильной конкуренции. Кстати, чтобы ты знал: в ГРУ двенадцать управлений и только первых четыре являются как у нас говорят «добывающими». То есть только эти управления занимаются поиском информации. У каждого управления своя зона ответственности, свои страны. У нашего управления вся Америка, то есть вся Северная, Центральная и Южная Америка. Как ты понимаешь, это не случайно. В США очень крутой контрразведывательный режим и поэтому очень часто для того чтобы найти информацию по самим США используются страны со слабым контрразведывательным режимом, но в этих странах огромные интересы США и их уши торчат везде. Теперь мы начинаем работать по всем правилам, осторожно, деликатно и в долгую. Наша резидентура ГРУ, та что работает под надёжным дипломатическим прикрытием будет обеспечивать твою работу, но в дальнейшем не будет иметь никакого представления о тебе. Все операции по обеспечению тебя — нелегала, буду разрабатывать с таким расчётом чтобы они не получали о тебе никакой информации, кроме самой необходимой, а ты сам никак не зависел от их неудач. То есть всё будет как у нас принято и работает десятилетиями.

— Но меня знает, как минимум Коваленко и шифровальщик тоже. Это как минимум.

— Состав нашей резидентуры здесь, в ближайшее время, сильно изменится. Коваленко уедет отсюда в самое ближайшее время и там мы с ним поговорим о его импровизациях, в которых он тебя задействовал. Скоро сменятся и все шифровальщики, но уже естественным образом. Постепенно, сменятся и добывающие офицеры, находившиеся на связи с агентами групп. Хотя, они и так ничего о тебе не знают. Таким образом, через некоторое время никто за пределами штаба ГРУ не будет знать о существовании твоей агентурной группы. Таким образом, даже если, не дай бог, война и здесь посольство закроют, ты и твоя группа сможет продолжать работать. Это уже опыт Великой отечественной, когда посольство в Германии закрыли и пропала вся связь с нашими. Потом с огромным трудом и риском восстанавливали всё.

В это время появился внизу на дорожке у начала подъёма к ресторану один европеец, молодой. Генерал на него взглянул и продолжил:

— Всё нормально. Дальше. Связь. Ты